Отстранённым.
- Скажи, Артём с тобой? – спрашивает Люба.
Мне очень нравится эта женщина. Она…замечательная. Она очень добрая. Искренне добрая и по-настоящему интеллигентная. И она не кичится этим. Просто она такая, какая есть.
У Моего Викинга не могло быть другой матери. В его чертах чётко видна её парода. Они очень похожи.
- Да…со мной… - отвечаю неуверенно, вопросительно глядя на Иноземцева.
- Ты не могла бы передать ему трубку? – вежливо просит она, но я слышу волнение за этим спокойствием.
Артём резко качает головой и встаёт. Наблюдаю за ним удивлённо. Он отходит к окну, демонстрируя мне свою идеальную задницу, запакованную в дорогие брюки. Упирается рукой в стену, согнув одну ногу в колене.
Впервые за долгое и долгое время мне приходится врать!
Я просто лучше ничего не придумала за эти секунды.
- Он…он спустился в подвал…там котёл барахлит… - на ходу сочиняю я, вертя для убедительности рукой в воздухе. – Когда вернётся, я передам, что вы звонили…
- Будь добра, - мягко отвечает она, очевидно даже не предполагая, что я могу оказаться такой лживой сучкой. – Спасибо тебе!
- Да, ну что вы! – тут же говорю я. – НЕ ЗА ЧТО!
- Передай, что я буду очень ждать его звонка.
У меня прям сердце дрожит от её тона.
- Конечно… - растерянно бормочу я. – Не волнуйтесь…
На этом она кладёт трубку.
В комнате так тихо, что я слышу, как тикают большие деревянные часы на стене. Смотрю на атлетичную фигуру у окна и взволнованно говорю:
- Пожалуйста, позвони ей. Кажется, она волнуется…
Артём продолжает молча смотреть в окно.
Спустя пятнадцать тик-таков спрашиваю, вставая с дивана:
- Вы…поссорились?
Мне трудно в это поверить, ведь между ними, кажется, исключительные отношения. Я никогда не видела, чтобы мать и сын были так близки. Они даже смотрят друг на друга с нежностью. Они будто одно целое, это так затронуло мою душу. Я бы хотела такого же взаимопонимания с собственным сыном.
- Артём?.. – зову я, потому что он ответил на мой вопрос тишиной.
И на этот тоже.
- Набери её!.. – прямо-таки требую я.
Мне очень не нравится, что она переживает…
- Настя, - рассерженно говорит он, оборачиваясь в профиль, и по слогам произносит. – НЕ ЛЕЗЬ НЕ В СВОЁ ДЕЛО.
У меня даже рот приоткрывается.
Вот так значит?
Вглядываюсь в этот напряжённый профиль, сжимая в руках телефон.
Может...это, и правда, не моё дело? Кто я такая?
- Как скажешь…- говорю ему хрипловато.
- Вот и проехали, - отрезает Артём Мудакович, снова отворачиваясь.
Офигенно.
- Иноземцев, - прошу я, повышая голос. – Не будь таким!
- Каким таким? – жёстко спрашивает он, глядя перед собой.
Таким, как в тот день, когда я заправила его борщ связкой ключей.
Только не это...
- Чужим… - тихо говорю я, складывая руки на груди и переступая с одной босой ноги на другую.
Он спокойно разворачивается и усмехаясь, спрашивает:
- Чужим? Правда? А я тебе что, родственник?
В душе нарастает смятение.
- Это риторический вопрос? - спрашиваю напряжённо.
- Соображаешь, - бросает он, кладя руки на бёдра.
Его тон просто отвратителен. А взгляд колючий.
Меня это убивает...
Смотрю в закрытое лицо и чувствую, как щиплет в глазах. Ощущаю мерзкую горечь в душе и отворачиваюсь.
Это типа знай своё место?
Что я могу на это возразить?
Значит, так у нас всё будет?
- Я тебя поняла, - говорю, собирая последствия нашей трапезы. Салфетки, бумагу. Сметаю с дивана крошки рукой и добавляю, подняв на него глаза. – Чай будешь?
- Нет, - отвечает он и молча идёт к двери.
Спокойно обувается.
Снимает с вешалки своё пальто и надевает его. Открывает дверь, даже не посмотрев на меня, и просто уходит, не сказав ни слова.
Смотрю на дверь и чувствую, как по-дурацки выпячивается нижняя губа. Прямо как у Ванечки, когда он собирается зареветь.
Считаю до шестидесяти, уверенная в том, что он сейчас вернётся.
Не может же он вот так уйти?
Но, в окружающей меня тишине слышу лишь, как огромные колёса его нового Лексуса прокручиваются в грязи.
Он уезжает.
Вот так просто.
Судорожно выдыхаю, через приоткрытые губы. Чувствую, как увлажняются глаза.
Какой же ты КОЗЁЛ, Иноземцев…
Ненавижу тебя…
Сегодня Новый год! Мы договорились встретить его вместе, а он просто взял и ушёл. Даже не сказал, каким образом я попаду в его дом! У меня ведь даже машины нет! Я что, просто должна сидеть и ждать?
Стою, глядя в одну точку и понимаю, что больше так не могу.
Это просто...это просто ГАМБЕЦ!
Выпускаю всё, что держала в руках и иду наверх, наступив на пустой стакан из-под Коллы.
Пофиг.
Открываю дверь в комнату Никиты и спокойно говорю ему:
- Собирай вещи и Варю разбуди…
Глава 37. АРТЁМ
Положив локти на согнутые колени, наблюдаю за тем, как плещутся вокруг моего волнореза бирюзовые воды Чёрного моря.
Странно, я думал, что зимой оно будет серым.
Холодный солёный ветер хлещет по лицу, и мне это нравится. Раздувая ноздри, вдыхаю насыщенный морской воздух, пропуская его через лёгкие до головокружения.
Не знаю, сколько уже здесь сижу, но сегодня я точно никуда не спешу. Я хочу побыть один, и нет для этого лучшего места, чем Крымский курортный посёлок в низкий сезон.
В буквальном смысле.
Кажется, это Новый Свет.
Я прошёл через парковую зону и набережную, не встретив НИ ОДНОГО человека. Это даже немного стрёмно.
Красивое место. Как человека причастного, меня бесит лишь то, что оно такое убитое. Обшарпаное и убитое.
Где-то далеко, в тысячах километров от меня, тяжёлое свинцовое небо встречается с морской гладью. Пейзаж достоин кисти Айвазовского. Хотя, у него наверняка такой есть.
Этот бурлящий трафик вокруг очень точно передаёт состояние моей души.
Души.
Смешно.
