Офис находится в зоне касты индуистов. Меня туда не пускают. Поэтому нам приходится проводить собрания в нашей телевизионной комнате; это как бы импровизированный офис. Они до сих пор угрожают нам. Они следят за мной… если избранная женщина из далитов войдет туда, представители высших каст набросятся на нее. Если женщины настаивают на том, чтобы войти, их бьют. Меня охраняет один полицейский. У него есть пистолет, но он держит его в сумке… Все парализовано.
В другой тамильской деревне женщина по имени Велудавур рассказала представителям Human Rights Watch о широко распространенном сексуальном насилии по отношению к далитским женщинам:
В деревне тхевары вошли в дом и изнасиловали далитских женщин. Они принуждали их к соитию силой. Мой муж умер, поэтому, если бы я осталась там, то же произошло бы и со мной… Я оставила все свои земли. Такова обычная участь тех, над кем доминируют.
Экономика в кастовой клетке
Даже если далиты и находятся на самом дне кастовой системы, разделяющей людей в социальном и экономическом смыслах, то можно было бы усомниться в том, что такая древняя иерархия может быть настолько жесткой, чтобы определять род занятий людей в недавние времена. Кто бы настаивал на исполнении этих норм? Но мы уже видели, как нормы требуют насилия и даже поощряют на убийства тех, кто нарушает их. Могли бы такие нормы создать прочные связи между именем человека, его кастой и его занятием?
Первым, кто систематически исследовал этот вопрос, был британский колониальный администратор Э. А. Г. Блант, опубликовавший в 1931 году книгу «Кастовая система Северной Индии». Воспользовавшись данными о кастах и родах деятельности британских переписей, Блант оценил степень, в какой представители различных джати занимались традиционным для них родом деятельности. Сначала он поделил различные джати на двенадцать широких категорий, начиная с земледелия и выпаса скота, разнорабочих, ученых профессий и вплоть до торговли и производства, поставщиков продуктов и напитков, и даже нищих. Внутри этих широких классов он выделил более специализированные виды деятельности. Например, в земледелии были те, кто выращивал цветы и овощи, мак и водяные орехи. В число ученых профессий входили астрологи, писари и священники из числа брахманов. В торговле и производстве Блант выделил тридцать пять различных занятий, закрепленных за одной из джати. Например, представители джати лохар были кузнецами, джати сонар – ювелирами, а джати паси изготавливали пальмовое вино «тодди». Очевидно, что земледелие было самым распространенным занятием – им занимались 90 процентов представителей всех каст в этой категории. И все же оно не такое интересное, как другие, потом что это наиболее общее занятие, не считая выращивание водных орехов. Более поражают результаты конкретных занятий. Блант обнаружил, что 75 процентов представителей метельщиков занимались профессией своей касты, как и 75 процентов ювелиров (из касты сонарров), 60 процентов кондитеров и поджаривателей зерна, 60 процентов цирюльников и водовозов, 50 процентов плотников, ткачей, маслобоев и гончаров.
Но такое разделение не значит, что разные касты автономны. Они связаны системой «джаджмани», подразумевающей целую сеть услуг, которые представители разных каст оказывают друг другу. Внешне она похожа на взаимный обмен равноценными дарами, хотя дары некоторых ценнее даров других. Первое подробное описание этой системы составил миссионер Уильям Уайзер в 1930-х годах в Каримпуре – поселении на севере Индии, неподалеку от слияния рек Ганга и Джамны в штате Уттар-Прадеш. Впоследствии Уайзер и его жена Шарлотта написали целое этнографическое исследование о Каримпуре, отметив ключевое влияние доминирующей группы:
Лидеры нашей деревни настолько уверены в своей власти, что даже не пытаются показывать этого. Случайный гость почти не отличит их от других крестьян… И все же когда кто-то из них появляется среди людей прислуживающей касты, то в каждом слове и жесте последних проскальзывают уважение и страх. Прислуживающие давно поняли, что пока их подчиненное положение не обсуждается, то направляющая их рука покоится на них мягко. Но в случае каких-то шагов к независимости или хотя бы безразличию с их стороны отеческое прикосновение становится зажимом душителя… в каждом аспекте жизни лидеры подчиняют жителей деревни себе. Их благорасположение означает достаток, а неодобрение – крах.
Всего в Каримпуре было 754 человека в 161 семье. 41 семья принадлежала к брахманам, а всего Уайзер перечислил 24 разные джати: 2 типа брахманов, 2 типа кшатриев, 12 различных джати шудр и 8 категорий неприкасаемых. Он составил сложную схему типичных услуг, которые разные джати предоставляли друг другу. Начнем с брахманов. В принципе брахманы были жрецами, следившими за исполнением религиозных потребностей остальных каст. Наиболее престижные брахманские семьи исполняли ритуалы только для других брахманских семей или для еще более высокопоставленной семьи за пределами деревни. Другие брахманские семьи исполняли ритуалы для кшатриев и шудр. Брахманам принадлежало большинство земли в деревне, и другие касты были обязаны предоставлять им услуги. Так, например, плотник из джати бархаи должен был вынимать и затачивать лезвия плуга раз или два в неделю. В сезон сбора урожая он должен был следить за остротой серпов и обновлять рукояти по мере необходимости. Если ломалась повозка, то он должен был чинить ее, а также выполнять другие задачи, связанные с его профессией. Представители других каст, такие как работники по металлу, цирюльники, водоносы и гончары, выполняли схожие установленные задачи для разных людей. В обмен они получали заранее определенную плату, обычно натурой и от каждой касты свою. Так, брахман предоставлял плотнику и работнику по металлу 10,5 фунта зерна в каждый сезон за каждый плуг, которым владел. Небрахманы предоставляли 14 фунтов зерна за плуг. Такое различие в нормах наблюдалось даже там, где существовали и денежные платежи. Так, например, портной получал за одинаковый кусок ткани от брахмана половину того, что заплатил бы небрахман. Брахман покупал молоко наполовину дешевле, чем небрахманы. Определенная часть земли деревни была закреплена за высшими кастами; больше всего получали брахманы, но земля также выделялась плотнику, метельщику, маслобою, портному и стирщику. Самые обременительные работы выполнялись на землях брахманов, которые семьи из низших каст должны были обрабатывать за определенное вознаграждение.
Конечно же, в самом низу иерархии располагались неприкасаемые. Всего было восемь семей чамаров – кожевников с установленными обязанностями, такими как свежевание туш животных, выделка кожи и производство обуви, корзин и сумок из кожи. Уайзер пишет об одном чамаре:
В деревне его воспринимали не как индивида, а как чьего-то чамара. Вне узкой семейной жизни его временем и услугами и временем и услугами его сыновей распоряжался хозяин. Его жена тоже должна была готова помочь в поле или выполнить тяжелую работу в доме покровителя, как только за ней пошлют. Работа и интересы покровителя были превыше всего. Если оставалось время, чамар и его сыновья обрабатывали участок, предоставленный в обмен на его услуги. Он не составлял никаких планов, требующих времени или денег, без согласия своего покровителя.
