Какую дрянь Прасковья распыляет в воздухе? Если там, конечно, находится Прасковья, а не еще один агент Некрополя, подчиненный им с потрохами.
Над центральной площадью Лещинский оглянулся на Алису и замедлил полет, вглядываясь в мелькающие внизу фигурки.
Казалось, из множества тел сложилась одна огромная и чудовищно странная паутина.
Люди двигались четко по схеме, повторяя узор паутины. От каждого к центру площади тянулись черные нити, то и дело пульсируя и наливаясь чернотой еще сильнее. Смертные не просто бесцельно блуждали. Они были заняты.
Каждый подбирал с земли камни, мусор или расковыривал брусчатку. Камни летели в окна окрестных домов или витрины магазинов. Вот один крупный булыжник с грохотом обвалил большое фасадное стекло торгового центра. Внутри были люди. Они закричали, отскакивая от острых осколков.
Те, кому не удалось увернуться, больше не кричали. Они брали камни и швыряли их в тех, кто не пострадал. Чтобы те, в свою очередь, тоже брали камни…
— Проклятье, — выдохнул Лещинский. Алиса, ваша задача — смертные. Сначала постарайтесь снять с них внушение, потом уже стирайте память или ждите, пока освободится инквизиция. Я не могу их дожидаться.
И он спикировал вниз, к центру площади. К монументу, на который никто не обращал внимания: памятник и памятник, под ним удобно встречи назначать.
Сейчас на верхушке этого памятника, на примерно пятиметровой высоте, восседала ведьма Прасковья Ковалева.
Алиса осторожно снизилась, следя, как Лещинский накладывает на себя узор невидимости и исчезает из виду. Может, он хотел подобраться к ведьме сзади и ударить антимагией. Глаза Прасковьи были полуприкрыты, на губах играла усмешка. Слегка безумная — почти как у Сулея в его худшие мгновения. Под веками тлела светящаяся зелень.
Внезапно ведьма пошатнулась, едва не слетев с памятника. Глаза резко распахнулись. Зелень хлынула из них сияющим потоком. Ни радужки, ни зрачков не было — и лицо разом потеряло сходство с человеческим. Прасковья резко обернулась, ища, кто на нее напал. В следующий момент новый толчок антимагии сбил ее на землю.
Паутина из людей распалась. Смертные вновь стали просто смертными, испуганными, потерянными, ничего не понимающими. Началась паника. Алиса начала проталкиваться к краю площади, в высокому крыльцу торгового центра. Оттуда можно было накладывать заклятия на всю толпу одновременно. Краем глаза она поглядывала на памятник и на Прасковью, которая медленно поднималась.
Так не могли двигаться живые люди. Ведьма взмыла в воздух, не сгибаясь, прямая как палка. С Лещинского спали чары невидимости, но они уже были не нужны. Прасковья — или то, что заняло ее тело — увидела противника и обрушила на него целую волну некротической зелени.
Потом все закрыли спины бегущих прохожих. Алиса только надеялась, что Лещинский сможет противостоять этому созданию в одиночку.
Она вскочила на крыльцо торгового центра. Лещинский и Прасковья вообще исчезли. В воздухе больше никого не было. Лишь мелькало что-то небольшое, черное. То ли птицы, то ли… дроны?
— Дроны я беру на себя! — Алису схватили за плечо. Она подскочила на месте. Но это оказался всего лишь Артем, который воспрянул духом, выбравшись из забаррикадированного кафе. — Они тут уже с час летают! Успокой людей!
— Успокоить-то я могу, — буркнула Алиса, начиная ткать узор. — Только стирать память меня не учили. Это дело инквизиции…
— Совсем не учили?
— Ну слегка… Могу убрать новые воспоминания, это почти все могут, но толку…
— Так, стоп. — К разговору присоединился третий участник. Алиса смотрела только в толпу, заканчивая успокаивающий узор, и не могла обернуться, но с облегчением узнала Лещинского. — Я зря вызвал магов, Ковалева — и близко не Некрополь. Самое скверное, что она успела натворить — это устроить беспорядки именно здесь… — Он выругался и хлестнул каким-то заклинанием по беспилотнику, подлетевшему совсем близко. — Вот что, можете возвращаться в ковен или в ложу. Я дождусь инквизиторов и наведу здесь порядок. Отдохните пока.
— Пока? А будет еще что-то серьезное? — забеспокоилась Алиса. Ковалева оказалась легкой добычей — это радовало. Наверное, Лещинский уже поймал ее в «инквизиторский куб». Но все остальное… настораживало.
Когда Сулей с высшими сорвались в погоню за Богданом Сергеевичем и Наташей, Некрополь и не думал успокаиваться. Будут новые дежурства? Круглосуточные? Как когда-то мечтал Сулей? Когда-то… хотя с тех пор прошло всего несколько недель и даже не закончилась зима.
Лещинский не ответил. Он уже начал менять воспоминания людей, комбинируя антимагию с заклинаниями. Да и что тут было отвечать? Конечно, надвигалось что-то серьезное. Настолько, что уже не осталось сил бояться в ожидании его прихода.
Алиса с Артемом побрели к метро. Можно было добраться до ковена и по воздуху, но зачем добавлять еще больше поводов для подозрений? Инквизиторы и так завалены работой. А ведь в былые дни даже один неосмотрительный маг, пролетевший средь бела дня по воздуху, рисковал схлопотать суровое наказание. Может, даже блокировку магии на месяц или два.
На выходе из метро они столкнулись с Южиным. Узнав, что тревога отменяется, тот отреагировал вяло. Казалось, он сердится, что его выдернули, но даже не может злиться в полную силу от усталости.
Метро работало нормально. Наверное, до него еще не добрались слетевшие с катушек маги, которым Сулей даровал силы покойников. Алиса вышла возле ковена, а парни отправились дальше. Ложа располагалась недалеко от следующей остановки.
Алиса проскочила мимо Некрополя, стараясь не разглядывать, что там происходит. Но увидеть пришлось. Магам и инквизиторам удалось успокоить взбешенную громаду — а может, она успокоилась сама, исторгнув из себя Богдана Сергеевича и Наташку. Сейчас Некрополь казался почти безжизненным. Только иногда в глубине окон еще полыхали зловещие зеленые вспышки.
В ковене было полно ведьм. Одни, жутко занятые, спешили прочь из здания, другие бежали по коридору или пересекали холл и ныряли к лестницам. Подумав, Алиса направилась в центральный бар.
Она опасалась, что встретит там Ирку. Но той не было. Поискав ее глазами, Алиса вздохнула с облегчением. Она не хотела сейчас общаться с Иркой. Пришлось бы сообщать ей новости… а если кто-то уже сообщил, то утешать или разделять с ней горе. Алиса не умела ни сообщать плохие новости, ни сочувствовать. Особенно тем, кто только что потерял близкую подругу. Она сама только что потеряла близкую подругу! Но последнее, чем хотелось заниматься — это погружаться в пучину горя и заливаться слезами. А Ирка, несомненно, занялась бы именно этим.
В памяти всплыл обрывок разговора. Сочный, с ленцой голос де Пари. «Я не знаю, что ты потом будешь делать с этими списками, Валантен»…
Обещание Ландау вернуть к жизни всех, кто погиб из-за Некрополя…
Сейчас, когда столицу охватил этот хаос, оно казалось таким нереальным. Сам Ландау казался нереальным. А перспектива его возвращения — абсолютно невозможной. И уж тем более немыслимой казалась вероятность, что он начнет наконец что-то делать, чтобы убрать Сулея и вернуть все на свои места.
