– Надо выбираться – произнес он, и я успела заметить, как его лицо исказилось от боли.
Когда же сама попыталась подняться, то перед глазами медленно расплывался окружающий мир, а ледяная пропасть вновь поглотила мое сознание. Я очнулась в больнице, с большим трудом разлепила глаза. Увидела белый потолок и окрашенные в светлую краску стены. Было слишком светло, интерьер в белоснежных тонах сильно влиял на зрачки, которые привыкли к абсолютной тьме. Сощурившись, повернула голову и заметила капельницу в моей руке. Невыносимо захотелось пить, а горло будто перехватило железным обручем.
В палате я была одна.
Удивительно! Что же я в частной клинике? Или это моя персональная камера?
– Уже очнулись, как вы себя чувствуете? –
В палату забежала медсестра и, суетясь, убрала катетер из моей руки, залепила пластырем место от укола.
– Нормально – слабо ответила – А где Глеб Антонович?
– В соседней палате, – она взяла стойку с пустой системой, направилась к двери. – Лежите, отдыхайте, скоро врач к вам придёт, – и вышла из палаты.
Я забеспокоилась о Глебе, как он, все ли у него хорошо и нет ли серьезных травм.
Мне нужно его увидеть!
Когда я поднялась, голова сразу закружилась в бешеной карусели. Тут же схватилась за поручень кровати, и попыталась сфокусировать взгляд в одной точке. Оглядела себя: я в плотной белой сорочке ниже колен. Откинула волосы через плечо, и поднявшись добралась до стены. Раз он в соседней палате, идти недалеко и вряд ли со мной что-то может случиться. Держась за светло-голубые панели стен, дошла до двери. Вышла в коридор и словно ведомая шестым чувством, поняла, что именно справа от моей палаты, в следующей по счету, лежит Глеб.
Тихонько открыла дверь и увидела его: глаза закрыты, а на лице царапины от осколков стекла, синяк на шее.
– Здравствуйте – взяла его за руку, мои пальцы дрожали, тело била дрожь.
– Привет Эля, – и он сжал мою руку, у меня закружилась голова и слабость накатывала сильнее и сильнее. – Как ты себя чувствуешь?
– Всё хорошо, – постаралась улыбнуться, но ничего не получилось, перед глазами мелькали черные мушки, но я сидела и смотрела на мужчину.
Очертания предметов расплывались. Как же хочется вновь провалиться в бессознание, потому как измученное в аварии тело было полностью без сил.
Он внимательно оглядывал меня.
– Эля, всё нормально? Ты очень бледная… -
Он резко поднялся, обхватил талию и прижав мою голову к своей груди, уложил меня к себе на кровать – Приляг, а то мне кажется, ты сейчас рухнешь в обморок.
Прикрыла глаза, слушая стук его сердца. Стало спокойно и тепло на душе. Я вдыхала запах мужского парфюма, легкий, почти невесомый. Сладковато-древесные нотки действовали на меня как лучший в мире антидепрессант.
– Я очень за вас переживала, -
Глеб рукой ласково поглаживал пряди моих волос.
– Я испугалась, что ты погиб -
– А я очень испугался за тебя Элечка. Точно ничего не болит? -
– Нет, слабость и головокружение, но все пройдет, – я прикоснулась к его плечу – А у тебя?
– Нет. Ушибы, ссадины, всё до свадьбы заживёт, – легонько, невесомо коснулся губами моей макушки. – Самое главное, что ты жива. Я не хочу тебя терять…
На глаза навернулись слёзы. Теплота его слов покорила меня, заставила поверить, что любовь на земле есть, что она не принесет мне боли и страдания.
– Глеб, вы… ты… мне очень нравишься – тихонько прошептала в ответ, стараясь не смотреть на него.
Щеки предательски окрасил румянец.
– А мне еще не встречались настолько красивые девушки – он ласково провел по моей полыхающей от стыда коже
Но побыть наедине нам не дали, пришли врачи и медсёстры. И нашли нас в несколько пикантном положении.
Оказалось, все как я и предполагала: Глеб оплатил нам частную клинику для лечения и восстановления.
Уже лёжа на своей больничной койке, я улыбалась в пустоту.
Неужели все что происходит со мной правда?!
Неужели статус не важен человеку, и он действительно испытывает ко мне нежные чувства?
С приятными размышлениями я впала в сладкую дрему.
Глава 16.
Глеб.
Меня и Элю выписали через неделю.
За мной и Элей приехал Семён Павлович. Дома персонал встречал с улыбками и поздравлениями. Все понимали, что между нами зародились чувства, но никто не спрашивал, хотя в их глазах и жестах скользил некий намек на желание спросить об Эле.
Я проводил ее в комнату отдохнуть, а сам направился в кабинет.
На своём телефоне набрал номер. Сейчас мне нужно обязательно выяснить один из тревожащих меня вопросов.
– Здравствуйте, Аркадий Степанович! -
Я услышал чуть хрипловатый голос:
– Приветствую вас Глеб Антонович. Вы давно мне не звонили, говорят, что стали затворником? -
– Да, было, – нахмурившись признался я – но сейчас это в прошлом. Аркадий Степанович мне нужны ваши услуги –
Было слышно, как мужчина прикуривает.
– Что от меня требуется? Я сделаю для вас все, что потребуется -
– Вы слышали, что я попал в аварию в парке?
– Да, газеты трубили об этом уже на следующее утро. Повторение один в один как пару лет назад… – и он тут же осекся, покашлял, понимая, что может задеть за больное.
– Я хочу, чтобы вы нашли того, кто хотел меня убить – выдохнул одним махом – Авария точно подстроена. Машина недавно только проходила диагностику, самую лучшую и дорогую в нашем городе. Неисправностей быть не должно… Кто-то желает моей смерти.
– Хорошо, все сделаем, Глеб Антонович, дайте мне пару дней -
– Отлично! Гонорар получишь, когда у меня будет вся информация -
– Несомненно, – и в динамике пошли длинные гудки.
Аркадий Степанович, мой давний знакомый, бывший офицер ФСБ, и теперь выйдя на пенсию подрабатывал частным детективом. Я поэтому и обратился к нему. Мое беспокойство еще на больничной кровати начало расти и шириться. Кто-то упорно добивался моей кончины. И, возможно, авария с женой была тоже заказная.
Тут же отмел мрачные мысли. Надо разобраться, что произошло тогда, когда мы возвращались с ресторана.
Через пару дней мне пришло письмо от Аркадия Степановича. Документы, фото, подтверждения, чеки…
Я перелистывал страницы и, казалось, весь текст плыл перед глазами.
Я не мог поверить в то, что сейчас читаю.
Регина и Савелий.
Сколько в них было решимости так поступить?!
