Хмм…вообще-то старший брат Альгиса, не мой. Мда…сращение личностей идет полным ходом. Ну и наверное…пусть. Пусть. Само собой — я никак не могу оставаться семидесятилетним мужиком в теле пятнадцатилетнего подростка. Будет нечто другое… Противоречие? А нет никакого противоречия. Это жизнь.
Пришлось раскошеливаться. За четверых — двенадцать медных монет. Неслабо, между прочим! За эти деньги может неплохо поесть в местной тошниловке, и не самого худшего качества тошниловке. Не дорогой трактир со шлюхами и блэкджеком, но и не заведение для клошаров.
Мы слезли с лошадей, которые очень неодобрительно поглядывали на подозрительное сооружение у берега, и повели их на паром, минуя очередь из желающих забраться на широкий помост. Никто не стал выеживаться, видя цвета Клана. Люди Клана проходят в первую очередь — это наше законное право. Мы вообще могли и денег не платить, но это был бы все-таки перебор. Не надо возбуждать недовольство горожан своими явными привилегиями. Проход без очереди — не в счет. Тем более что мы занимаем относительно мало места — не тяжелая купеческая повозка, и не карета любителей комфортной езды.
Город Вальдас, в коем и стоит наш замок, именуемый замок Орис (старинное название), или замок Конто (современное) — разделен рекой Кана на две части, между которыми существует паромная переправа. Можно перебраться на тот берег и с помощью кораблей и лодок, но паром все-таки выгоднее. Корабельщики всегда берут дороже, чем паромщики. Широкая, небыстрая, полноводная река — я даже не знаю, с чем ее сравнить. С Волгой? Нет, если только не в верхнем течении. Дон? Наверное, все-таки с Доном. Широкая, но не такая широкая, чтобы в случае необходимости не перекрыть ее толстыми цепями, прекращая движение кораблей вверх и вниз.
Возле паромной переправы стоят два сторожевые башни которые постоянно ведут наблюдение и за Степью, которая здесь вовсе не очень далеко, и за рекой, по которой могут спускаться и подниматься не только купеческие суда, но и разбойники, а также те же самые степняки, настругавшие себе лодок и в очередной раз решившие потрясти мягких белых соседей. Война в этих краях бесконечна.
Через реку между башнями протянуты две толстенные стальные цепи, до поры, до времени лежащие на дне, и как только городская власть решит остановить движение по воде — начинают вращаться огромные барабаны, наматывая на себя цепи, и…все. Кораблям прохода больше нет.
В каждой башне дежурит небольшой гарнизон — двадцать-тридцать человек (в разные годы по-разному), и в случае опасности они наглухо запираются в башне, подымают цепи и начинают лить на противника ругань и стрелы с камнями. У гарнизона запас продовольствия на несколько месяцев (холодные подвалы), а воду они могут брать напрямую из реки, или же из колодца, который тоже наполняется из реки.
Две части города, Левобережье, и правобережье отличаются друг от друга как небо от земли. Левобережье для более обеспеченных горожан. Тут стоят богатые поместья, располагаются лавки с дорогим товаром. Здесь почти нет праздношатающейся шпаны — охрана особняков гоняет их всеми доступными средствами, оберегая покой местных богачей. Кстати сказать, здесь-то и стоит замок Конто, с его высоченными, гигантскими крутыми каменными стенами, которые никогда в истории не были взяты неприятелем. Замок практически неприступен — если верить историческим хроникам.
Глупость, конечно. Любое здание можно разрушить — было бы желание. И взрывчатка.
Правобережье — это с точки зрения жителей левобережья просто какой-то вертеп. Тут находятся мастерские, кузницы, заводики по производству чего угодно — всего того, что нужно большому процветающему городу. А раз есть мастерские — значит, должны быть мастеровые. Мастеровые любят выпить, а выпив — пошуметь, побуянить. Иначе какой смысл в бухле, если просто тупо надраться и пойти домой?
Наемники. Это особый склад ума, и склад характера. В наемники идут те, кто не желает добывать свой хлеб в поте лица. Таких и на Земле всегда было море разливанное. Вспомнить только пресловутых ландскнехтов в их дурацких пестрых одеждах. Наемники могут сделать целое состояние, поучаствовав в одной из локальных войн, а могут и сложить свою голову за жалованье в несколько серебряных монет в неделю. Это уж как повезет. И хотя везет совсем немногим, наемничество всегда окутано ореолом романтизма — мужчина, добывающий пропитание своим мечом и кинжалом, в глазах многих дам и большинства подростков — мечта, к которой нужно стремиться. На самом же деле большинство из наемников просто грязные тупые маргиналы, способные лишь на то, чтобы удобрить своими немытыми телами поля благословенной Империи Ассан. И…поля всего мира. Потому что наемники есть везде и всегда будут востребованы. Всегда есть необходимость удобрить поля и леса.
Впрочем, в городе Вальдас наемников наверное больше, чем даже в столице Ассана Еванделионе. Пограничный город на реке, тянущейся почти через весь материк лакомый кусок и биржа труда наемников — наемники прибывают сюда со всего мира, чтобы получить службу у купцов, или же наняться в один из приречных Кланов.
Впрочем, они могут получить службу и в городской страже — если их удовлетворит не очень так уж и великое жалованье, и полное отсутствие перспектив пограбить и помародерить. Вместо трофеев велик риск получить нож в брюхо или стрелу из-за угла от обиженного наемника или уличного разбойника. Народ здесь резкий, жесткий, чуть что — хватаются за ножи, кинжалы и мечи. И тогда льется кровь, тогда выходят на улицы солдаты имперского легиона, стоящего в Вальдасе, и начинается очередная зачистка городских улиц. После этого несколько лет тишина. На памяти Альгиса беспорядки в правобережье произошли лет пять назад, после праздника летнего солнцестояния. Кто начал бойню — так и не дознались. Но размах волнений был таких, что в усмирении горожан поучаствовал даже Клан Конто. Жгли дома, громили лавки, убивали и насиловали — погибло горожан и было убито в процессе зачистки города от криминальных элементов не менее пяти тысяч человек. И эта цифра, как говорили знатоки, немало преуменьшена тогдашними отцами города. Чтобы Император не сделал выводы, и не поменял нынешних его правителей — Главу города, его замов, начальника стражи и всех остальных.
Поговаривали, что в этом безумии были замешаны колдуны из Степи, наложившие свои противоестественные заклятия на благовоспитанных горожан, в считанные часы превратившихся в оголтелую, жаждущую крови тупую толпу. Только вот умные люди говорили, что нечего пенять на каких-то там грязных степных шаманов — просто городской страже нужно не пиво пить по трактирам, а нормально нести службу. А то чуть что — Степь виновата, шаманы, а также происки степных коварных божков. Видишь ли, наваждение у них было, когда взялись крушить лавку ювелира и лавку виноторговца. Заклятие понимаешь ли их злобно мучило.
На правом берегу живут семьдесят процентов жителей города, а также те, кто прибыл сюда служить и работать из других местностей империи.
Но не все люди, что живут на правом берегу — работяги, наемники и всяческий маргинальный контингент. Здесь есть и те, кому жить на левом берегу просто не по карману, или же не являются обслуживающим персоналом для богатеев. Мелкие купцы, лекари, управляющие и владельцы мастерских — все они жили именно здесь, в правобережье. Само собой — в более чистых, обеспеченных анклавах.
