– Кто вы? Я вас не приглашала.
– Зашел к вашему отцу на пару слов. По работе, – ответил он.
– Вы киллер? – ровно спросила я, словно речь шла о чем-то до ужаса обыденном.
– Нет, – фыркнул он.
– Телохранитель?
– Не думал, что выгляжу настолько хорошо, – сострил он. – Что, если я просто курьер…
Я еще раз окинула его взглядом. Он кто угодно, но не сантехник и не курьер. Скорее все-таки киллер. Для телохранителя слишком умное лицо и проницательный взгляд, а для курьера слишком хорошо одет. Дорогая, судя по крою и фактуре ткани, рубашка, часы Patek Philippe, запонки с камнями – стекляшки так не сверкают, рубашка навыпуск скрывала пояс брюк, а за поясом обычно носят оружие.
– Могу поспорить, что если сейчас залезу к вам под рубашку, то обнаружу там пистолет, – сказала я.
– Не стоит, – рассмеялся он, признавая, что моя догадка верна.
– Приятно осознавать, что я не ошиблась, мистер… – вопросительно замолчала я.
– Гэбриэл, – ответил он.
– Очень приятно. А мне представляться, наверно, не нужно?
– Не нужно, – подтвердил он. – Я в курсе, кто вы. Как вы себя чувствуете?
– Джин, и ром, и… кажется, то была текила – наконец покинули мой организм, так что гораздо лучше.
Он дал мне руку. Прежде чем протянуть свою, на всякий случай я вытерла ее о подол платья. Его ладонь оказалась теплой и крепкой. Меня качнуло, как только я поднялась. Он был выше, и мне пришлось откинуть голову, чтобы разглядеть его получше.
– Где вы умудрились раздобыть тут алкоголь? – поинтересовался он. – Я не заметил стола с горячительными напитками.
– Родители решили, что не будут подавать гостям ничего крепче сидра, потому что алкоголь – это лучший друг порока. Так что пришлось пробраться на кухню и порыться в шкафах.
Гэбриэл рассмеялся. Смех был низким и приятным. Его глаза были темно-серыми и излучали тепло.
– Смотрю, вы не сильно уважаете правила.
– Вообще-то уважаю. Просто возникла чрезвычайная ситуация. Не каждый день получаешь подарки вроде…
– Вы уже рассказали мне.
– Правда? Я уже рассказала вам про голову овцы? Окровавленную голову, еще теплую? – пробормотала я, снова чувствуя тошноту.
– Странно, что вы ожидали от Стаффордов чего-то иного. Учитывая, что две семьи воюют и периодически режут друг другу глотки.
– Думаете, это Стаффорды?
– А есть еще кто-то, кто мог бы подарить вам голову овцы?
– Да, – кивнула я. – Мой отец. Мне кажется, чтобы преподнести мне урок, он сделал бы все что угодно. Он мог узнать, что я отправила записку Джоване, и наказал меня.
Гэбриэл ничего не ответил. Будто бы задумался о чем-то.
– Думаете, я слишком наивная? – спросила я. – Потому что я в самом деле думала, что это хорошая идея – пригласить их. Мы очень разные, но разве не стоит попробовать, когда на кону жизни?
– И что, Тайлера Стаффорда вы бы тоже рады были видеть? – прищурился он. – После всего, что он с вами когда-то сделал?
– Откуда вы знаете, что он сделал со мной?
Этот мужчина был слишком хорошо обо всем осведомлен. Возможно, он – один из тех, кто особо приближен к отцу.
– Думаю, вам пора вернуться к гостям, – сменил тему Гэбриэл. – Задуть свечки на торте и все такое.
– Думаете, со свечками у меня больше шансов? – хмыкнула я. – Именинные свечи, падающие звезды, ресничка на щеке, колодцы желаний и прочая… магия дураков. Думаете, у меня есть шанс примирить всех, прибегнув только к ней?
– Магия дураков, – повторил он с улыбкой. – Нет, она точно не поможет.
– А что поможет?
– Ну, – вздохнул он. – Я знаю как минимум два средства.
– Какие? – возбужденно спросила я.
– Первое чуть получше, другое чуть похуже. С какого начать?
– С первого.
– Кровь, – ответил он и, видя, что я не слишком вникаю, пустился в объяснения: – Есть типичный старинный способ королей мирить враждующие кланы подданных: женить отпрысков. Вот вы бы, например, могли выйти замуж за кого-нибудь из Стаффордов, родить ребенка от него и – вуаля. Была война – нет войны. Не станут же бабушки с дедушками убивать собственного внучонка.
– Маловероятно, – ответила я. – Звучит маловероятно даже для такой мечтательной овечки, как я. А второй способ?
– Смерть, – пожал плечами Гэбриэл. – Смерть в итоге мирит всех.
Пару минут мы шли по парку в полном молчании. Потом Гэбриэл достал из кармана вибрирующий телефон и приложил его к уху.
– Харт, – назвался он и отошел в сторону.
Значит, Гэбриэл Харт. Какие-то колесики пришли в движение в моей голове, и я тут же догадалась, кто он. Волна удушья подкатился к горлу. Это с ним мой отец разговаривал в ту ночь, когда хотел выяснить, где бы и как подловить Джовану Стаффорд.
Он пару минут поговорил с кем-то о неких фотографиях и свидетельствах, после чего мы продолжили маршрут до дома.
– Теперь я знаю, кто вы, – сказала я.
– Валяйте, – усмехнулся он.
– Вы тот самый детектив, который добывает для моего отца информацию о Стаффордах.
– Мое почтение, – шутливо поклонился он и протянул мне руку.
Но я не дала ему руки.
– Вы – глаза и уши моего отца. Вы помогаете ему убивать. Ваши руки в крови, мистер Харт. Боюсь, мы не сможем быть друзьями.
Он выпрямился, но, казалось, ничуть не оскорбился. На его губах продолжала играть легкая улыбка. Я вернула ему пиджак.
– Я и не рассчитывал на вашу дружбу, мисс МакАлистер. Просто шел к парковке и увидел, что вам не очень хорошо. Но теперь, думаю, могу продолжить свой путь. – И он развернулся и двинулся прочь.
– Я еще не закончила! – крикнула я ему вслед. – МакАлистеры враждуют со Стаффордами испокон веков, мой отец потерял кучу родных, он не может иначе, ненависть передалась ему с молоком матери!
Харт продолжал шагать прочь, так что мне пришлось припустить за ним, чтобы не орать на весь парк.
– Но вы, мистер Харт, вы делаете свое дело ради денег, ради наживы, и поэтому… поэтому…
– Поэтому что? – резко развернулся он. В его голосе прозвучал акцент, которого я раньше не замечала, – кажется, шотландский. – Вы будете бежать за мной до самой парковки, чтобы сказать, как презираете меня?
Я от неожиданности умолкла.
– С днем рождения, мисс МакАлистер, – сказал он, сел в навороченный черный седан и уехал.
* * *
Не успел утихнуть звук мотора машины Харта, а я уже пожалела о своей резкости. Глупо винить людей за то, что они выполняют грязную работу за деньги. В конце концов, не все рождаются под счастливой звездой – так, чтобы сразу были и распашонки, вышитые золотом, и накопительные банковские счета, лопающиеся от средств к совершеннолетию. Некоторым приходится впахивать по полной, а то и приторговывать честью и моралью. И не мне их судить. Даже если сильно хочется.
