«Вот сейчас успокоюсь, и нужно привести себя в порядок как можно быстрее! Иначе Кармель опять увидит меня зареванной!»
Пушок, еще пару раз стукнув хвостом, лениво упал набок, а потом опять полез под кровать. Айлин невольно улыбнулась, глядя, как мелькнул пушистейший хвост, и поставила стакан обратно на стол. Глянула на руку и удивленно нахмурилась: кольцо Кармеля, идеально сидевшее до этого, вдруг оказалось тесным, будто палец распух. Это от слез, наверное! Хотя от них ведь распухает лицо, причем тут пальцы? Или она, наконец, начала возвращать прежние… формы?
Покрутив кольцо, Айлин стянула его с пальца и задумалась, куда положить настолько драгоценную вещь. Черный камень блеснул загадочно и завораживающе, словно зрачки Кармеля… Но тут в дверь снова постучали.
- Войдите! - отозвалась Айлин.
Кармель?! И он снова увидит ее такой растрепанной?! А может, это Ал с Лу вернулись? Или магистр Бреннан…
Дверь отворилась, и Айлин, увидев, кто вошел, от удивления выронила кольцо. Оно укатилось куда-то под кровать, в лапы Пушку, и Айлин за ним дернулась, но тут же выпрямилась, не понимая, что происходит. Лорд Бастельеро - и цветы?! Целая корзина роскошных роз, которую некромант поставил на пол. Точнее, уронил, просто разжав ладонь, и шагнул к Айлин.
- Люблю… Простите… Прошу… руки…
Сложив руки на коленях, как положено приличной девушке, Айлин слушала - и не понимала. Зачем это все? Зачем - снова?! Что он хочет от нее теперь, почему смотрит такими измученными горящими глазами?
Шаг, еще один… Лорд Бастельеро приближался, а она все никак не могла вспомнить самую простую вещь на земле - его имя. То самое имя, которое когда-то шептала перед сном, закрыв глаза и пытаясь представить себе именно такой взгляд - очарованный, почти больной… Глупая девчонка, влюбленная в наставника и героя! Мечтавшая об ответной любви и не знающая, как бывает больно, когда мечты сбываются. И… что ей теперь делать?! Словно и не было их прошлого разговора и ее отказа…
- Айлин… Любовь моя…
- Любите? - растерянно переспросила она, лишь бы что-нибудь сказать, потому что испугалась. Вдруг лорд Бастельеро сейчас встанет на колени, как в дурацких романах?! И скажет что-нибудь такое… Хотя что может быть страшнее того, что он уже сказал? И… что там у него в руке?! «Коробочка с кольцами, — безжалостно и мстительно подтвердили многочисленные романы, которые неизбежно заканчивались именно такой сценой. - Кольца, цветы, признание… Разве не этого ты хотела? Получай полной мерой!»
- Я люблю вас! - отчаянно подтвердил он снова. - Прошу, выслушайте!
- Д-да, конечно, — все так же растерянно отозвалась Айлин. - Но…
Словно не услышав, лорд Бастельеро напряженно заговорил:
- В прошлый раз вы неправильно поняли мое предложение. Это целиком и полностью моя вина, мне следовало найти другие слова. Признаю, у вас были веские причины его отвергнуть. Но сегодня я прошу вас позабыть обиду и поверить, что я… что вы мне очень дороги. Что я предлагаю вам руку и сердце, потому что… люблю вас.
Он выговорил последние слова так, словно они жгли ему губы, и Айлин с мучительной неловкостью и вдруг проснувшимся состраданием поняла, что это действительно так. Что этому могущественному человеку, второму или третьему после короля, главе Ордена, Избранному Претемной и так далее… Что ему невыносимо сложно дается это простое признание, словно он капитулирует перед врагом и просит пощады, а не любви. Она содрогнулась от жалости и поняла, что действительно победила, не желая того. Лорд Бастельеро - ах да, его зовут Грегор, как же она могла забыть? - смотрел на нее так, словно ждал приговора, и это мучительное чувство, которое она различала в его взгляде, было так не похоже на горячую, но нежную страсть Кармеля, что Айлин снова содрогнулась.
«Нет, милорд, — подумала она, смутно удивляясь, что не чувствует ни радости, ни даже злорадства. - Наверное, вы и правда любите… Только кого-то другого. Другую Айлин, которую сами себе придумали. Она, эта Айлин, тоже училась в Академии почти шесть лет, но не сбегала из вашего кабинета через зеркало. Не упокаивала разом целую деревню, не поднимала из колодца труп недельной давности, не спала на сеновале или в палатке в объятиях двух мужчин, чтобы было теплее… И уж конечно, не ее по доброй воле отпустил на землю Баргот. Как жаль, что той Айлин, которую вы могли бы любить, нет и никогда не было на свете… Впрочем, как и той, что была когда-то влюблена в вас. Та Айлин мечтала получить поцелуй в Вишневую ночь, услышать признания, которые сейчас вы расточаете с такой щедростью, любить и быть любимой… Та Айлин видела в вас совершенство, не способное ни на подлость, ни на слабость. Она любила не вас, милорд, а ваш образ. Но ее тоже больше нет, а я, наследница их обеих, вам совершенно не знакома! Вы совсем ничего обо мне не знаете и вряд ли захотите узнать. Ведь тогда мой образ в ваших глазах рассыплется на множество осколков, как зеркала, через которые я шла к своей судьбе…»
- Сегодня утром я просил вашей руки у лорда Артура, - нарушил молчание лорд Бастельеро. - Отчасти это я виновник ваших сегодняшних переживаний, но клянусь, я и подумать не мог, что визит вашего брата приведет к таким последствиям. Я просто хотел выказать уважение к вашему роду… Лорд Артур дап мне согласие, и я уверен, он…
Раздражение, которое с трудом улеглось несколько минут назад, снова поднялось горячей волной.
«Если Артур дал вам согласие, - чуть не вырвалось у Айлин, и она больно прикусила язык, чтобы не сказать это вслух, - то на нем вам и следует жениться! Причем здесь я? Простолюдинка Айлин уж точно не обязана подчиняться решениям лорда Ревенгара!
Укротить мысли оказалось все-таки куда сложнее, чем язык. Перед ее мысленным взором вдруг ясно, словно взаправду, встал лорд Бастельеро, почему-то в мундире главнокомандующего и даже с орденом Золотого Льва. А рядом с ним - Артур, изящный и совершенно неотразимый в белоснежном свадебном платье, с завитыми и уложенными в затейливую прическу белокурыми локонами и, кажется, даже немного подкрашенный! И леди Гвенивер, утирающая платочком слезы радости и желающая прекрасным новобрачным долгих лет жизни и многих детей.
Фу, привидится же такое!!!
- Уверен, он сожалеет о том, что сегодня случилось, - услышала она голос некроманта, с трудом вернувшись из этих дурацких грез. - Но это ничего не меняет в моей любви к вам… И я надеюсь, что вы примете мою руку и мое имя, став леди Бастельеро…
- Вашей любви… - беспомощно повторила Айлин, а потом ей в голову пришла такая простая мысль, что непонятно, почему об этом ни разу не подумалось раньше. - Милорд, но разве… ваше сердце свободно? Простите… Это не мое дело, разумеется, но все знают, что вы любите ее величество Беатрис…
- Ее величество? - переспросил лорд Бастельеро с таким недоумением, словно впервые слышал это имя, и слабая улыбка тронула его губы. - О, это… Это всего лишь слухи! Моя дорогая Айлин, я клянусь Претемной Госпожой, нашей общей покровительницей, что в моем сердце нет любви ни к кому, кроме вас! Это правда, я был… увлечен… какое-то время. Ошибка молодости, не больше! Ее величество Беатрис для меня не существует! Разве что как королева…
