То, что сотни лет лет назад вложил в безжизненный металл Посланник Огня, изменилось. Не погибло окончательно, но осталось уродливим, искалеченным раз и навсегда -- и все же сохранило жизнь тому, кто прятался под доспехами.
– Я ошибся в тебе, – проговорил Шандор. – Ты не такой, как те, с кем приходилось сражаться раньше.
Его голос звучал по-другому. Хрипло и глухо, как из бочки. Моя боевая магия не смогла прикончить или вырубить ублюдка, но, похоже, повредила горло и связки. И не только их – теперь металлический гигант двигался куда медленнее и чуть пошатытывался при движении, будто пьяный.
– Да заткнись ты уже. – Я отшвырнул в сторону тряпки, в которых прятал меч. – Иди сюда – и покончим с этим.
Шандор громыхнул мне навстречу и тоже достал оружие – изогнутый сразу в двух местах клинок. Не такой громадный, как у меня, явно предназначенный для работы одной рукой, а не двумя – но все же увесистый и достаточно длинный, чтобы я тут же перестал чувствовать себя в безопасности.
После первого же удара я перестал чувствовать сжимавшую меч руку чуть ли не по локоть. Изуродованная броня замедляла движенияы Шандора, но не лишала его ни Джаду, ни сил. Если бы дракон на моей руке не превратился в бледную ящерицу от головы до хвоста, я наверняка без особого труда смог бы вогнать острие меча в щель доспехов или просто свалить металлическую громадину. Но после того, что я сделал, жалких остатков «батарейки» хватало только кое-как перемещать мое измученное тело и не давать ему рухнуть от боли в спине и сломанных ребрах.
Я все еще был чуть быстрее Шандора – но силы быстро таяли. После обмена дюжиной неуклюжих размашистых ударов, я с тоской понял, что этот бой мне не выиграть. Я уже выжал из себя все, что мог, и даже чуть большо, и этого попросту не хватило. И если мой меч будто становился с каждый мгновением все тяжелее, то Шандор, казалось, только набирается сил. Он то ли смог как-то подлечить себя, то ли вытягивал остатки энергии из жалобно скрипящих доспехов – но его выпады раз за разом оказывались все жестче и тяжелее.
Он неторопливо, но уверенно теснил меня к водопаду, орудуя страшным кривым клинком. Я уже никак не успевал отбивать его удары и только пятился от надвигающейся черной громадины из металла.
И когда он все-таки достал меня, и на пепел брызнула кровь, злобу сменило какое-то глухое отчаяние. Мне уже приходилось драться с врагами, которые оказывались куда сильнее или многочисленнее меня – но они хотя бы были людьми! А Шандор будто превратился в машину. Медлительную, беспощадную – но не знающую усталости и почти неуязвимую для моего меча.
Живой человек так не может!
Если я хотя бы мог видеть глаза Шандора… Но его лицо все еще скрывала страшная оплавленная маска, первращавшая Посланника Земли в какого-то гребаного робота, который…
Кисть взорвалась болью, и меч вылетел из моей ослабевшей ладони. Шандор вдруг оказался совсем близко, и я попытался дотянуться до него. Нащупать хоть клочок живой плоти, чтобы вытянуть жизнненую силу. Позволить Технике Мертвой Руки выпить ублюдка до капли, а потом вытряхнуть из доспехов высушенный труп.
Но окровавленные пальцы скользнули по мертвому металлу. Шандор не смог как следует размахнуться клинком – и ударил меня рукой. Бронированный кулак врезался мне в нос. Что-то хрустнуло, губы тут же залило горячим и соленым, а в глазах потемнело так, что я едва не отключился. Только упрямство помогло мне остаться на ногах – но лишь для того, чтобы получить еще.
На этот раз Шандор заехал по ребрам, выбивая из горящих пламенем легких остатки воздуха. Меня отшвырнуло на дюжину шагов, и я почувствовал, как мои ноги повисли в воздухе: меня загнали на самый край обрыва.
Вот и все, ребята – прямо как в дурацкой заставке мультиков на канале «Дисней». Бежать некуда. Прямо подо мной распахнула пасть бурлящая мясорубка. Река бешеным потоком срывалась с кромки скал и в сотне футов с грохотом исчезала в облаке водяной пыли.
С другой стороны надвигался Шандор, а я не мог ни подняться, ни даже подтянуть измученное тело и нащупать хоть что-то под ногами. Носки сапог лишь беспомощно скребли по камням, и все, что мне оставалось – изо всех сил цепляться за какое-то чахлое кривое деревце, неожиданно оказавшееся достаточно прочным, чтобы выдержать мой вес.
– Ты храбро сражался, Посланник Тьмы, – проговорил Шандор. – И я не хочу убивать тебя.
– Будто у тебя есть выбор! – Я попытался хоть немного подтянуться, но спасительная ветка тут же предупредительно хрустнула. – Гребаный ты…
– Я не настолько глуп, как ты думаешь. – Шандор покачал головой и отбросил меч. – Они призвали нас в этот мир – но я не собираюсь служить этому старому болвану Четане!
Вот как? И чего же ради тогда ты?..
– Помоги! – Шандор склонился надо мной и протянул руку. – Вдвоем мы легко сокрушим его… Убьем всех, кто посмеет встать на нашем пути, а потом и самого Императора. Весь этот мир будет принадлежать лишь нам, и мы будем править вместе, ты и я!
Металлическая ладонь замерла в паре футов от моей головы. Я наверняка смог бы дотянуться… смог бы позволить Шандору вытащить себя наверх. В конце концов, у нас двоих было куда больше общего, чем у всех Владык в этом гребаном мире, который почему-то решил использовать чужаков для своих бесконечных войн. Черт возьми, я хотел жить – и хотя бы поэтому согласился бы…
Если вместо черных глазниц шлема не видел бы перед собой лицо Мерукана.
– Да пошел ты, – выдохнул я.
И разжал руки.
Эпилог
— Почему?.. Что с тобой случилось, Владыка Шандор?
Великий Мастер Четана вытянул руку, указывая на почерневшие доспехи. Вытянул – и тут же убрал за спину, чтобы Посланник не увидел, как дрожат пальцы.
Узловатые и кривые, похожие на когти какой-то птицы. Слишком мало в них осталось силы. Она уходила по капле, год за годом – так медленно, что едва ли многие из Владык могли заметить, как слабеет Великий Мастер… Но не сам Четана. Он уже давно не верил придворным льстецам и их сладким речам.
Правитель клана Каменного Кулака состарился. Ему нередко случалось просыпаться среди ночи без особой причины – и потом ворочаться до утра, не сомкнув глаз. Годы согнули спину и иссушили руки, которые когда-то крепко держали оружие. Тело мерзло — и ни одеяла, ни чай, ни огонь в очаге, ни ласки прекраснейших из юных наложниц уже не могли его согреть.
И даже Джаду — старый и преданный слуга — понемногу покидала Четану. Река, пронизывающая все сущее, все так же текла, но теперь он едва мог зачерпнуть из нее. Сила просачивалась сквозь пальцы, словно вода, и ладонь оставалась сухой.
Ладонью старика. Дряхлого и немощного, уже не способного защитить ни свои владения, ни людей… и даже себя самого.
Четана не боялся смерти, ведь за ней последовало бы лишь новое рождение… Но страшился того, что пришло в его земли. Видимо, боги решили, что Великий Мастер недостаточно хорошо служил Императору и мало почитал их – и не достоин спокойной старости. Древние легенды вновь оживали.
