Самыми сложными оказались последние две недели. Гарж практически ничего ни ел, плохо спал, и вечно где-то пропадал. Иногда, я слышала, как он возвращается в дом глубокой ночью, и долго сидит в гостиной. Курит, и о чем-то разговаривает с Нуром. Вмешиваться в беседы не решалась.
- Не хотела оставлять тебя без присмотра.
- Меня? – Он вопросительно поднял бровь, и оперся широкой спиной на колонну.
- Тебя.
- Можно?
Не поняла, о чем спрашивает Гарж, но на всякий случай кивнула. А тот, молча сделал шаг вперед, и прижал меня к себе. Впервые, с того самого приема у Эдинга.
Наверное, со стороны это смотрелось красиво. Широкие ступени, колонны, красивая пара. Все эти мысли молнией промелькнули в голове и исчезли, как только я услышала равномерный стук сердца. Сильного, доброго, родного сердца. И стало как-то тоскливо от того, что контракт истечет всего через четыре года.
- Ты нам, когда планируешь сказать, про ребенка? – От такого вопроса вздрогнула. Хотела отступить назад. Гарж не дал.
- Откуда….
- Ты пьешь соленый соус из бутылки и заедаешь его какой-то сладкой гадостью.
- Это джем.
- Угу. Джем.
Кабинет Рида. Спустя сутки
Рид Мрантек устало потер глаза. Последнюю неделю он потратил на выяснение отношений с правительством Земли. Инцидент в доме Эдинга, как и ожидалось, не прошел бесследно.
Группу Фомина и Виктора Гарафина сначала пытались истребовать по дипломатическим каналам, потом выкупить, потом депортировать для проведения «справедливого суда» на родине.
Ни один из этих вариантов не устраивал ни главнокомандующего, ни членов Совета. Более того, после инцидента еле удалось сохранить хоть какие-то дипломатические отношения с землянами. Рид с трудом сдержался, чтобы не развернуть широкомасштабные боевые действия, с тем самым оружием, которое они так хотели заполучить.
В итоге, Фомин и его подчиненные, пошли под военный трибунал. Гарафина спасло только то, что к армии он никогда никакого отношения не имел и Рид просто не имел возможности заявить права на гражданское лицо. Виктор попал в руки РУМ и Кисада. Хотя, что для него было лучше, еще не известно. За это время, Кира не только успела познакомиться с коллегами, но и стать местной любимицей. Поэтому, сможет ли Гарафин дожить до суда, оставалось большим вопросом.
А сейчас, когда Мрантек вернулся домой, ему предстояло решить еще один вопрос. Очень важный для его семьи вопрос. И для будущего малыша, о котором Кира, по каким-то причинам, не спешила рассказывать.
- Ты уверен? - Гордон достал из бара бутылку с прозрачной и очень ароматной жидкостью.
- Абсолютно. – Кивнул Гарж.
- Я не хочу, чтобы ты принял необдуманное решение. – Свел брови Рид. Больше всего он боялся пошатнуть то хрупкое спокойствие, которое сейчас царило в их доме.
- Кира очень расстроится, если… - Ран не договорил.
- Год прошел. – Гарж принял из рук Гора бокал из цветного стекла. – У меня было достаточно времени, чтобы все обдумать и принять взвешенное решение.
- Я, так понимаю, что и в этот раз мы не сможем тебе отказать? – Улыбнулся Кисад. В отличие от остальных, он не сомневался в решении Гаржа. Даже был удивлен, что он так долго оттягивал этот разговор.
- В чем отказать? – Кира стояла в дверях, насторожено глядя на мужей. – Опять, что-то решаете без меня?
- Гарж хочет досрочно завершить «меорум». – Прямо и без предисловий, выдал Гордон.
Кира побледнела. Она знала, что этот момент наступит. Но, не думала, что это случиться вот так быстро.
- Это… - Наверное, она должна было что-то сказать, но не знала что. Так и осталась стоять в дверях, совершенно забыв о том, что планировала обсудить ремонт детской. Все равно же, все знают о ее интересном положении.
- Это правда. – Подтвердил Гарж слова младшего Мрантека.
Девушка сделала судорожный вдох и попыталась сохранить лицо. А на что она рассчитывала? Да, все это время Гарж был тактичен, внимателен, дружелюбен. Да, все эти события заставили их всех сблизиться. Но не более того. Головой она понимала, что этот мужчина достоин настоящей семьи, любящей женщины, детей. Но сердце почему-то больно заныло от обиды и иррационального чувства предательства. А еще, Кира вспомнила, как хорошо ей было просто стоять с ним на этом проклятом крыльце.
- Я не хочу быть частью «меорума». – Продолжил говорить Гарж.
Кира кивнула. Знала, что все ее чувства сейчас транслируются мужьям, и можно не «держать лицо», но не хотела выдавать свою растерянность перед Клайтоком.
- Знаю, что мой поступок несколько противоречит местным традициям. Но, - Гарж достал из кармана маленькую коробочку, - он вполне логичен с точки зрения твоей родины. Я не хочу быть временным мужем. Разреши мне быть настоящим отцом этому ребенку.
Ран закатил глаза. Кисад хмыкнул. Гордон захотел треснуть будущего родственника по голове чем-нибудь тяжелым, за то, что тот не дал Кире самостоятельно сообщить им радостную новость. А Рид только кивнул, показывая, что никто не против такого развития событий.
- Я…
- Ничего не говори. Я знаю, что для тебя это неожиданно. Дай мне шанс. Дай мне доказать, что я люблю тебя.
- Я согласна…
Храм Матери
Яркие лучи осветили заброшенный храм. Вековую тишину нарушили громкие крики детей. Четверо мальчишек и девочка в лиловом платье, невесть откуда взявшаяся в этих местах, дружно навалилась на тяжелую дверь.
- Это плохая идея. – Дрожащим голосом сказал самый младший из детей. На худом лице горели синие, такие нетипичные для марсиан глаза. Сразу было видно, что их он унаследовал от матери.
- Не бойся, - протянул ему руку самый старший брат, самый высокий и крупный из всех, - никто не узнает.
- Мама всегда все знает, - вздохнула девочка.
- Тогда пойдемте скорее. – Картинно закатил глаза мальчишка с непослушной челкой. – Хоть будет, за что получать. А то, и не увидим ничего, и от лорда главнокомандующего по шее получим.
Дети дружно захихикали и вошли внутрь.
- Где святилище?
- Направо.
Дети вошли в просторный зал и замерли от восторга. В ярких солнечных лучах им улыбалась сама Элкара. Богиня вырезанная из красного камня, взирающая на своих любимых детей.
Ну вот и конец) Спасибо, что все это время были со мной и героями на страницах этой истории. Ваши Майя и плаксивый Муз;)
