Я пленён…
Я пленён в принципе, а сейчас пленён в самые помидоры. Чёрт. В них я тоже пленён с пятницы.
На ней короткий чёрный топ с длинными обтягивающими рукавами, который прикрывает грудь и пару верхних рёбер, чёрные лёгкие спортивки, с широкой резинкой на пупке и лодыжках. Белый плоский животик выставлен на всеобщее обозрение. У меня во рту собирается слюна. Особенно поджаривает мои помидоры то, что по центру топа тянется толстая молния!
Пожалуйста, Цыплёнок, скажи, что ты лифчик не надевала…
Льняные волосы собраны в пучок на затылке, открывая длинную изящную шею, в которую хочу впиться губами, пока буду расстёгивать эту молнию.
Когда она убирает волосы с лица…это моё слабое место. Видны все скуластые острые особенности, а ещё так она выглядит очень и очень молодо. Трогательно до боли в груди!
Это…яйцедробильно…
Блин, малыш, это твой стиль…
Спортивная девочка…хотя она нихрена не спортивная…на моём мизинце мышцы серьёзнее, чем в любом месте её тщедушного тельца…
Гибкого, тёплого, нежного тельца…
Мне писец нравится, как она выглядит.
Писец, я до этого думал, что шпильки это сексуально. Я походу, на всю голову повёрнутый на спорте.
Пристроив на голову бейсболку, бесшумно перебегаю на параллельный тротуар, не отрывая от неё глаз, поэтому в меня влетает пацан на самокате.
— Бл…кхм…блин… — бормочу, ловя его где-то на уровне колен.
— Глаза разуй… — пищит наглый недомерок.
Кто, бл*ть, этих детей такими воспитывает?!
— Свои разуй. — Советую ему аналогично, продолжая следить за Дианой.
Она шагает, уткнувшись в телефон. Идёт по навигатору.
Под ноги смотри!
Идёт в сторону проспекта…
Жду, пока она выйдет за шлагбаум, притаившись за деревом.
На проспекте чуть отстаю, лаская её узкую попку взглядом. У моего Цыплёнка чутка уши торчат. Чудо моё, блин, в перьях.
Между нами пара человек…
И какой-то хлюпик в мокасинах…
Сука…
Он пялится на неё тоже, сраный урод.
Он её на две головы ниже, но, сука, он на неё пялится!
На светофоре толпища народу.
Ди пробирается вперёд, а я ровняюсь с уродцем.
У него на роже похотливая гримаса, от чего я зверею.
Когда загорается зелёный, кладу ему руку на плечо и сжимаю так, что он, корчась, приседает.
— …хосподи…что творите… — замечает какая-то женщина, глядя на меня осуждающе.
Придурок падает на задницу, а я сливаюсь с толпой, обойдя его. Не выпускаю из вида белую фуксу.
Навигатор приводит нас в ближайший супермаркет.
Она чё, мороженого захотела?
Решаю раскрыть своё инкогнито, поэтому жду её на выходе, положив руки на бёдра и разминая шею.
Наконец-то, температура упала. Адское сегодня пекло. На лето я всегда куда-нибудь из Москвы сваливаю. В этом году всё немного изменилось.
Диана так поглощена собой, что впечатывается в меня спустя пять минут. Ну ладно, я специально так сделал. Обожаю появляться эффектно.
— Ой… — пищит Цыплёнок, проехавшись носом по моей груди, но, очевидно мой запах слишком хорошо ей знаком, не зря же она вечно трётся о меня своей носопыркой, потому что расчухивается мгновенно. Хватается ладонями за мои бицухи и поднимает глаза.
— Чё это?.. — спрашиваю ворчливо, выхватывая из её рук пакет с покупками, бросив быстрый взгляд на её лицо.
Оно бледное и напряжённое. Оно у неё в принципе бледное, но сейчас особенно.
Я перегнул палку?
Да, урок был жёсткий, но нам это в дальнейшем сослужит хорошую службу.
Чё тут у нас?..
Целая вязанка пакетов для льда?..
Замираю, выгнув брови, и впиваюсь в зелёные глаза своими, чувствуя ооооооочень странное шевеление в груди. Очень тёплое шевеление. Ощущение такое, будто у меня там кто-то с очень большим комфортом устраивается поудобнее.
Диана приоткрывает ротик, следя за моими манипуляциями. Поражённая одновременно всем: моим внезапным появлением и моей наглостью.
Откашливаюсь и хрипловато говорю, глядя на неё исподлобья:
— Спасибо, малыш…
Она ещё ни одного слова не вымолвила. Просто кивнула, поджав губки, и опустила глаза, что так ей не свойственно.
У меня по спине ползёт холодок, до того она расстроенная и подавленная.
Быстро обхватываю острое личико ладонью и заставляю смотреть на себя. Черчу большим пальцем кружки по бархатной щеке и провожу им по её губам, заставляя их расслабить.
В груди нарастает давление. Это долбаная нежность. Прёт из меня. Переполняет. Я не понимаю, как животная похоть бьётся с нежностью, но у меня именно так. Вблизи она в десять раз моложе и нежнее. У меня никогда не было такой молоденькой девушки. Даже в студенчестве я трах*лся со старшекурсницами.
Я на десять долбаных лет её старше. Меня терзает собственничество, ревность и голод. Ревную просто так. К потенциальным соперникам, которым переломаю позвонки в случае чего.
Всё это гамбец как странно. Со мной такого ещё никогда не было. Я погружаюсь в какую-то пучину чувств.
При чём здесь эти несчастные пакеты, спросите вы?
В моём холодильнике отдельный ящик выделен под лёд для моего колена. Там уже осталось, на чём болталось. Неделька та ещё выдалась, забылся.
Мой маленький сообразительный Цыплёнок…
Малышка моя…
Бл*ть…
Она должна быть моей. Любовь это или хрен пойми что. Но, она будет моей. Теперь уже точно.
Она получит своё кольцо…только не сейчас…
Ещё чуть-чуть её дожму, и всё…
Переворачиваю бейсболку козырьком назад и склоняю голову. Прижимаюсь к её губам своими. Просто прижимаюсь. Просто соединяю нас.
Трусь носом о её щёку, делая шумный вдох.
Свеженькая сладкая зефирка.
Так и сожрал бы.
Диана тоже вдыхает меня. Но, коротко и рвано.
Целую её веко. Она жмурится, щекоча мои губы ресничками.
Красавица моя.
Целую её висок и прижимаю к себе стройное тело, обхватив его обеими руками.
Потрясающе идеально.
Она тут же подстраивается и кладёт щёку мне на грудь. Тонкие руки обнимают мой торс.
Всё у нас идеально. Я может и здоровый, но она идеальная для меня. И в горизонтальном и в вертикальном положении. Даже её характер не бесит меня сейчас. Она будет меня слушаться, гарантирую.
