Как она умудрилась перевернуть с ног на голову собственную жизнь, такую спокойную и почти счастливую?
Дверь комнаты распахнулась, прервав поток самобичевания, и Джорджиана горестно вздохнула, поднимаясь на ноги: «Пришло время расплаты».
– Джорджиана, может зайдете, – предложил Роберт, смахнув темный волнистый локон со лба.
«Чтобы вместе с братцем меня задушить?» Кивнув, она поплелась за ним следом, заметив, что Роберт не пытался к ней не только прикоснуться, но даже слегка отстранился, когда пропускал ее в комнату. Сердце ее сжалось, но она постаралась не обращать на это внимания. Лучше уж тем частичкам ее существа, что тосковали по Роберту, умереть быстро и без мучений.
– Леди Джорджиана, – вежливо обратился к ней майор и подвинул стул, – прошу вас, присаживайтесь.
– Ничего, я постою, ведь это недолго…
– А я – нет! – процедил Роберт и опустился на другой стул, что стоял рядом с предназначенным для нее.
Сама того не желая, Джорджиана подалась вперед, намереваясь ему помочь, но вовремя остановилась. Роберт скользнул по ней взглядом своих ореховых глаз и кивком указал на стул.
Джорджиана смиренно опустилась на краешек стула, и подол ее платья накрыл ему ноги, так что пришлось подняться, чтобы отодвинуться, но он не позволил.
– Кажется, мы во всем разобрались. – Майор так и остался стоять, опершись локтями на спинку соседнего стула. – И теперь нам обоим интересно, как вы собирались выпутываться из этой истории.
Джорджиана непроизвольно вздрогнула, и майор, не сводя с девушки прожигающего насквозь взгляда, добавил:
– Каким был ваш план?
– Честно говоря, столь далекоидущих планов я не строила, – пробормотала Джорджиана, а Роберт издал звук, очень похожий на едва сдерживаемый смех. – Что вы имеете в виду, сэр?
С едва заметной улыбкой майор указал на Роберта, а потом на нее.
– Вы сказали леди Уинстон, что мой брат – это лорд Стерлинг. Полагаю, вам не очень-то хочется возвращаться в Осборн-Хаус, чтобы сообщить ей о том, что произошла ужасная ошибка и что на самом деле в ее доме гостил маркиз Уэстмарленд.
Джорджиана покачала головой: вообще-то она надеялась оказаться на полпути к дому, когда Китти узнает правду.
– Я также полагаю, вы не собирались жить с Робертом на этом постоялом дворе.
– Избави Бог!
Майор вскинул брови.
– Так как же вы собирались решить эту проблему?
Джорджиана набрала полную грудь воздуха и медленно выдохнула.
– Я вообще ничего не планировала, поскольку меня волновало только его здоровье.
– И я очень благодарен вам за заботу, – вставил Роберт.
Джорджиане удалось выдавить улыбку, и даже не глядя на него, она чувствовала на себе его взгляд.
– Первое, что пришло мне в голову, это убедить всех, что вашему брату нужно срочно в Лондон для консультации со специалистами. Открывать правду в мои планы не входило, а теперь и подавно. Словом, майор, теперь решайте вы. Я все ужасно запутала, и для меня будет настоящим облегчением, если кто-то решит проблему за меня. К тому же я подозреваю, что вы уже знаете, как справиться с ситуацией, и меня просто никто не станет слушать, если я попытаюсь вмешаться.
Губы майора изогнулись в весьма необычной улыбке – один уголок губ приподнялся чуть больше другого. И это так напоминало улыбку Роберта! Только была она скорее хитрой, нежели просто веселой.
– Вообще-то план у меня есть.
Майор коротко изложил суть, ответил на ее вопросы, а потом выпрямился и ослабил узел галстука.
– Ну что ж, значит, решено, леди Джорджиана.
Он отвесил короткий поклон, и, словно в тумане, Джорджиана поднялась со стула, но ручка ее сумочки зацепилась за спинку. Девушка споткнулась и наверняка упала бы, не поймай Роберт ее за талию. На мгновение она словно вжалась в его сильное крепкое тело. За несколько дней она очень привыкла к нему, к его кривоватой улыбке, озорному чувству юмора и горящим взглядам…
Но, увы, все это была ложь: Роберт смотрел на нее так лишь потому, что считал своей невестой. Теперь он знал правду и, возможно, ненавидел ее за ложь.
Выпрямившись, она еле слышно пробормотала извинения. Роберт ничего не ответил, однако рука его задержалась на ее талии до тех пор, пока она не собралась с духом, чтобы отойти и с горящим от смущения лицом выйти в коридор. Роберт последовал за ней, тяжело опираясь на трость, и, не говоря ни слова, предложил руку.
Они не разговаривали до тех пор, пока не оказались в экипаже.
– Как много вы вспомнили? – спросила наконец Джорджиана.
– Достаточно – спасибо Тому, – но совершенно не помню нашей встречи в Лондоне.
Джорджиана густо покраснела.
– Бог даст, и не вспомните. Встречей это, пожалуй, не назовешь – так… мимолетное знакомство.
– И все же я произвел на вас негативное впечатление.
Закусив губу, Джорджиана промолчала, и Роберт, вздохнув, продолжил:
– Я не помню, зачем приехал в Осборн-Хаус, но брат сказал, что хозяин этого дома проиграл мне его в карты.
Вспомнив о спрятанной среди белья закладной, Джорджиана немного воспрянула духом.
– Так и есть. Вы насмехались над Чарлзом, заявив, что превратите его дом в бордель, и потребовали, чтобы его поверенный выдал вам закладную. Мы все думали, что вы собираетесь вышвырнуть всю семью с Китти вон.
Роберт нахмурился.
– Ерунда какая-то… Зачем мне дом в Дербишире, у черта на куличках?
– Но ведь дом чудесный!
– Не спорю, но если бы мне хотелось жить в деревне, я поселился бы в Салмсбери, нашем родовом поместье.
Джорджиана поджала губы.
– Тогда зачем вы взяли закладную?
– Потому что Чарлз мне ее предложил.
– Да, он становится идиотом, когда выпьет, – не стала спорить Джорджиана.
Роберт фыркнул.
– Полагаю, как и все мы, но тем не менее дом этот мне не нужен.
– Как вы можете быть в этом уверены, если даже не помните, зачем приехали в Дербишир?
Губы Роба сжались в узкую полоску.
– Что же я мог натворить, если вы до сих пор плохо обо мне думаете? Неужели вы всерьез полагаете, что я способен лишить крыши над головой женщину с грудным ребенком?
– Но ведь вы здесь! – в отчаянии воскликнула Джорджиана.
Роберт с минуту молча смотрел на нее, а потом, отвернувшись к окну, повторил:
– Мне не нужен этот дом. Должно быть, я приехал сюда, чтобы вернуть закладную.
Джорджиана смотрела на проплывавший мимо ландшафт, раздираемая сомнениями. Она хотела ему верить, и верила: независимо от того, как он собирался поступить, верила его словам, – а если он действительно за этим приехал, значит она сделала о нем неверные выводы…
