Основная функция матери для ребенка – это формирование у него уверенности в том, что она счастлива просто самим фактом его существования. Матери и сверстники не учат моторике или порядку поведенческих актов, которые заложены в генах. Они учат тому, где, когда и кому надлежит реализовать определенное действие (соответствующему контексту поведения). Они также дают первые уроки о плохом и хорошем поведении.
Неблагоприятные условия детства увеличивают в будущем вероятность депрессии, снижения интеллектуальных способностей, нарушения самоконтроля и эмоциональной регуляции, антисоциального поведения, формирования взаимоотношений, копирующих неблагоприятную детскую среду.
Родители влияют на выбор социальной группы, в которой будет расти их ребенок. Эти товарищи-сверстники играют огромную роль в развитии человека. Общение с ними учит социальной компетентности: как вести себя в определенных обстоятельствах, выстраивать отношения, определять свое место в иерархии группы. Для всего этого идеально подходят разнообразные детские игры.
По мнению Роберта Сапольски, «социальная игра – это набор поведенческих приемов, которые необходимы для совершенствования социальной компетенции. Фрагменты будущего взрослого поведения, установление стабильных элементов рисунка поведения, возможность примерить на себя разные роли и улучшить моторные навыки».
Историк Йохан Хейзинга даже охарактеризовал человечество как Homo ludens – «человек играющий», – подразумевая, что человек всю жизнь продолжает играть по определенным правилам.
Противоположностью игры является не работа, а депрессия.
У каждого человека есть примерно 20 000 разнообразных генов, определяющих структуру белка, его форму и функции. В последовательности ДНК гены не выстраиваются один за другим, не вся нуклеотидная последовательность составляет гены. Между генами находятся некодирующие участки, с которых не считывается РНК.
95 % ДНК ничего не кодирует, среди них есть совсем бесполезные псевдогены, а есть инструкция, регулирующая, когда, где, какие гены включать, начинать списывать с них информацию или, наоборот, выключать. На эти процессы влияет окружающая среда, поэтому гены бессмысленны вне контекста окружающей среды.
Роберт Сапольски отмечал: «В генетически сложном организме возрастает доля генов, которые заняты регуляцией работы генома стимулами извне, из окружающей среды».
Гены не так уж много определяют сами, они скорее оказывают влияние, играя важную роль в широком спектре поведенческих реакций (IQ, вербальных способностей, пространственного ориентирования), а также в ряде заболеваний (шизофрении, депрессии, биполярных расстройств, аутизма, игромании). С такой же вероятностью наследуется экстраверсия, доброжелательность, добросовестность, невротизм, открытость новому, степень религиозности, отношение к авторитетам, гомосексуализму, кооперации в группах.
Если гены сильно влияют на среднее значение признака, то это признак с сильной наследственностью, а на диапазон изменчивости вокруг среднего влияют признаки с высокой наследуемостью. Наследуемость является популяционным показателем, а уровень наследуемости указывает на долю общей изменчивости признака, которая определяется генами.
Роберт Сапольски отмечал: «Если ген и среда взаимно влияют друг на друга, то трудно количественно оценить их относительный вклад в проявление конкретного признака. Бессмысленно спрашивать, что делает данный ген, нужно спрашивать, что делает данный ген в таких-то условиях».
Так, наследуемость IQ у детей из благополучных семей составляет около 70 %, а у детей из неблагополучных семей – всего 10 %.
* * *
В 2008 г. человечество перешагнуло знаменательный рубеж: большая часть населения стала жить в городах и мегаполисах.
Жизнью в городе формируется определенное устройство мозга. Чем выше численность населения в городе, тем больше у его жителей возбуждается миндалина в ответ на стресс.
Городской житель существует в обстановке, не имеющей аналогов у других приматов: он непрерывно встречается с себе подобными, видя их в первый и последний раз.
Большие социальные группы привлекают для наказания нарушителей порядка промежуточное звено. И пострадавшие уже не наказывают нарушителей, а поручают это объективным третьим лицам (суды и полиция). В последнее время пострадавшим часто выступает целое сообщество, а не отдельный человек.
Роберт Сапольски также писал: «В культурах пустынь преобладает монотеизм; жители же тропических лесов склонны создавать политеистические религии. Боги скотоводов-кочевников имеют привычку награждать загробной жизнью тех, кто отличился доблестью в битвах. Занятые в сельском хозяйстве почитают божеств, контролирующих погоду. Стоит населению разрастись настолько, чтобы обеспечить поступкам анонимность, культуре тут же приходится создавать богов, ответственных за нашу нравственность».
Организовав сельское хозяйство, люди оказались зависимы от нескольких видов окультуренных растений и прирученных животных вместо того, чтобы полагаться на богатство разнообразных природных источников питания. Сельское хозяйство подтолкнуло людей к оседлому образу жизни и привело к положению, которое ни один из приматов не позволяет себе из соображений гигиены. Сельское хозяйство ведет к образованию излишков, а впоследствии к неравномерному их распределению, что порождает социоэкономический разрыв огромного масштаба.
Роберт Сапольски отмечает: «Создание сельского хозяйства возглавляет список глобальных ошибок, которые совершило человечество за всю историю. …Самым важным для понимания связи генетики и культуры является отложенное созревание лобной коры: генетическая программа позволяет эволюционно молодой лобной коре дольше не подчиняться контролю генов, а вместо этого дать возможность окружающей среде и культурным нормам выполнить роль скульптора».
Экосистемы формируют культуру в глобальном смысле, но впоследствии эта культура может экспортироваться и на долгие тысячелетия установиться в разных частях света.
Роберт Райт считает: «С дарвиновской точки зрения логично, что наш вид содержит гены, способствующие легковерию, по крайней мере, в некоторых ситуациях. Когда ты окружен небольшой группой людей, от которых зависит твое выживание, отрицание самых важных для них убеждений не поможет тебе прожить достаточно долго, чтобы передать гены следующему поколению… Закон социальных джунглей, в которых эволюционировал человеческий мозг, таков: когда с тобой случается что-то плохое, зачастую это означает, что кто-то злится на тебя, возможно, потому, что ты каким-то своим поступком оскорбил этого человека; примирение чаще всего оказывается способом сделать так, чтобы плохое перестало случаться».
Ричард Докинз ввел в научную терминологию слово «мем» для оценки единицы культуры. Аналогично генам, которые передаются потомству, мемы переходят к следующим поколениям и соперничают за долю в индивидуальном и коллективном пространстве в мировом запасе человеческого сознания.
