— Ранимость во взаимных колкостях, — не унимаясь, продолжал с ухмылкой В, — оголяет комплексы человека. Что, собственно говоря, ты своей обидой наглядно и демонстрируешь. Как можно говорить о таких серьёзных вещах, как глубинные нюансы окружающего пространства, с человеком, не способным изучить даже самого себя и разобраться в своих насущных проблемах?
— В общем, ты будешь по теме говорить или как всегда? — то ли не нашедший адекватного ответа на столь тяжеловесный укол, то ли попросту уставший от бесконечных препираний Мотя решил свернуть в сторону предметного разговора на поднятую тему.
— А мне-то что говорить? — язвил В. — Это ты говори. Ты же вызвался про гравитационный и несущий заряд эфир рассказывать. Я весь внимание.
— Ну и славненько, что внимание, — с остаточными нотками ёрничанья отвечал Мотя. — Так вот по поводу состава эфира. Даже исходя из логики Стандартной модели, можно выдвинуть соображения о составной природе ныне известных фундаментальных фермионов. И что в эфире явно содержатся частицы меньшие, чем те, что сегодня принято считать неделимыми фундаментальными бесструктурными элементарными частицами. Можно допустить, что в эфире содержатся некие субчастицы, заполняющие всё окружающее пространство наряду с более сложными частицами. И идея композитности фундаментальных частиц Стандартной модели не нова.
— Какие ещё «соображения», — недоверчиво ворчал В, — указывающие на композитность фундаментальных фермионов, могут быть выдвинуты, исходя «из логики» Стандартной модели?
— К примеру, наличие трёх поколений фермионов. Наличие трёх цветов кварков. Симметрия между кварками и лептонами. Существует даже гипотетическая модель, именуемая преонной. Так вот, в рамках преонной модели можно предположить, что эти почти одинаковые частицы могут быть скомпонованы из одних и тех же фермионов — преонов. А разница в знаках заряда могла бы объясняться за счёт соответствующих структурных различий. Преоны — гипотетические элементарные частицы, из которых могут состоять кварки и лептоны. В качестве альтернативных названий частиц, соответствующих нижележащим по отношению к кваркам структурным уровням, использовались субкварки, маоны, альфоны, кинки, ришоны, твидли, гелоны, гаплоны и Y-частицы. Физика не отрицает невозможности углубления в масштабы меньше планковских. Поэтому вероятность композитности ныне фундаментальных фермионов — очень высока. И если принять во внимание преонную модель, то сложно говорить о каких-то конкретных фермионах или даже о поколениях фермионов, формирующих собой эфир. Ведь все фермионы, считающиеся ныне фундаментальными, могут быть составными элементами. Не зря говорят: «Фундаментальная частица современной физики — это то, что меньше фундаментальной частицы физики прошлого поколения». Поэтому если оставаться в рамках Стандартной модели, то всё вокруг состоит из электронов, электронных нейтрино, d-кварков, u-кварков и фотонов. Из u- и d-кварков состоят нуклоны — протоны и нейтроны, а, следовательно, и ядра атомов. Из электронов — атомные оболочки. А второе и третье поколения заряженных частиц — не присутствуют в обычной материи, а наблюдаются только в условиях очень высоких энергий. Все обычные атомы содержат фермионы только первого поколения. Нейтрино же всех поколений пронизывают Вселенную, но почти не взаимодействуют с обычной материей. И если оставаться в рамках Стандартной модели, то фундаментальная частица эфира — это некий фотон. Но не просто фотон, а фотон, во-первых, обладающий суперсимметрией и способностью превращаться в фермионы. А во-вторых, в обязательном порядке являющийся только волной, а не квантом…
— Если оставаться в рамках Стандартной модели, — недовольно перебил В, — то никакого эфира не существует. Я вроде как попросил тебя рассказать состав «твоего» эфира, а не коверкать Стандартную модель. Стандартная модель мне и без тебя хорошо известна, и, поверь, она не нуждается в твоих корявых дополнениях или правках.
— А если слегка выйти за рамки Стандартной модели, — кивнул Мотя, — то мне придётся опираться на теорию струн, или, в зависимости от её вариаций, на суперструнную теорию, или М-теорию, или двенадцатимерную F-теорию. Но вне зависимости от вариации теории струн, эфир будет состоять из внешних p-мерных мембран, образующих протяжённые струнные поля. Но моя субъективная точка зрения заключается в том, что эфир нужно рассматривать без разделения его пространства на внешние и внутренние струны. Где частицы, создающиеся из материи поля, и само поле представляют собой единое полотно. Где материя эфира — это некая однородная электромагнитная сеть струн-первочастиц. И эти струны-первочастицы эфира представляют собой некую форму квантовых суперструн, отвечающих и за электромагнитное взаимодействие, и за формирование фермионов. Сеть суперструн эфира — это наковальня для частиц. Место, где все процессы берут своё начало. Наковальня, творящая и трансформирующая частицы своими процессами.
— Пространство теории струн, — возражал В, — без разделения на внешние и внутренние струны разваливается даже в математических моделях при соблюдении адекватной мерности, не говоря про реальность. И оттого оно не может быть никаким «эфиром», отвечающим за гравитацию и заряд вещества.
— Материя не держит форму и рассыпается, — разошёлся Мотя, — из-за отсутствия в теории струн понимания всеобъемлющего электромагнетизма, толкаемого фундаментальными алгоритмами Закона усложнения материи — программными кодами. И как раз из-за отсутствия в теории струн алгоритмов Закона усложнения материи всё и разваливается. Учёные не включают в свои струны необходимую переменную, отвечающую за целостность пространства и его усложнение. Вся проблема научных моделей в отсутствии в них программных кодов Закона усложнения материи и всеобъемлющего электромагнетизма. И оттого в них и не складывается конструкция, где состоящие из суперструн более сложные структуры материи, пребывая в бескрайней сети квантовых суперструн эфира, ещё и имеют возможность наполнять свою структуру дополнительными суперструнами. То есть помимо суперструн, имеющихся в самой структуре более сложной материи, у такой материи существует возможность черпать из эфира дополнительные суперструны-заряды, не меняя при этом своей формы. Структура сложной материи может являться трансформатором, аккумулирующим собой суперструны эфира и дающим на выходе дополнительную энергию. Ведь суперструны эфира могут как формировать собой фермионы и в дальнейшем вещество, так и оставаться свободной энергией, дополнительно питающей различные конструкции материи.
— Твою фантастику про суперструны эфира я уловил, — ухмыльнулся В. — Но куда во всех своих примерах ты дел «сильное взаимодействие»? Почему в рамках Стандартной модели фундаментальной частицей эфира ты нарёк фотон? Почему ты ведёшь речь о каком-то «всеобъемлющем электромагнетизме»? Ни в одном из твоих вариантов эфира я не увидел сильного взаимодействия. Или скажешь, что сильное взаимодействие со своим глюоном находится за пределами твоего якобы «всеобъемлющего» эфира?
Немного поёрзав на диване и поискав место поудобнее, Мотя внимательно посмотрел на В и, в очередной раз собравшись с мыслями, приступил к ответу:
— Я же говорил, — голос Моти звучал предельно сосредоточенно, — что абсолютного объединения в поле Хиггса не происходит не из-за отсутствия в нём гравитационного взаимодействия, а из-за проблем с фундаментальными взаимодействиями Стандартной модели в целом. Ведь по сути все былые теории о притяжении частиц были сырыми черновиками взаимодействий материи. И так как раньше ничего, кроме массы, толком понятно не было, её и взяли за базовую константу, начав вокруг неё танцы с бубном. А теперь не могут от неё отлипнуть и громоздят на неё всё новые и новые переменные. Хотя электромагнитных сил, занимающихся «скреплением» объектов, уже вполне хватает и без всяких дополнительных выдумок. Сегодня даже на основании имеющихся научных переменных можно заключить, что не существует никакого разделения на фундаментальные взаимодействия. Это деление понадобилось учёным именно ввиду наличия константы тяготения, завязанной на массе. А масса — это явный пережиток науки прошлого. Я убежден, что не существует никакого отличия между взаимодействием макрообъектов и микрообъектов. Все объекты связывает одна и та же сила. Нет деления не только между слабым и электромагнитным взаимодействием и гравитацией, а нет деления даже между электрослабым взаимодействием, отвечающим, в том числе, за тяготение, и сильным ядерным взаимодействием. Существует единая фундаментальная сила, отвечающая за взаимодействие всех объектов на любом уровне. И имя этой силе — электромагнетизм. А блуждать по хрупкой теории конфайнмента у меня нет никакого желания. Разгребать различия между принципами тяготения кварков и макрообъектов, где глюон якобы в цветовых сочетаниях определённого сорта притягивает кварки тем сильнее, чем дальше они друг от друга находятся. На мой взгляд, даже сам принцип открытия глюонов с этой третьей адронной струёй достаточно сомнителен. Больно уж чётко «экспериментальные данные» на ускорителях «совпадают» с предсказанными ранее постулированными переменными и гипотезами. Вся эта клоунада больше походит на наглый подгон данных для вероломного обоснования ранее выдуманных догм. Очень уж это выдаёт подход «придумаем и подгоним к выдумке доказательства!» «Придумаем и докажем!» И большинство экспериментов современной науки нацелено не на проверку теорий истиной, а именно на подтверждение выдумок. Да и сама по себе постулированная механика сильного взаимодействия, имеющего по какой-то причине «радиус действия», после которого сила сходит на нет и прекращает работать, тоже весьма подозрительная переменная. Особенно учитывая необычную физику тяготения сильного взаимодействия, противоположную гравитации: «чем объекты дальше друг от друга, тем сильнее между ними притяжение». На каком основании константа сильного взаимодействия ограничена расстоянием 10–15 метров? Почему тогда радиус действия электромагнитного и гравитационного взаимодействия не ограничен? Когда в 1932 году Джеймс Чедвик открыл нейтрон, являющийся наряду с протоном составной частью атомного ядра, то перед физиками встала очевидная проблема. Исходя из констант Общей теории относительности, известных на тот момент электромагнитных и гравитационных сил, было недостаточно, чтобы связывать нейтроны с протонами в атомные ядра. И сильное взаимодействие было выдумано под нужды оправдания «склеивания» нуклонов. А позже и кварков в барионах. Мол, «почему же имеющие такую ничтожную массу частицы так сильно между собой скрепляются?» «Не может же их при такой маленькой массе удерживать гравитация?» Вот и причина введения в научную модель такой константы, как «сильное взаимодействие». А дело не в массе, дело в энергии. Частицы удерживаются обменом энергии. Если не выходить за рамки Стандартной модели, то те же адроны, имея в себе минимальную массу, обладают очень высокой энергией. Масса и энергия адронов не эквивалентны, что либо нарушает принцип Общей теории относительности о «равенстве гравитационной и инертной масс», либо требует введения дополнительной вводной, такой как новая фундаментальная сила под названием «сильное ядерное взаимодействие». И перед учёными образовалась непростая дилемма: либо опровергнуть фундамент Общей теории относительности, либо придумать новую фундаментальную силу, отвечающую за возникшее расхождение. И прикинув «потери» от опровержения Общей теории относительности, научное сообщество решило пойти вторым путём. И — вуаля, под барабанную дробь из ящика фокусника миру явили сильное ядерное взаимодействие. Но абсолютно логичная Вселенная не будет играть в абсурдные игры, создавая по какой-то причине кучу разноплановых взаимодействий между целостной материей единого пространства. Это невежество чистой воды. Я убеждён в наличии единой скрепляющей всю материю силе, основанной на электромагнетизме.
