ГЛАВА 1.
Я нерешительно стояла в центре холла и переминалась с ноги на ногу. Замок родителей Рейеса был огромный и уж больно мрачный. Все в темных тонах, много свечей и ужасно мало окон. А о картинах, с изображением жертвоприношений, и о чучелах животных, даже говорить не стоит…
– Лекси, не стой на одном месте, - заметив мою нерешительность, приказал лорд. – Заходи.
Я снова оглядела мрачный холл и тихонько двинулась вперед, медленно поднимаясь за Рейесом на второй этаж.
– Родителей не будет до утра, у них остались дела на совете, - взяв меня за руку, сказал он. – Так что все поместье в твоем распоряжении.
– Ты уедешь? – нерадостно догадалась я, почувствовав, как по всему телу пробежала неприятная дрожь только от одной мысли, что я всю ночь проведу в этом страшном месте.
Вроде бы обычное поместье, только вот оставаться в нем одной, тем более ночью, не было ни капли желания. Желание было только одно: поскорее покинуть это место, ну или хотя бы остаться рядом с лордом.
Мы медленно поднялись наверх. Второй этаж, кстати, совсем не отличался интерьером от холла. Те же мрачные стены из какого-то темного камня, ни единого окошка, пара свечей в медных подсвечниках и несколько дверей, ведущих в отдельные комнаты.
Открыв одну из таких дверей, лорд легонько подтолкнул меня внутрь и, усмехнувшись, сказал:
– Мне нужно встретиться с одним человеком, это недолго.
Окинув взглядом темную комнату, я резко развернулась к лорду и уверенно заявила:
– Я не хочу тут оставаться. Одна!
– Испугалась, аристократка? – прищурившись, спросил Рейес и сделал шаг мне навстречу.
– Мне тут не нравится, - тихо призналась я, смотря в ярко-синие глаза, которые при таком освещении светились неестественно ярко.
– Туда, куда я собираюсь, тебе не понравится еще больше, - вкрадчиво протянул лорд и в одно движение оказался рядом со мной. – Мы останемся здесь на неделю и тебе все равно, рано или поздно, придется привыкнуть к моим родителям, поняла меня?
Я не успела ничего ответить, как его губы коснулись моих, а мужские руки резким рывком прижали мое тело к стене.
– Я вернусь, как только смогу, - мягко сказал Рейес и, проведя рукой по моей щеке, запрокинул голову назад, заставляя встретиться взглядом с его пронизывающими глазами. Он усмехнулся и, наклонившись вперед, тихо шепнул на ухо: – И когда я вернусь, я сорву с тебя это дурацкое платье и заставлю стонать.
Я прикусила губу, слушая его такой вкрадчивый и обволакивающий тон, от которого по всему телу разбегались волны мурашек. После последней ночи в мертвом городе у нас больше не было близости… Сразу на следующий день был бал, потом верховный совет, а сейчас мы приехали к родителям Рейеса и у нас опять нет времени, чтобы побыть вдвоем… даже ночью.
– И через сколько ты вернешься? – нерешительно спросила я, чувствуя как краска заливает мои щеки.
Лорд устало вздохнул и провел по моей щеке рукой.
– Лекси, я не знаю. У меня есть несколько дел, связанных с работой верховного совета, и их нужно решить как можно скорее. Я приеду либо ночью, либо утром.
Я невольно поморщилась. Весь вечер и всю ночь я проведу одна… Господи, да почему здесь так жутко-то?!
Рейес внимательно на меня посмотрел и сказал уже более серьезно:
– На первом этаже столовая, прислуга, дворецкий, охрана, вообще все так же, как и у нас в поместье. Никуда одна не выходи, все необходимое есть здесь. Я думаю, что ты без проблем разберешься.
С этими словами он снова поцеловал меня, жестко, страстно, властно, так, как может целовать только он.
– Ты поняла меня? – отстранившись и выпустив меня из захвата, спросил лорд.
– Поняла.
Лорд удовлетворенно кивнул и направился на выход.
– Не скучай, аристократка, - бросил он через плечо… и ушел.
Оставшись одна, я со стоном повалилась на кровать. Тишина… в комнате, да и во всем замке стояла тишина. Представить страшно, что я одна в незнакомом месте и никого не будет до утра, ну не считая, конечно, прислуги.
Полежав еще немного на кровати, сходила в душ и переоделась из неудобной рунической одежды в обычное длинное черное платье. Все-таки в платье ходить намного комфортней и привычней, чем в тунике и в облегающих штанах.
Покои оказались достаточно большие: широкая спальня, душевая, столовая и рабочий кабинет. Но все они были одинаково темные и мрачные, единственное окно было только в кабинете, и то под потолком, и очень маленькое. Мда… родители Рейеса явно не любят солнечный свет…
Вернувшись обратно в спальню, я забралась на кровать с ногами и уставилась в потолок. Делать тут совершенно нечего. Конечно, можно было бы сходить вниз и, вообще, устроить себе экскурсию по замку, но что-то эта идея меня совсем не привлекает. Все чужое, незнакомое и какое-то недружелюбное.
Когда от скуки можно было лезть на стену, в дверь кто-то настойчиво постучал. От неожиданности я подпрыгнула на кровати и настороженно прислушалась. Это еще кто? Родителей Рейеса нет, самого Рейеса тоже нет, а слуги же не будут, вот так вот, без приглашения, врываться в покои?
– Лекси, открой. Это я – Мариса.
Мариса? Я недоверчиво покосилась на дверь и, встав с кровати, прошлепала к входу. Лорд ничего не говорил про свою сестру…
– Привет, - стоило мне только открыть дверь, как стройная черноволосая девушка тут же кинулась ко мне с объятиями.
– Э… - я даже растерялась от такого напора, а вот Мариса похоже нет…
– Когда вы приехали? А Рей где? Тебе здесь нравится? Может, чего-нибудь хочешь?
– Все… все хорошо. Рейес в городе, приедет только утром, - запнувшись, сказала я, постаравшись прервать поток ее вопросов.
– Ооо, - как то предвкушающе протянула она и внимательно на меня посмотрела. – Так мы одни?
Вот что-то мне не понравилось ее это: «так мы одни».
Не спросив разрешения, она прошла мимо меня и самым наглым образом уселась на кровать.
– Как прошел совет? – спросила Мариса, окидывая взглядом комнату.
Я закрыла дверь и опустилась в одно из кресел. Удивительно, но даже такая компания меня обрадовала. По крайней мере, теперь мне не придется торчать одной в мрачном незнакомом поместье.
– А ты разве не была на совете? – я внимательно на нее посмотрела.
Она выглядела очень юной, я бы даже сказала намного младше меня. Не больше шестнадцати лет, точно. Но вот ее глаза и манера держаться подсказывали мне, что ей далеко не шестнадцать и, скорее всего, даже не двадцать.
