Постоялый двор был погружён в тьму и сон. Спустившись в зал таверны, я никого там не обнаружила. Затухающий очаг в каминном столбе посреди зала едва подсвечивал ближайшую к стойке половину, а дальняя часть утопала в густой темноте. Где-то там и стояла бочка с питьевой водой. Аккуратно пробравшись мимо неожиданных столов и подло попадающихся под ноги лавок и табуретов, я, наконец, обнаружила бочку и ковш.
Пусть и не прохладная, но свежая вода прокатилась в желудок живительной волной, притупляя усталость. Я зачерпнула ещё и в этот момент заскрипела входная дверь. Обернувшись, я увидела в слабом мерцании догорающих поленьев отряд стражи, который быстро огляделся и отправился вверх по лестнице. От их взгляда меня спасла лишь темнота.
Поганое предчувствие мелкими противными лапками пробежало по спине и уютно устроилось в груди. Какие-либо сомнения по поводу незапланированной задержки Ларта у меня полностью пропали. И я была полностью уверена, что пришли именно по наши души. Но где мы сплоховали? Неужели наёмник? Хотя, сейчас это не важно. Что мне делать? Я нервно положила руку на кинжал и вскоре осознала, что продолжаю держать недопитый ковш.
Мой ступор прервал грохот выбитой двери и командирский рык:
— Схватить их!
Я бросилась к лестнице, слабо понимая, что смогу с одним кинжалом противопоставить пятёрке бойцов, как вдруг та на пару мгновений осветилась пронзительно-голубым светом, бьющим со второго этажа, что-то оглушительно громыхнуло и наступила пугающая тишина. Перепрыгивая за раз несколько ступеней, я влетела на жилой этаж и обомлела.
Стражники лежали вповалку перед дверью в нашу комнату, выгибаясь в жутких позах и дымясь. Весь коридор был усеян ошмётками пламени, которое принялось жадно пожирать деревянные перекрытия и освещая всё вокруг лучше любых свечей и факелов. В нос ударил резкий запах грозы и подгорелого мяса.
У меня не было колебаний по поводу того, кто превратил коридор в преддверие Преисподней. Никаких. Но подсознательно мне не хотелось в это верить. Я понимала, на что она была способна, и уже видела нечто подобное тогда, во время засады бандитов, но образ вредной, но доброй и дружелюбной маленькой девочки никак не вязался с произошедшим здесь безумием.
Однако виновница невозмутимо вышла из комнаты, одной рукой таща сумки, а в другой зажав мою шпагу. В коридор начали выглядывать постояльцы. Испуганные, злые, заспанные, они сонно щурились в дверях. Но увидев живописный ковёр из трупов и горящие стены, стремительно скрывались внутри комнаты, громыхая собираемыми вещами. Постоялый двор быстро заполнялся удушливым дымом, криками и треском огня.
Ида бросила мне шпагу и пару сумок:
— Отдых закончился, я полагаю, — мрачно буркнула она.
— Что… Что будем делать? — я растерянно спускалась вниз, то и дело оглядываясь на разгорающийся пожар.
— Проявлять фантазию, — девочка пожала плечами. — Нанесём ответный визит вежливости Церкви.
* * *
Отец Маркус обмяк и кулем рухнул под стол. Я посмотрел на обломки стула в некотором расстройстве. Выглядел он значительно крепче, чем был на самом деле. Но голова церковника победила плоды трудов неизвестного плотника.
Дверь в кабинет распахнулась и, оборачиваясь, я быстренько прикинул, как лежит в руке осиротевшая толстая ножка от стула. За паршивую дубинку сойдёт.
— Отец Маркус, вы впо… Что тут происходит?! — взревел один из стражников.
Я молча кинулся к охранникам, уже выхватывающих свои мечи. Тут происходит побег, ребята, загостился я у вас.
Не давая врагам времени сориентироваться, я резким рывком сблизился с одним из стражников и от всей широты своей души ткнул в незащищённый нагрудником живот ножкой от стула. Бедолага охнул, сгибаясь напополам, тут же получил всё той же ножкой по затылку и рухнул на пол, выронив меч. Но его напарник не дал мне возможности подобрать его, бросившись в атаку. Я отступил назад и недоумённо нахмурился. Ребята выглядели откровенно дохленько. Первый даже не попытался хоть как-то защититься или уйти с линии удара. Да и вырубился с одного удара по кумполу. Его товарищ двигался правильно, уверенно, как двигался бы только опытный боец. Но движениям недоставало скорости и напора. Что за ерунда? Время поджимало, так как на шум мог прибежать кто-нибудь ещё, но я решил попытаться понять эту странность.
Некоторое время мы кружили по комнате. Стражник пытался пробиться сквозь мою защиту, а я всё больше отдалялся от ответа. Опытен. Силён. Но ощущение, словно сражается в воде. Пару раз я нападал сам и оппонент уходил в глухую оборону, не делая даже попыток контратаки. Но даже этого было недостаточно.
— Почему ты такой медленный? — не выдержал я.
— Издеваешься, ублюдок? — стражник зло сплюнул. — Это с тобой тут что-то не то. Продал душу Дьяволу?
Какое-то время я осмысливал сказанное и, подведя итог своим догадкам, закончил бой. Клинок, блеснув лезвием, улетел в угол, прочь от сползающего по стене бесчувственного стражника.
Ехидная ведьма здорово меня натаскала за время путешествия, а я этого даже не заметил. Дьяволова отрыжка, но ведь это значит, что и для Миры такие парни теперь не ровня? За всё время тренировок она так и не смогла сократить разницу между нашим мастерством, но сейчас, после этого боя, я осознал, насколько она выросла над своим прежним уровнем. Я слишком давно дрался с обычными людьми и сейчас сравнивал движения стражников именно со своими спутниками, с которыми тренировался почти каждый день. По коже пробежал невольный морозец.
Всё ещё поражённый внезапным откровением, я выглянул в коридор и, убедившись, что никто не заинтересовался нашей потасовкой, закрыл дверь, воткнув в ручку свою верную дубинку. Входить без стука теперь запрещено. Здание вновь тряхнуло, но в этот раз намного слабее. Проверив, что горе-стражники придут в себя нескоро, я сел за хозяйский стол, отодвинув самого владельца ногой, и принялся быстро просматривать бумаги. Вскоре удалось составить примерную картину происходящего.
Ощущения меня обманули, в застенках я провёл не больше суток. Бумага на мой арест была датирована вчерашним числом, а запись о допросе Маркусом числом сегодняшним. Небольшое беспокойство вызывала бумага с приказом на арест Миры с Идой, но, судя по реакции церковника, у них пока ничего не вышло. Помимо этого, в стопке обнаружились отчёты о слежке, описание примет, оружия. За нами следили с самого момента появления в городе. Полистав бумажки, я довольно ухмыльнулся. Арзак сбросил слежку с хвоста, едва оказался в лесу. Его следов так и не нашли. Судя по всему, нас подозревали в попытке шпионажа для прежней Церкви, но чем больше я смотрел на бумагу с донесением шпиона в окружении отца Дитфрида, тем сильнее склонялся к подозрению, что инквизитор всех надул. И нас, и Церковь Истины. Эта бумага попала сюда явно с его дозволения, иначе она была бы полна деталей о нашем разговоре и его причине.
Переставшая быть полезной стопка полетела обратно на стол. Снаружи становилось как-то шумно и я решил, что пора бы уже и честь знать. Первым делом, я снял с одного из стражников форменный доспех, нацепив на себя. Если не нарываться на командиров, всё будет в порядке. Потом связал троицу, пустив в дело их же одежду и доспешные ремни. Получилось так себе, но не резать же глотки по такому пустяку. Чуть подумав, я схватил со стола одну из бумажек и, отыскав в ящиках перо с чернилами, нацарапал Маркусу дружеское послание, в котором благодарил за гостеприимство, желал удачи, здоровья и просил более на моём пути не попадаться. Во избежание более серьёзных неприятностей с его здоровьем, нежели болящая голова. Присыпав чернила песком, я сунул бумажку ему за шиворот и вышел за дверь, прихватив с собой меч. Теперь нужно было найти хранилище вещей и вернуть лизориты. Без них я уходить не собирался.
