Я считаю себя материалистом и прагматиком.
Я верю в то, что могу потрогать и увидеть собственными глазами. В детстве я не читал Книгу Джунглей или Робинзона Крузо, вместо этого шёл на улицу и делал что-то настоящее и реальное. Нам дана только одна жизнь, которую мы должны прожить с первой попытки и постараться всё не засрать, потому что потом у тебя не будет второго шанса. И я уверен, что загробной жизни нет и быть не может. Мы существуем здесь и сейчас. В этой точке пространства в эту минуту.
Что мне нужно от жизни?
Мне нужна работа. Мне нужно пространство и своя свобода. Это каждому человеку нужно, а мужчине тем более.
Тем не менее, даже я оказался не готов к тому, чтобы за ужином самый близкий мне на свете человек аккуратно намекнет, что предпочитает кремацию.
Нет правда. Я был не готов.
Тру глаза пальцами, потому что бирюзовую движущуюся картинку вдруг заволокло пеленой.
Вспоминая слова Бодрова, пытаюсь представить...
Ты становишься на углу оживлённой улицы и воображаешь, что тебя здесь нет. То есть, вообще нет. Машины сигналят, пешеходы идут, пассажиры на остановке появляются и исчезают. То есть, мир продолжает жить и без тебя. Колесо крутится, и никто даже не заметил, что только что закончилась чья-то жизнь.
Я пытаюсь это принять, но на себя мне этот сценарий почему-то примерить проще, чем на того, другого человека.
Не уверен, что вообще когда-нибудь это приму.
Я просто буду жить дальше. Что мне ещё остаётся? Моя жизнь тоже не сойдёт с оси, и это бешено злит. То, что я просто буду жить дальше. Как и миллионы людей до меня и после меня.
Возможно, у меня даже дети появятся.
Губы кривит улыбка. Да, у меня появятся дети, потому что я их хочу. От Насти. Теперь мне это ясно, как никогда. Я люблю её. Моя любовь пока новорождённая. Толком не знаю, что с ней делать.
Очевидно, в моей жизни ещё много чего будет. Событий, всякого дерьма и удовлетворённости, я надеюсь.
Много всего.
Просто без НЕЁ.
Смотрю на свои руки, позволяя глазам опять увлажниться.
Подставляю лицо колючему ветру и закрываю их.
Здесь и сейчас я должен отпустить свою боль. Я не могу и дальше вести себя как дебил. У нас на это нет времени.
Я должен отпустить и сделать всё, чтобы оставшееся нам с мамой время не прошло впустую.
Кажется, пришло нам время подвести итог.
Время, время, время...
Я надеюсь, мне хватит его, чтобы показать ей, как сильно я благодарен за всё, что она мне дала. Помимо жизни, преданность и веру в себя. Поддержку. Внутреннюю свободу, которую взрастила и вскормила во мне своими жизненными принципами.
Любовь Васильевна Иноземцева из тех женщин, которым брак никогда не мешал делать то, что они хотят. Я имею в виду, искать себя и свой собственный путь в жизни. Да, я горжусь ею и…люблю её.
Всегда буду любить.
Если она…хочет кремацию…
Бл*ть…
Она получит свою кремацию.
Так я теперь должен смотреть на вещи. Как на неизбежность.
Достаю из кармана телефон и включаю его.
Сорок семь пропущенных. В основном по работе, некоторые от мамы. От Насти ни одного.
Кажется, я немного ей нагрубил.
Я должен извиниться и постараться больше не срывать на ней своё дерьмовое настроение. Я не хочу обижать свою Петарду. Просто сегодня я нихрена не соображаю. Меня это не оправдывает. Если бы мог, двинул бы сам себе по роже. Настя на самом деле довольно ранимая натура, хотя характер у моей девочки точно из какого-то сплава.
Встаю, отряхивая пальто. Кажется, ему капсда.
Медленно двигаюсь в сторону берега.
Стало ли мне легче? Да, наверное.
Вокруг по-прежнему ни души. Вижу только свою охрану. Двое парней в конце пирса.
На лицо падают первые капли дождя.
Нахожу в телефоне Настин номер и набираю её. Не помню, когда в последний раз встречал Новый год вот так. С семьёй.
Мне кажется, Настя легко может стать моей семьёй. Я очень быстро к ней привяжусь. Я уже привязался.
Это ирония судьбы.
Я всегда думал, что мне нужна женщина-партнёр. Та, которая шарит в моих делах и знает, как мой мир устроен. Оказалось, мне совсем не это нужно. Мне нужна хрупкая провинциальная девчонка, которая каждую ночь будет засыпать у меня под боком, доверчиво пристроив голову на моём плече, и сопеть как маленький паровоз из-за своей искривлённой носовой перегородки.
Податливая, солнечная, любящая.
Принадлежащая только мне одному.
Я буду трах*ть её, любить, оберегать. Это не сложно. Кажется, она ждала меня всю жизнь, как и я её.
Просто, блин, чудо какое-то.
Мама права. Скоро у меня появится семья. И собака.
Природа человека вообще забавная штука. С одной стороны он должен быть с кем-то, с другой, он всё-таки должен быть один.
Настин телефон находится вне зоны доступа.
Чё, он опять в унитазе плавает?
Ладно, я всё равно сейчас к ней поеду.
Я не хило заплутал. До неё часа два ехать. Нужно отдать ей Лексус. Это ведь теперь её машина.
Планирую преподнести её как новогодний подарок, а не как факт. Это ведь нас так бесит, что искорки из зелёных глаз летят.
Бл*ть. Я всё-таки от неё без ума.
Хочу скорее вернуться к своей Моане. Забрать её с собой и больше никогда не отпускать.
Глава 38. АРТЁМ
Выбрасываю руку и наношу удар по мешку, вложив в него немалое количество энергии. Цепь звенит, а мешок пляшет. Отхожу на дальнюю дистанцию и снова делаю выпад.
На мой взгляд, в боксе главное освоить состояние контролируемой агрессии. У меня с этим проблем никогда не возникало. Агрессии во мне хоть отбавляй, как и контроля. Наверное, поэтому у меня получается переть по жизни на пролом.
Ещё удар.
Слежу за тем, чтобы не было ни одного изгиба. Ни в локте, ни в кисти.
Не хочу получить травму.
Чередую удары, не забывая уходить в защиту.
Я уже десять минут в этом темпе работаю. Чувствую, как начинают ныть мышцы. Это прекрасно, хочу вымотаться как следует, чтобы сладко, блин, и спокойно уснуть.
- Артём… - слышу за спиной мамин голос.
Лежащая в метре от меня Рошка тоскливо за нами наблюдает, двигая глазами.
-Уже без пятнадцати... – информирует Любовь Васильевна, опускаясь рядом с ней на колени.
