– В нынешнем обществе нефть и золото – это власть, но вы сказали, что нефть и золото утрачивают ценность, – затараторил толстяк, вытягивая губы дудочкой. – Значит ли это, что формула Варбургов перестаёт действовать?
Старик усмехнулся. В своём выступлении для чиновников он разжевал мысль, которую больше полувека назад на сенатских слушаниях высказал его тогдашний знакомый Джеймс Варбург: человечеству необходимо мировое правительство, и вопрос лишь в том, потребуется для его создания война, или нет. А Пол Варбург, отец Джеймса и основатель американской Федеральной резервной системы, вместе со своими братьями стал автором формулы, которую помянул журналист: власть – это товар, пусть и самый дорогой.
– Формула Варбургов действует безупречно, как закон всемирного тяготения, – ответил толстяку Вейнтрауб. – Если захотите убедиться, просто разожмите пальцы и посмотрите, как ваш микрофон падает на пол.
Второй журналист привлёк внимание миллиардера гарвардским галстуком и баскетбольным ростом. Чернокожий парень, похожий на Коби Брайанта, басил из поднебесья:
– Ваша речь напоминала урок в начальной школе. Это потому, что обсуждаемые вопросы настолько просты, или вы настолько невысокого мнения о своей аудитории?
Вейнтрауб наградил провокатора обезоруживающей фарфоровой улыбкой.
– Обсуждаемые вопросы настолько сложны, что вряд ли кто-то сможет дать на них исчерпывающий ответ. В итоге на них ответит сама жизнь. А я лишь поделился своими скромными знаниями и соображениями. Мне хотелось быть понятым и, возможно, я немного переусердствовал. Прошу простить, если вас это задело.
Разговор был окончен.
Старик не стал пояснять выпускнику Йеля, что нефть и золото могут стоить любых денег, но никогда не станут самостоятельными ценностями, потому что это лишь инструменты власти. Рычаги, при помощи которых работает система управления человечеством. Доступ к бесконечной энергии Вселенной нанесёт этой системе сокрушительный удар. Играть ценами на золото и нефть станет невозможно: они будут стоить ровно столько, сколько стоят, – и современный мир обрушится. Но не потому, что с нефтью и золотом ему хорошо, а с доступными и неисчерпаемыми энергетическими ресурсами плохо. Мир обрушится потому, что его иерархия власти, его система управления безнадёжно устарела и не годится для новых условий. Надо поторопиться с созданием новой системы, которая начнёт работать в тот самый миг, когда рухнет старая, или даже раньше. Причём система – это не только правительство: в первую очередь, это заблаговременно принятые всеобщие законы, на которые будет опираться новый мировой порядок.
И высоченному выпускнику Гарварда миллиардер не стал цитировать одного из давних своих учителей, который говорил:
– Если ты не можешь доходчиво объяснить восьмилетнему ребёнку, чем занимаешься, – ты шарлатан.
Вейнтрауб выполнил за журналистов основную часть работы. Он предельно просто сформулировал то, что хотел увидеть в их публикациях. Ни на кого не надеясь, старик сам выстроил события в исторической последовательности, которая вела от управления ценами на золото и нефть, через управление глобальными финансовыми потоками – к управлению энергией и управлению миром.
«Глупые люди», – думал Вейнтрауб, возвращаясь из Нью-Йорка к себе в Майами.
Глупые люди с видом знатоков повторяют вслед за Конфуцием: «Не приведи бог жить в эпоху перемен». Повторяют по мелким бытовым поводам, не понимая колоссальной глубины этой мысли. Они не знают, что автор слов никакой не Конфуций, – и что это не присказка, но полная ужаса молитва.
Глупые люди торопят учёных, чтобы как можно скорее заполучить энергию Космоса. А им надо молиться, чтобы безграничные ресурсы не сделались доступными раньше появления мирового правительства, которое сможет поддержать новый порядок в новом мире – и не допустить войны.
Глупые люди спешат прочесть на скрижалях Завета формулы мироздания и узнать тайну Ковчега, чтобы в могуществе уподобиться Творцу. Они верят, что вот-вот достигнут Абсолюта, но в действительности человечество стоит в одном шаге от мировой войны и всеобщего Хаоса.
Глупые, жалкие люди…
…которых Вейнтрауб заблаговременно предупредил. Кто предупреждён – тот вооружён. Имеющий уши – услышит. Старик подал сигнал. Кому хватит сообразительности это понять в ближайшее время, с теми можно будет работать дальше. Остальные спохватятся слишком поздно, и Вейнтрауб не примет претензий: он сказал человечеству достаточно.
Старик отделял себя от остальных землян именно потому, что был единственным из миллиардов живущих, кто знал наверняка: учёные пока не смогут открыть энергетическую тайну Ковчега Завета. А главное, ему было известно – как это сделать. Он действительно знал то, чего не знал больше никто в мире. Ни одна живая душа.
Вейнтрауб до сих пор не заявил об этом во всеуслышание только по одной причине: сперва надо было перестроить мировую систему управления. Надо было узаконить мировое правительство, а уже тогда делать последний шаг в сторону Абсолюта, не боясь наступления Хаоса.
Новая система складывалась давно – можно считать, с окончания Второй мировой войны. Основой системы стал Бильдербергский клуб, созданный в пятидесятые годы при самом деятельном участии Вейнтрауба. Теперь коллегам по клубу – и не только Ротшильдам с Рокфеллерами, но и ещё трём сотням достойных, – предстояло занять места в мировом правительстве. Разговоры об этом не первый год подогревали массмедиа и мусолили аналитики разного уровня, а будущие правители тем временем под шумок перестраивались на новые способы существования.
Ротшильды уже вышли из бизнесов, которыми их клан занимался десятки и сотни лет. Один из старейшин объявил, что деятельность семьи теперь будет посвящена искусству и культуре. Энергичное развитие Фонда кросс-культурных связей, созданного Ротшильдами, стало этому подтверждением.
Рокфеллеры не отставали от своих заклятых друзей, и Вейнтрауб, который всю жизнь играл в их команде, тоже был готов к переменам. Как опытный охотник, он выжидал момент, когда это лучше всего сделать, – и внезапным сигналом стал звонок Бориса.
Минувшей весной Ева с Одинцовым и Муниным доказали свою уникальность. Некоторые тогда видели в их союзе нечто священное и даже, быть может, сверхъестественное. Вейнтрауб в такую чепуху не верил, но что правда, то правда: только избранные могли отыскать Ковчег Завета со скрижалями и остаться в живых. Старик ждал, что троица передаст Ковчег ему, – и ошибся. Шальная компания разрушила планы миллиардера и не позволила ему овладеть святыней. Можно ли было после этого иметь с ними дело?!
Вдобавок Вейнтрауб решил, что эти трое уже отработали своё. До них так же выполнили свою часть задачи три российских государя – Иван Грозный, Пётр Первый и Павел – и многие, многие другие. Но кому-то предстояло довести историю с Ковчегом до конца. Кто-то должен был занять место строптивой троицы и сделать то, о чём знал только Вейнтрауб. А для этого снова требовались избранные.
Старик стал искать равноценную замену Еве с Одинцовым и Муниным всеми способами, в ход пошли даже генетические тесты. Когда Штерн сообщил о звонке Бориса, Вейнтрауб не сразу поверил своей удаче. Оказывается, документы, связанные с Ковчегом Завета, опять привели троицу в движение – как и в прошлый раз. Связь несомненная, случайность исключена… Значит, эту компанию рано было списывать со счетов: они ещё не доиграли свою роль.
