Ну да — не оправдал надежд. Да, книгочей, а не вояка. И что? Тебе мало сыновей-вояк?! Тебе мало четырех Наследников, которые полностью соответствуют твоему пониманию того, каким должен быть мужчина?! Зачем ты меня мучаешь?
Да, мучаешь! Разве не мучение, если ты закрываешь мне дорогу в библиотеку?! Это ли не мучение, если ты не даешь мне образовываться дальше?! И за что мне тебя любить? Я и уважать-то тебя не могу — видя, как ты с улыбкой идиота шагаешь в пропасть и тащишь за собой все семейство! И меня в том числе.
Занятый такими мыслями, я незаметно подошел к покоям отца в противоположном крыле замка. Кстати сказать — здесь было не так мрачно, как в том крыле, в котором живу я. Почище, поновее, на стенах развешано оружие и доспехи, горят магические светильники — большие, яркие, как неоновые лампы. Странно, но вдруг возникло ощущение того, что я нахожусь в музее, стилизованном под старину. Не хватало только стареньких смотрительниц, требующих срочно надеть войлочные тапочки, дабы не царапать своими кроссовками базальтовый пол. «Молодой человек! Молодой человек! Вы куда?! Наденьте тапочки, иначе я вас никуда не пущу!»
У дверей, ведущих в отцовские апартаменты — стражник, который стоит больше для показухи, чем для дельного дела — что, ниндзя подкрадутся и подслушают разговоры папаши с вассалами? И если бы не страж — точно бы подползли? Так ниндзя знают, где ходить и как слушать. И страж тут нужен так же, как телефонная будка посреди пензенского леса.
Увидев меня, стражник делает «на-изготовку», салютуя стоящим возле него копьем-нагинатой. Почти таким по форме как те, старинные, сложенные в тайнике. Только качество этой нагинаты совсем другое, она тут скорее церемониальное оружие, чем боевое. Хотя определенно и ей можно неслабо засветить по балде.
Не стучусь в дверь. Меня пригласили, чего-то хотят — вот пусть и терпят мои дурные манеры. Не я просил аудиенции, они потребовали, чтобы я пришел. Они — это мой папаша, все братья, Кендал, и…хватит. А кто еще нужен? Все самые главные, самые весомые — здесь.
Вошел, осмотрелся, прошествовал к свободному креслу, стоящему с торца стола. Все сидят поближе к папаше, а этот стул на особицу — будто скамья подсудимого. Для меня! Что, решили устроить судилище? Или как?
Ну-ну…обломаетесь! Я бывал на допросах, и допрашивали меня крепко, не так, как вы. И все равно сумел выпутаться. А вы, с вашими куриными мозгами — мне на один зуб. Впрочем — «не говори «Гоп!» — пока не перепрыгнул». Посмотрим, что мне опять предъявляют.
— Вот и он! Альгис притащился! Герой наш! — с ухмылкой сказал Второй Наследник, и я чуть не высказался на тему «Капитана Очевидность» и слепых придурков. Нет, Альгис так никогда бы не сделал. И я не сделаю. Просто потому что глупо и никакой выгоды не принесет.
— Сын! — папаша будто выплюнул это слово — Ну-ка, расскажи нам, кто на вас напал, и что происходило во время нападения.
Ни здрасьте, ни прощай. «Вышли сала! Здравствуй, мама» — типа дело прежде всего? Ну-ну…
Рассказываю о происшедшем — мою версию. То, о чем сочинил охранникам. Закончил тем, что подошел к наемнице, и она умирая рассказала мне, что за покушением стоит Клан Союти.
В трех предложениях рассказал, как мы обобрали наемников, забрав их оружие (деньги прихватила Скарла и спрятала у меня в комнате, о них никто кроме участников боя не знает), как приехали, и…в общем-то все.
Досказал, замолчал. И все молчали, переваривали. А я жду главного вопроса — как это наемница, и вдруг открыла мне истину! С какой стати? Но реакция была вовсе неожиданной. Как и вопрос.
— Да лучше бы тебя там и убили! — рявкнул папаша, вперив в меня бешеный взгляд — Пока твоя старая служанка и два бойца Кендала отражали атаку, защищали твое жалкое тело, ты прятался за деревом?! О боги! Какой позор! Наследник Клана Конто как последний трус прячется за деревом, вместо того, чтобы возглавить атаку своего отряда! Да что ты за жалкий слизняк?! Нет, ты точно не мой сын! Ты убогий, жалкий, скользкий червяк!
Он замолчал, и снова в комнате тяжелое, гробовое молчание. Никто не смотрит на меня, прячут глаза.
Мда…вот тебе и маскировка. Может я переборщил со своим убожеством? Вот как теперь доказывать факт того, что Союти нам совсем не друзья? Что нас ждет беда? Что папаша, отправившись всем семейством в столицу навлечет на нас огромные неприятности, несовместимые с жизнью?
Встаю, закладываю руки за спину, смотрю в глаза тому, что сейчас отказался считать меня своим отцом:
— А в этой комнате, что, никому не интересно, кто стоит за нападением? Кто его организовал? И почему? Всех занимает только факт моей трусости?
Папаша машет рукой — мол, заткни хлебало, и молча мотает головой. Но неожиданно вступает в беседу Первый:
— Отец…я считаю, ты погорячился. Младший — наш брат. Что теперь поделаешь — он не боец. Но не всем же быть бойцами! Кто-то рождается и без ноги, и без руки, кто-то умирает в младенчестве. Но они не перестают быть родней в семье Да, поступок нехороший, отсиживаться в кустах, пока кто-то защищает твою жизнь — это не то, как должен жить настоящий Конто. Но тут Младший прав: кто-то совершил покушение на Младшего Наследника. Почему? Зачем? И не грозит ли это какими-то неприятностями нам всем? Давайте выслушаем его, не будем делать скоропалительных выводов! Говори, Младший! Позволишь, папа?
«Папа» махнул рукой, и я начал:
— Я уже сказал, что перед смертью наемница сказала мне, что предводитель их шайки встречался с человеком, одетым в камзол цветом Клана Союти. Вы скажете, что это неважно? Что это случайность? Допускаю, что все так и есть. Увы, этого предводителя убили, так что допросить его не представляет возможным (Эх, был бы я некромантом! Но благоразумно этого не сказал) Но здесь прослеживается стройная цепочка логических выводов. Итак, Клан Конто вызывают в столицу, всех, в полном составе Даже меня. В замке остается Кендал и охранники. В столице нашу сестру выдают замуж за представителя Клана Союти. И вот тут главный пункт — как только сестра официально выйдет замуж, как только брак будет утвержден Храмом, тут нам всем и конец! (Зашевелились, переглянулись). Нас всех убьют. Клан наследует наша сестра, а с ней вместе — ее муж. Император утвердит наследование, потому что он первый заинтересован в том, чтобы нас всех не стало.
— Да как ты смеешь! — отец сделался красным, как рак, голос его срывался — На Императора! На уважаемых людей! На наших друзей! Клеветать! Подлец! Подонок!
— Папа, подожди! Папа! — Первый вскочил, пытаясь вставить хоть слово, но папаша продолжал поносить меня последними словами. Наконец он выдохся и сел, глядя на меня, как большевики на белого генерала. Вражина, одно слово!
— Говори, Младший. Почему, как ты считаешь, Клан Союти решил тебя убрать. Это ведь нелогично! Ты никакого значения для Клана не имеешь. И никак им навредить не можешь. Смысла нет, понимаешь?
— Я выступил против брака сестры с представителем Союти. Все это слышали. И в Клане решили, что отец может задуматься и отменить этот брак. Потому на всякий случай наняли убийц и перехватили меня в городе. У нас в Клане предатель, и он передает сведения врагам. Клан Союти не друг нам, а враг. Они собираются нас уничтожить!
