Мунин к этому хитросплетению добавил свою давнюю мысль о связи России с Англией – намного более глубокой, чем об этом принято говорить. Тысячу двести лет назад русь и англы вышли из одних и тех же мест современной Германии, чтобы освоить новые территории. Воины руси во главе с Рюриком через Балтийское море добрались до северо-запада нынешней России. Англы через Северное море попали на острова. Именами двух народов теперь называют страны, основанные переселенцами. Триста лет в Англии на троне сменяются потомки германских королей. Двести лет русские цари брали жён оттуда, где когда-то жили их далёкие предки. Российский императорский дом состоял в близком родстве с английским. Всем известно, как были невероятно похожи Николай Второй и его кузен Георг Пятый…
– Вполне возможно, Иван Грозный сватался к Елизавете Тюдор, чтобы снова соединить разделившийся народ в общем государстве, – говорил Мунин по пути в отель. – К тому времени русь и англы жили врозь уже семьсот лет. Кстати, Яков Первый, который правил после Елизаветы, пытался сделать то же самое. Он прицеливался на московский трон, когда Ивана Грозного уже не было. Помните Великую Смуту? Тогда царём сделали Михаила Романова, но могли ведь и Якова. Представляете, если бы русские с англичанами снова оказались вместе?! И с Ковчегом Завета в руках. Остальному миру просто некуда было бы деваться…
– История не знает сослагательного наклонения, – дежурной мудростью отозвался Одинцов. Мунин махнул рукой:
– Во-первых, это вы нам Карла Хампе цитируете, а у него сказано: «История не знает слова если». Цитата должна быть точной. И во-вторых, сослагательное наклонение лежит в основе истории. Представления о прошлом кажутся незыблемыми, но рассекреченный архив или находка археологов могут их мгновенно изменить. По самым серьёзным историческим вопросам сегодня нет единодушного мнения. Даже когда сам факт события и его дата не вызывают сомнений, трактовки могут быть диаметрально противоположными. Потому что любая трактовка начинается с если…
В отеле компания разошлась по номерам. Привычная система продолжала действовать. Каждый занялся своим направлением, пытаясь понять, как новая информация стыкуется с тем, что уже известно.
Бездонные ресурсы Интернета были троице в помощь. Кроме того, директриса Британской библиотеки предоставила им доступ к хранилищам – и не только к сотне миллионов бумажных изданий, карт, рукописей и звуковых файлов, но и к электронным базам данных.
Ева погрузилась в магию чёрных зеркал.
Человек с давних пор использует поглощающие и отражающие свойства полированной поверхности. Обладатель сокровенных знаний с помощью чёрного зеркала мог увидеть свои прежние воплощения, собственное прошлое – или места, где никогда не бывал; мог увидеть людей, которых нет рядом, – и себя самого глазами других людей.
Исследователи рассуждали о том, что человеческий глаз видит в зеркале только изображение из отражённых волн света. Но зеркальная поверхность отражает любые колебания энергии, любые виды излучения: звук, радиоволны – и в том числе мыслеформы, которые генерирует мозг. Чем сильнее мысль подпитана энергией, тем отчётливей воспринимается её отражение.
Разбираться в эзотерических тонкостях Еве помогала не только математика, но и давнее знакомство с розенкрейцерами. Опыт научил её отделять мистику и впечатляющие ритуалы от рациональной составляющей.
Джон Ди с помощью чёрного зеркала опровергал географические карты своего времени. Ему открылось, что Земля – не просто приплюснутый шар: это множество сфер, наложенных одна на другую, которые выстроены вдоль другого измерения и соприкасаются друг с другом в районе Гренландии. Сэр Джон в многочисленных прошениях убеждал королеву Елизавету завладеть Гренландией, чтобы получить доступ к другим мирам. Это выглядело бы чистейшей выдумкой, но учёный зарисовал шесть карт, которые увидел в зеркале, и среди них – неизвестные в его время очертания Северной Америки к западу от Гренландии, и вдобавок береговую линию Антарктиды, которую открыли только спустя двести пятьдесят лет.
Еве встретились несколько знакомых имён, которые упоминал доктор Сакс.
Авторы статей про чёрное зеркало Джона Ди цитировали мистика Элиаса Эшмола: «При помощи сего магического камня можно увидеть всякое лицо, какое пожелаешь, в какой бы части света оно ни находилось, пусть даже скрывалось бы в самых отдалённых покоях или пещерах, что помещаются в недрах земных». Одним из подтверждений служил исторический факт – разгром британцами испанского флота, Непобедимой армады. Современник утверждал, что Джон Ди наблюдал в зеркале за вражескими кораблями, а когда они пришли в движение – предупредил королеву.
Хорас Уолпол, последний известный владелец чёрного зеркала, запрещал к нему прикасаться, полагая, что скрытая магическая сила уничтожит любого непосвящённого и причинит окружающим неисчислимые беды. А руководство Британского музея, как выяснилось, не позволяет посторонним исследовать даже декоративное чёрное зеркало из своей коллекции. Похоже, Сакс покривил душой: не ремонт был причиной отказа вести компанию к магическим предметам сэра Джона…
Мунин в обществе Клары сосредоточился на истории Артура Ди, которая была полна сюрпризов.
Сын Джона Ди родился в пятьдесят второй день рождения отца. Далеко не все тогда доживали даже до пятидесяти, а стать отцом в таком возрасте и прожить ещё тридцать лет удавалось единицам. По мнению некоторых современников, сэр Джон открыл тайну Философского камня и заметно продлил свои дни. Другие возражали: тайны учёный не знал, но владел самим камнем – и сохранял молодость. Кое-кто утверждал, что Джон Ди назвался своим сыном и покинул Англию, когда его непостижимое долголетие заодно с цветущим видом стали вызывать подозрения.
Так или нет, но Джон Ди наотрез отказывался от приглашений ко двору последних Рюриковичей – Ивана Грозного и его сына Фёдора. Когда же после Великой Смуты на российском престоле окончательно утвердился царь Михаил Фёдорович, в Москву переехал Артур Ди.
Четырнадцать лет учёный провёл в России. Получил новое имя на местный лад – Артемий Иванович Дий. В ранге лейб-медика занимался развитием российской фармацевтики, следил за здоровьем царя, преподавал ему физику и алхимию – и писал алхимический трактат Fasciculus Chemicus, главный труд всей своей жизни.
Британца встретили с невиданной щедростью. Государь пожаловал ему роскошный каменный дом возле Ильинских ворот и громадные деньги – тысячу рублей в год. Восторг у Мунина вызвал перечень продуктов и в особенности напитков с царского стола, которые ежедневно поставляли Артемию Ивановичу.
– Ого! Четыре меры вина боярского и одну четверть вина цыганского, одну четверть вишнёвого или малинового мёда, четверть мёда варёного, ведро патоки, полчетверти фильтрованного мёда, половину царского мёда, полведра пива высшего качества и ведро простого пива… Для информации, – сглотнув слюну, сказал Мунин и глянул в сторону мини-бара, – четверть – это три литра, а ведро – двенадцать. Каждый день, представляешь?!
– У него же слуг, наверное, было много, и ещё гости, – пожала плечами прагматичная Клара, но историк продолжал возвращаться мыслями к списку, пока не встретил упоминание про следы Артура Ди под Костромой.
