Эротико-сексуальные игрища имели место и при употреблении одних мухоморов. Алкалоиды, входящие в состав мухомора, действуют вначале расслабляюще, опьяняюще, а потом наступает общее возбуждение. Человеку начинает казаться, что ему мешает одежда, он поет, танцует обнаженным, делает неприличные жесты [46, c. 71]. Такое состояние при определенном настрое может перейти к открытой агрессии, буйству и полной невменяемости. Этим пользовались древние воины перед битвой, например славяне, германцы, скандинавы. В сагах часто упоминается о берсерках («носящих медвежью шкуру»), неистовой дружине скандинавского бога Одина, которые во время колдовского ритуала, должного обеспечить непобедимость в бою, ели мухоморы. Снорри Стурлусон в шестом Сказании об Инглингах описывает их так: «Его [Одина] люди, сбросившие свои кольчуги и неистовые, словно охотничьи собаки или волки, дрались своими щитами и были сильными, как медведи или быки. Они разили врагов направо и налево, их же не брали ни огонь, ни железо. Это называется становиться берсерком (berserkgangr)».
Характерные интоксикации, сопровождающиеся увеличением сексуального влечения и иногда приводящие к агрессивности, что, как показали новейшие исследования, вытекает одно из другого, вызывают и другие психотропные вещества: семена дурмана (Datura), кожа жаб Bufo marinus и т. д. Datura innoxia (дурман безвредный) некогда широко применялся в народной медицине и религиозных обрядах индейских племен Центральной Америки как наркотическое средство [70, c. 120]. Кожа жаб, как и некоторые разновидности мухомора, содержит буфотеин, имеющий возбуждающий и жароповышающий эффект. С жабой Bufo marinus связана известная русская сказка о Царевне-лягушке, сбрасывающей кожу и превращающейся в прекрасную девушку.
Святилище Пегтымель
Древнейшие наскальные изображения I тысячелетия до н. э., иллюстрирующие мифологические представления о мухоморе и реальные переживания людей, испытавших на себе силу галлюциногенного гриба, обнаружены геологами и археологами в 1965–1966 годах на правом берегу реки Пегтымель на Чукотке. По названию реки был назван и весь комплекс святилища – Пегтымель, протянувшийся почти на полкилометра.
На левом берегу реки, у впадения Гэсмыткуна, находится особо почитаемая скала (камак), у которой до сих пор чукчи приносят жертвоприношения духам. Само святилище местные жители не посещают, и обряды, связанные с ним, не сохранились, но в языке живет название для рисунков на скалах – каленмен (от «кален» – «раскрашивать», «рисовать»). В долине Пегтымеля также имеются огромные камни-столбы – кекуры (чукотск. перкат), меняющие очертания от игры света и тени. По легендам, кекуры были когда-то живыми людьми и животными, однако потом окаменели. Шаманы приходят к ним и спрашивают совета, общаются с каменными духами. Считается, что внутри камней медленно течет жизнь [59].
В 1967–1968 годах святилище Пегтымель исследовал археолог Н.Н. Диков. Выбитые на скалах кусками кварца рисунки (петроглифы) были сфотографированы, эстампированы и сняты на кинопленку. В основном на пегтымельских скалах встречаются изображения оленей, сцены тундровой и морской охоты. Более трех десятков петроглифов посвящено мухоморной теме – духи-мухоморы, шаманы, картины видений. Духи чаще всего изображены в виде обнаженных или полуобнаженных женщин с грибами на головах; реже встречаются мужские антропоморфные фигуры [59, 71]. В некоторых случаях рядом с обнаженными женщинами выбиты изображения мужчин с рельефно обозначенными половыми органами. Этнограф А. Головнев замечает, что некоторые из эротических картин несут на себе следы царапин и шорканья, что может являться подтверждением сексуально-магического отношения к ним.
Наиболее впечатляющая картина святилища Пегтымель – это пляска людей-мухоморов вокруг жертвенных оленей (рис. 2.15 а). Иногда мухоморы изображены сторонними наблюдателями охоты; один из мухоморов не уступает размером рядом нарисованному киту; другой уводит шамана к людям Верхнего мира (рис. 2.15 б) [71, 72, 73].
Рис. 2.15. Петроглифы чукотского святилища Пегтымель: а – пляска вокруг жертвенного оленя (прорисовка автора с фото Н. Дикого); б – танец людей-мухоморов (прорисовка автора с фото А. Головнева).
Головы людей, из которых растет гриб, или грибообразные формы голов духов связаны с определенной тяжелой стадией опьянения мухомором, которая характеризуется ощущениями распирания черепа: «Когда проглотишь мухомор, то чувствуешь себя крепко; ноги идут, но голова другая – голова мухомора на тебе» [59]. В.Г. Богораз описывал и противоположный эффект: «Один пьяный мухомором ходил кругом со втянутой шеей и уверял каждого, что он не имеет головы». Эта тема будет подробно рассмотрена в следующих главах.
«Грибовидные фигуры над головами антропоморфных персонажей означают не головной убор или пышную прическу, а именно гриб-мухомор с характерной расширяющейся книзу ножкой, с выпуклой, еще молодой шляпкой или плоской, уже раскрывшейся, – пишут о петроглифах Пегтымеля археологи Е.Г. Дэвлет и М.А. Дэвлет. – В некоторых случаях шляпка гриба бывает двойная или даже тройная. Антропоморфные персонажи по большей части женского пола: у них по бокам головы показаны косы или подвески. Примечательно, что, изображая умерших, якутский шаман рисовал, а затем вырезал антропоморфную фигуру, причем женские отличались от мужских именно подвесками на голове. Одежда персонажей иногда в виде мехового комбинезона или же не обозначена вовсе. В некоторых случаях мухоморы держат за руку обычных человечков. Возможно, что подобным образом изображался увод мухоморами живых к "верхним людям"… У некоторых человечков в руках предмет, напоминающий шаманский бубен. Высказывалось предположение, что наскальные изображения мухоморов создавались с целью вызвать посредством таких магических действий урожай мухоморов в тундре» [217, с. 195].
Н.Н. Диков полагал, что пегтымельские скалы в древности были для чукчей и эскимосов священным местом, родовым святилищем: «У скал Пегтымеля собирались на общие празднества в честь успешной охоты и морские охотники, и ловцы диких оленей (петроглифы относятся к дооленеводческому периоду – О.Д.). И когда добыча была обильной, то, опьяненные удачей, они умели повеселиться. Устраивали праздники в честь зверя – подателя пищи, ели хмельной гриб-мухомор, ели обильную пищу, веселились, плясали, пели и, может быть, тогда же выбивали на камне такие веселые картинки, где сами духи плясали, опьяненные тем же мухомором» [71, c. 222].
Рис. 2.16. Мухоморы со знаком «ОМ» в граффити. Москва. Фото автора.
Петроглифы святилища Пегтымель свидетельствуют о глубокой древности культа мухомора на крайнем северо-востоке Азии, который, судя по всему, продержался в своей первозданной форме вплоть до конца XIX – начала ХХ века. На данный момент на Чукотке, а также повсеместно на Крайнем Севере и в Сибири, традиция употребления галлюциногенных грибов уходит, если не сказать фактически утрачена. Две американские этномикологические экспедиции на Камчатку в 1994–1995 годах, целью которых было обнаружение практикующих употребление мухоморов шаманов, зафиксировали только рассказы о них: «После двух лет поисков шамана мы стали бояться, что Русская православная церковь и годы советской власти окончательно покончили с шаманскими ритуалами с мухомором. Мы видели много доказательств, что водка и материализм нанесли серьезные потери традиционной корякской культуре. Вполне возможно, что корякский традиционный образ мышления может скоро стать пережитком прошлого, особенно если употребление мухомора снижается среди молодых коряков» [74].
