В его сердце 7 млрд человек, которых скоро будет уже девять, между которыми формируется непрерывная взаимосвязь, что уже ведет к непосредственному объединению разумов. 100 лет назад Герберт Уэллс вообразил эту огромную вещь в виде мирового мозга. Эдуард Леруа и Пьер Тейяр де Шарден назвали ее ноосферой, сферой мысли. Некоторые считают ее мировым разумом, а другие уподобляют суперорганизму, поскольку в нее входят миллиарды произведенных нами кремниевых нейронов.
Мы считаем, что впустую тратим время, пока бездумно курсируем по интернету или делимся каким-то материалом с друзьями, но каждый раз, когда щелкаем на ссылку, укрепляем некий узел в мозге холоса, таким образом программируя его. Можно считать, что люди, 100 млрд раз в день заходя на веб-страницы, учат холос понимать, что важно для нас. Каждый раз, когда мы объединяем слова ссылкой, мы учим наше хитроумное творение какой-то идее.
Это новая платформа, на которой пройдут наши жизни.
Мы находимся в самом начале этого процесса, прямо на грани резкого скачка. В новом режиме старые культурные силы (например, централизованная власть и однородность) будут ослабевать, в то время как новые (совместное использование, предоставление доступа, отслеживание) начнут преобладать в социальных институтах и личной жизни. По мере укрепления новой фазы эти силы станут расти. Каждая из этих функций ускорится благодаря искусственному интеллекту, который только зарождается. И все это еще не будет финалом, эти изменения – лишь первый шаг в процессе становления общества будущего.
Картина зарождающегося суперорганизма напоминает некоторым ученым о сингулярности. Это термин, позаимствованный из физики, чтобы описать границу, за которой ничто не может быть известно. В популярной культуре есть две версии сингулярности – жесткая и мягкая.
Жесткая версия будущего, по словам Келли, обусловлена триумфом суперинтеллекта, который сможет производить новые поколения еще более умных искусственных разумов. В результате он усовершенствует себя, запустив бесконечный ускоряющийся каскад, в котором каждое более совершенное поколение появляется быстрее предыдущего, до тех пор, пока все эти искусственные интеллекты внезапно не станут такими умными, что решат все существующие проблемы, проявив богоподобную мудрость, и оставят нас, людей, позади. Это считается сингулярностью, поскольку подобный финал находится за пределами того, что мы способны воспринять. Порой это называют «последним изобретением».
Мягкая сингулярность более вероятна. В этом сценарии будущего искусственный интеллект не станет таким умным, что поработит нас (как злая разновидность умных людей); скорее искусственный разум, роботы, фильтрация, отслеживание и все технологии, которые я описываю в этой книге, сольются (и люди, и машины), и вместе мы перейдем к более сложной взаимозависимости. На этом уровне многие явления станут происходить в масштабах более широких, чем наша нынешняя жизнь и чем мы можем воспринять. Это и есть показатель сингулярности. В новом режиме наши творения сделают нас более совершенными, в то же время мы не сможем существовать без них.
Смена фазы уже началась. Мы непреклонно движемся к тому, чтобы прочно связать всех людей и все машины в глобальную матрицу, представляющую собой не артефакт, но процесс. Наша новая суперсеть – это устойчивый поток перемен, из которого постоянно проливаются новые комбинации из нужд и желаний.
Этот процесс ведет к высокой текучести, совместному использованию, разделению, отслеживанию, предоставлению доступа, интерактивности, сканированию, созданию ремиксов, фильтрации, когнификации, постановке вопросов и становлению.
В ближайшие 10 лет утвердится новый способ мышления, который станет основой для новой цивилизации – общества, построенного не по законам выживания, а по человеческим законам.
* * *
Мюррей Шанахан в своей книге «Технологическая сингулярность» считает, что «момент сингулярности в истории человечества может настать, если экспоненциальный технологический прогресс принесет с собой такие масштабные перемены, что деятельности человека, как мы ее понимаем сейчас, придет конец». В этот момент привычные нам общественные институты (экономика, правительство, государство, закон) не сохранятся в нынешнем виде. В соответствии с гипотезой сингулярности в ближайшее время «обычный человек выйдет из игры, потому что больше не будет в состоянии поспевать за пришедшими ему на смену машинами с искусственным интеллектом или биологическим интеллектом с улучшенными когнитивными способностями». Шанахан заявляет, что «эмуляция всего мозга – это не только реальный шаг вперед на пути к созданию универсального искусственного интеллекта, но и путь к загрузке сознания – важной цели определенных видов трансгуманизма».
Идея эмуляции мозга состоит в создании точной копии конкретного работающего мозга на небиологической основе.
Эмуляцию мозга можно условно разбить на три этапа:
– картирование, в процессе которого собирается информация о месте и характеристиках каждого нейрона и синапса, а также о коннектоме (о сводке всех связей каждого аксона и дендрита) на нейронном уровне;
– моделирование, когда строится модель мозга в режиме реального времени, воспроизводящая электрохимическую активность всех этих нейронов и связей;
– материализация, в процессе которой создается интерфейс между полученной моделью и внешней средой.
Для моделирования работы мозга можно задействовать обычный цифровой компьютер, пошагово отслеживая изменения в наборе переменных при определенном сочетании дифференциальных уравнений, определяющих поведение этих переменных.
Нейроны работают относительно медленно: даже в возбужденном состоянии стандартный нейрон испускает колебания (спайки) с интервалом в несколько миллисекунд. Для сравнения: настольный компьютер способен выполнить десятки миллионов операций за то время, в течение которого нейрон сможет испустить только два спайка. Но даже самый быстрый компьютер пока не в состоянии смоделировать все нейроны головного мозга мыши из-за их большого количества.
Решить это затруднение можно с помощью параллелизма: вместо использования одного компьютерного процессора, выполняющего по одной операции за один раз, для моделирования можно задействовать множество работающих одновременно процессоров. В мозге человека тоже применяется одна из форм параллелизма: каждый нейрон можно считать маленьким независимым компонентом для обработки информации.
Техническая проблема заключается не только в достижении необходимого объема вычислений, но и в размещении вычислительных мощностей в небольшом пространственном объеме при расходовании минимальных затрат энергии. Мозг среднего мужчины занимает всего 1250 см2 и потребляет 20 Вт энергии, а современные суперкомпьютеры занимают огромные помещения и потребляют мегаватты энергии. Один из многообещающих подходов состоит в нейроморфном оборудовании: вместо существующих вычислительных технологий ученые планируют создать специализированное аппаратное обеспечение, похожее на настоящий мозг.
