Рис. 3.2. Жилище Бабы-яги: а – изба смерти на картине Н.К. Рериха; б – редкий сюжет на крышке шкатулки в стиле палеха – варка мухоморов.
Баба-яга имеет одну анатомическую особенность – зубы в вульве, черту очень архаического происхождения. В сибирских мифах подобные зубы имеют шаманки, и сама Мать-Земля мыслится с этими зубами («челюсти Земли») [45, с. 64–69]. Через них проходят шаманы, отправляясь в экстатическое путешествие, по сути – внутрь Земли. Под «челюстями Земли» в зависимости от случая может пониматься как влагалище, так и рот. В любом случае, если путешествие происходит через «челюсти», мочевой пузырь Матери-Земли воспринимается как озеро, кровеносные сосуды становятся реками и т. д.
А.А. Попов сделал в 1936 году запись камлания известного нганасанского шамана Ивана Горнока, отправившегося внутрь Матери-Земли за восстановлением природного равновесия: «Пойдем, я тебе дорогу покажу. Вот мы зайдем в рот земли дьявола (божества – О.Д.), поедающего детей, и спустимся вниз… Вот мы в рот этой могилы изготовляющей, земли-деревьев мамки вошли, вниз спустились. Очень темное место, зари нету. Ну, верно оттого так темно, что мы попали в самую брюшину земли» [215, с. 234, 250].
В некоторых случаях внутрь Земли или даже внутрь себя попадает и человек, употребивший мухоморы для свершения путешествия. Информатор В. из Тулы, являющийся лидером одной из местных языческих общин, сообщил, что был поражен, увидев во время интоксикации, вызванной большой дозой мухоморов (более двух десятков шляпок), собственные внутренности [182].
Исходя из всего вышеизложенного, можно сделать вывод, что в сказках о Бабе-яге нашли отражение как реальные исторические факты, так и древние языческие представления о мироздании, основанные на шаманских путешествиях, в том числе и с использованием красного мухомора.
Ворон и Хозяйка погоды
В представлениях народов Чукотки шаманы, наевшись мухоморов, могли превращаться в различных зверей и птиц. Наиболее часто фигурирует образ Ворона, который, по мифам, и создал эти грибы для общего пользования людьми и небожителями. Коряки рассказывают о том, как творец Куйкынняку (Великий Ворон) прекратил дождь, используя пристрастие к мухоморам дочери Человека-молнии – одноглазой Хозяйки погоды. По местным поверьям, когда Хозяйка погоды пьянеет от мухоморов, ее волочит за ноги Человек-молния, тоже одноглазый. Голова Хозяйки погоды стучится о небесный свод, отчего раздается гром, а изливающаяся из нее моча падает на землю дождем [59]. По еще одной версии, буря случается тогда, когда Хозяйка погоды, живущая за морем, расчесывает свои волосы.
Рис. 3.3. Человек-Ворон на грибах. Иллюстрация из Флорентийского кодекса. Мексика. XVI в.
Мотив расчесывания волос распространен очень широко и известен многим народам, в том числе и жителям Европы, которые используют его в рассказах о встречах с лесными и водяными красавицами-русалками, чьи волосы столь густы и длинны, что закрывают наготу [45, c. 59]. По М.М. Маркову, русалки любят расчесывать свои волосы белым гребнем из рыбьей кости [76, c. 301]. Пермятская шишига, обитающая в озерах и имеющая вид женщины без одежды, также пользуется гребнем, выходя на берег [77, c. 274–275]. Н.И. Ашмарин в «Словаре чувашского языка» приводит такой рассказ: «Один чувашин, ходивший утром в воскресенье в лес воровать лыки, видел в овраге совершенно голую женщину, сидевшую и расчесывающую свои длинные, до колен, волосы гребнем. Это была упате» [78, c. 254]. Ногайская албасты не имеет гребня и пользуется огромными ногтями, а хакасская суг ээзы чешет свои золотые волосы золотым гребнем. Хакасы считают, что если человек, зачаровавшись красотой обнаженного тела суг ээзы, возьмет из ее рук гребень, то она тут же набросится на него и утащит душу под воду [23].
Коряки говорят, что, когда Хозяйка погоды заканчивает причесываться, прекращается дождь [40]. Следовательно, шаман для усмирения шторма или бури ищет Хозяйку погоды (по некоторым сведениям, она же является и повелительницей моря) и уговаривает ее отложить гребень. Великий Ворон Куйкынняку из корякской легенды, записанной С.Н. Стебницким в селе Кичига, поступает, однако, иначе. Он приказывает своим сыновьям сделать большую ладью и размещает в ней оленей и других зверей, а сам берет мухоморы. Из мышей Куйкынняку делает упряжку, впрягает в ладью и мчится по земле и по морю к острову, на котором живет Хозяйка погоды. Долго плывет Куйкынняку и достигает острова с поселком на берегу. Зайдя в поселок, он видит женщину, расчесывающую волосы, и догадывается, что из-за этого и идет дождь. Он решает переночевать в ее доме. «Стал он ее мухоморами угощать. Поела и опьянела вскоре. Тогда Куйкынняку начал ей волосы срезать. Все волосы срезал. Потом все одежды с нее снял. Голой оставил. Собрал ее одежды, закопал в землю. И сказал:
– Погоди же, совсем тебя измучаю!
А женщина замерзла, дрожит. Совсем опьянела. Хочет причесаться. Только рукой дергает, к голове тянется. А Куйкынняку ей еще брови и ресницы срезал». Затем Куйкынняку посылает мышку посмотреть, не прояснилась ли погода, а когда узнает, что дождь кончился, уезжает домой, бросив женщину на холоде – как была, без одежды (рис. 3.4) [80, c. 399–400].
Рис. 3.4. Работы О. Диксона: а – девушка-мухомор, расчесывающая волосы в окружении пляшущих духов-мухоморов (карандаш); б – Хозяйка погоды с гребнем (лосиный рог).
Здесь можно отметить еще один универсальный мотив: лишение силы сверхъестественного существа происходит в результате лишения его волос. Например, чтобы приручить албасты, у нее нужно вырвать волос, и тогда она будет выполнять любую работу по дому [79, c. 122].
У чукчей и коряков есть слово «найнынен» (корякск. наргынэн), которое обозначает и Вселенную, и погоду, и то, что находится снаружи. Ворон соотносится с творцом Вселенной Тенантомгыном [54, c. 82]. Получается, что Ворон управляет своим творением с помощью мухоморов, а последующие шаманы (Куйкынняку, как известно, считается первым шаманом) используют мухоморный экстаз, чтобы приобщиться к изначальным творческим силам.
В чукотском поселке Марково местный охотник рассказывал историю об одной колдунье, которая под воздействием мухоморов могла превращаться в ворона. Как-то раз он разделывал волка, а наверху сидел ворон и, покаркивая, наблюдал за его действиями. Пригляделся охотник к ворону и увидел, что у него глаза в точности, как у одной женщины, о которой ходит худая слава. Тут нож сорвался и сильно поранил руку. Ввиду незначительности происшествия охотник никому не рассказал о вороне и через несколько дней уже и забыл о нем, пока не встретил на дороге ту женщину. Она подошла к нему, подняла его руку и спрашивает: «Как рана-то, болит?» А потом добавила, уходя: «Острый нож был». В доказательство своих слов рассказчик продемонстрировал небольшой шрам на левой руке и подытожил, что эта женщина, видно, мухоморов наелась, вот и летала [81].
