Сердце готово вырваться из груди, так я счастлива.
Наконец-то…
Скорее же…
Отделяюсь от стены и несусь ему навстречу, как на крыльях. Будто мы год не виделись.
Он улыбается, как мальчишка.
Очень довольный жизнью.
Моё сердце сжимается.
Я так его люблю.
Падаю в его руки, спрыгнув со ступеньки ему навстречу. Егор подхватывает меня, прижимая к себе и роняя сумку.
Ооооо…Господи…
По мне гуляют мурашки, так мне хорошо.
Утыкаюсь носом в его шею, обвивая её руками, и хриплю:
— Поздравляю…
Он такой родной. Его запах, ощущения от близости его тела. Чувствую его всего. Его твёрдую грудь, его плоский живот, сильные бёдра. Он и я — это так правильно. Я уже хочу его, меня потряхивает от желания почувствовать его кожу своей кожей. Почувствовать его на себе.
— Ты чего?.. — бормочет Егор, целуя мой висок. — Что случилось, малыш?..
Меня опять сжигает паника. Я не хочу, чтобы он узнал…
Что он обо мне подумает?..
Я ведь ничего не сделала…я ни в чём не виновата…
— Я чуть в обморок не упала, когда ты с восьми метров забил… — лепечу, сильнее сжимая его шею.
Егор просовывает руку под мои волосы и заставляет откинуть голову, сжимая второй мою талию. Смотрит в моё лицо, нахмурив свои идеальные брови. Тянусь к его губам. Он позволяет целовать себя, размыкая их.
Любимый мой…
Провожу по его нижней губе языком и втягиваю её в рот, посасывая. Потом то же самое проделываю с верхней и проталкиваю язык в его рот, зарываясь пальцами в его волосы. Находу его язык своим…
О…дааа…вот так…
Мой. Мой. Мой. Мой…
Трусь о его ногу своей, шумно вдыхая через нос.
— Диана, сладкая… — шипит Егор, сжимая мои волосы и разрывая поцелуй. — Полегче, бл*ть! Ты сдурела?!
Он шумно дышит, закрывая глаза и откидывая назад голову. Я вздрагиваю, чувствую толчок его эрекции под своим пупком. Внижу живота происходит мгновенный спазм. Двигаю бёдрами. Блииииииин. Аааааа…
Его челюсти напрягаются, как и рука на моей талии.
— Извини… — виновато прошу я, сглатывая.
— Пи*ц… — усмехается Егор, качая головой. Опускает подбородок и смотрит в мои глаза. Медленно моргаю. — Чё ты такая пуганая? — спрашивает он, пытаясь размеренно дышать.
— Ты видел…какая толпища?.. — вру, не моргая.
Он поднимает глаза и осматривается, потом снова смотрит на меня.
— Ну, допустим. — Тянет, разжимая руки и опуская меня на ноги.
С неохотой отстраняюсь.
Он поднимает с пола сумку и протягивает мне свою ладонь. Цепляюсь за неё, прильнув к его руке всем телом. Пока идём к тоннелю, я озираюсь по сторонам, как вор, боясь увидеть где-нибудь чёрные глаза его…друга…
Глава 39. Егор
Я никогда не чувствовал себя таким собранным и уверенным во всём подряд, как последние несколько дней. Просто поразительная ясность ума.
В моей ладони лежит послушная прохладная ладошка, именно её наличие там делает меня таким.
Офигенно спокойным. Раньше я тоже бывал спокоен, но здесь новый уровень.
И я готов уйти. Сегодня я рад, что мне хватило ума принять то решение. И не только его. Ещё я рад. что мне хватило ума принять решение, которое топает сейчас рядом со мной.
Смотрю вниз на заострённый профиль. Она так усиленно о чём-то думает, что русые брови шевелятся.
Что с ней такое?
Нужно понимать, что у моего Цыплёнка два основных состояния. Первое — это когда всё зашибись, второе, когда что-то, бл*ть, случилось. Середины у неё нет. Она либо вся цветёт и пахнет, либо убитая напрочь. Оба состояния для меня очевидны, даже если она пытается второе маскировать. Может с кем-то прокатит, но не со мной. Я вижу её всю. Как она прячет от меня глаза, как поджимает губы.
Сейчас она дёрганая.
Прежде чем войти в тоннель, оборачиваюсь и окидываю взглядом родные трибуны, придержав Ди рукой за плечи. Она тоже оглядывается. Смотрит то на трибуны, то на меня.
Если всё пойдёт как надо, я буду играть здесь в полуфинале или финале следующего года. Как гость.
Даже пакуя в раздевалке свои манатки, я не ностальгировал по месту и людям. По клубу, которому отдал шесть лет жизни, и из которого уйду сегодня навсегда. Уже в следующем сезоне состав команды изменится процентов на семьдесят, такова политика моего брата. Какой бы эта политика ни была, она позволила нам взять все родные чемпионаты и один европейский.
У меня с детства нет привязки к людям и местам, кроме родных людей, разумеется. Моего брата, моих родителей. Даже матери я рад, в отличие от Паши. Просто я принял её такой, какая она есть, а он нет. Ну, ему и доставалось побольше, чем мне. На мне она можно сказать отдыхала.
Смотрю на Диану.
Она поднимает на меня свои колдовские очи. Пугливая, блин, как лань. Смотрит на мой кадык, потом на мой подбородок, потом на мои губы. Быстро заглядывает в мои глаза. Снова смотрит на мои губы, покусывая собственные.
Засранка.
Улыбаюсь, почёсывая зубы языком.
Никаких поцелуев.
Пусть даже не просит. Щас начну её целовать, и у меня опять дубина в штанах. Замахался уже.
Моя майка ей идёт.
Мой засос на маленькой белой заднице тоже.
На самом деле, я не припомню, чтобы у меня когда-нибудь было столько секса в пересчёте на человеко-часы в неделю. Однозначно, иметь свою собственную женщину это кайф, а когда у тебя на неё перманентно стоит — это вообще квинтэссенция счастья. Звучит примитивно, но я мужик и пятьдесят процентов моей удовлетворённости жизнью заключается в уровне моей сексуальной активности. В противном случае я чувствовал бы себя немного, бл*ть, нереализованным.
Кстати говоря, мой член у нас теперь любимая игрушка.
Млин, вчера мы учились надевать презерватив. Это было горячо.
Глубоко вдыхаю, откидывая с её плеча волосы.
Влюблён ли я?
Бл*ть, да.
И сильно.
Хочу ли, чтобы мы поженились?
Это не самый остро стоящий вопрос, но да, хочу.
Я всё равно её не отпущу. Не знаю, как насчёт «никогда», но точно не в ближайшее десятилетие.
Смотрю в её личико и поражаясь. Чёрт, я никогда бы не подумал, что ОНА будет такой.
Девчонкой, блин. Сопливой. Худющей и нетипичной.
