Пока я раздумываю, вокруг стопорится движение. Его участники недовольно объезжают меня, пытаясь при этом выдать напутствие из самых отборных словечек.
Дольше тут так торчать нельзя, я сажусь за руль и завожу двигатель. В унисон со звуком мотора вибрирует мобильник. Снова мама. Мне не хочется брать трубку, так как последний разговор вышел мне боком, а вернее, разбитым автомобильным задом, но я все-таки отвечаю.
— Что у тебя там случилось? — мама будто чует мои неприятности.
— Ничего, всё хорошо, — отчаянно вру, понимая, что не прокатит.
Не прокатывает, мама начинает дознаваться, что всё-таки произошло, но быстро меняет тему, у неё есть вопрос поважнее:
— Стася, у меня к тебе просьба, совсем сказать забыла. А ведь за ней, можно сказать, и звонила...
— Какая?
— Ты тётю Галю помнишь? Ну ту мою подругу, что в "Труженике" жила?
— Нет, — отвечаю честно, так как в отношении этой самой тети Гали моя память девственно чиста.
— Как же не помнишь, она приезжала к нам...
— Вспомнила, — я вру, не желая выслушивать сотню наводящих вопросов о давнем и со спокойной душой забытом прошлом.
— Её дочка, Лизочка, замуж выходит — такая радость!
— Ага, — не спорю я, почти искренне радуюсь за неизвестную мне Лизу. — Поздравляю.
— Поздравишь лично...
— Как — лично?
— У меня к тебе, Стасенька, просьба — надо будет на свадьбе гостей повозить. Ты же у меня с машиной, я уже пообещала...
— А что, нанять водилу не судьба? — с надеждой вопрошаю я, и в голосе моем звучит обречённость. Пообещала она, ага.
Нет, поймите меня правильно: я не против помочь маме. И даже её подруге, и даже неведомым троюродным родственникам своего биологического отца. Но как же меня напрягает это "ты же можешь" и "тебе ж нетрудно". То я должна была в школе решать контрольные тупому сыночку маминой подруги, потому что "ты же умная, у тебя по математике пятерка", то довезти земляка до Трёхреченска, потому что "у тебя ж машина", и плевать, что мне не по дороге, а на местном автобусе поездка отнимает пару часов и сто рублей. Свои же люди, обязательно помочь надо!
— Что за выражения, Стасюша! Это все контора твоя — небось, одни забулдыги там работают...
— Мам, давай по делу, — я не желаю выслушивать очередную порцию упрёков и сомнений в адрес моей работы.
— А по делу, Стасенька, вот что — тётя Галя не миллионерша и помочь ей надо. Она ведь в столовой, что на окружной в "Мотеле" работает, глядишь, на твоей свадьбе с едой подсобит, а может, и с помещением...
Я с ужасом представляю свою свадьбу в столовой местного "Мотеля" и меня передёргивает от ужаса. Нет уж, спасибо.
— Ладно, мам, когда надо быть? — соглашаюсь в надежде, что обещанного бартера не случится никогда.
— А вот в эту субботу, — несказанно радует меня мама.
— В субботу? Нет, мам, не выйдет! — я иду на попятную, ведь моя ласточка разбита, для свадебного кортежа не годится, а починить её в течение такого ближайшего времени я вряд ли смогу.
— Стася, у тебя что-то случилось с машиной? — строго говорит мама, и голос её полон учительского разочарования и укора.
Так бывает всегда. Если у меня что-то случается, мама это просто чует, по-другому не скажешь, потом она записывает неудачу в мои личные косяки и долго и упорно нравоучает меня тоном, которым вещает своим непутевым подопечным старший инспектор детской комнаты милиции.
— Ничего, все в порядке, — я не собираюсь втягиваться в бесполезный разговор.
— Я тебе завтра ещё позвоню, уточню у тёти Гали, во сколько нужно быть у ЗАГСа.
— Лучше смску напиши, я буду занята, хорошо, мам? — говорю я и быстро кладу трубку.
Фуф, ну надо же было попасть в эту глупую аварию? А всё из-за жабьего визита. Типа, беда одна не приходит, да. Всю карму мне, гад, испортил. Теперь ещё и эта свадьба. Я так хотела отдохнуть на выходных, в конце концов прошлые у меня были заняты бизнес-семинаром... Имею же я право полежать спокойно и расслабиться? Ладно бы ещё я хоть кого-то знала из этих гостей...
Не теряя времени, я поспешно набираю телефон обслуживающего сервиса. Договориться удается только на пятницу, на самый вечер, но если встать в субботу пораньше и забрать, то успею.
Эдик
Я до сих пор не уверена, что решусь вручить
Кристиану мой глупый сувенир.
Он сочтет это детской выходкой.
Э.Л. Джеймс "50 оттенков серого".
На следующее утро я пришёл на работу и первым делом пошел к ребятам. Как я и предполагал, они толковали о случившемся вчера обыске.
— Кстати, сюда вчера Жабенко приходил, знаете такого? — с надеждой спросил я. Вчера я покопался в инете, но наши трехреченские сайты были скупы на информацию о "звезде" Жабенко.
— О-о... — Тина нахмурилась и вполголоса выругалась, — значит, поживиться хотел.
— А кто это вообще и что ему здесь надо? — спросил Мартышкин, который сегодня явился в неслыханную для себя рань — то есть к 11 часам.
— А ты не знаешь? Ах, ну да, ты ж ещё не работал тогда у нас. Жабенко это агентство основал просто, — поведала Тина.
— А я думал, это Настя сделала... — уточнил я.
— Нет, она переименовала и раскрутила. До этого фирма называлась ООО "Элит" и едва не разорилась, а Колумбовна её выкупила и подняла. О нас даже в "Рекламных технологиях" писали, — с гордостью похвасталась Тина.
— Вот оно что... — протянул я, а сам задумался, — так чего же приходил, раз фирму давно продал?
— Да кто его знает, завидует, наверное! Или долю решил купить. Только фиг ему, а не доля! — возмущенно потрясла кулачком Тина.
Дверь скрипнула, впустив Макса с большим свёртком. Мы выжидающе уставились на него.
— Нашёл я, нашёл, — зачастил он. — Вот, смотрите!
Из свёртка выглядывал кончик красной материи.
— Давай сюда, — потребовала Тина и запихнула свёрток за шкаф.
— Да вот только, боюсь, Врунгелевне-то не до сюрпризов сейчас, — вздохнул Макс.
— Наоборот, — заспорила Тина. — Сейчас у нашей фирмы неприятности, она должна особенно быть уверена, что мы — не просто сотрудники, а соратники! И что стукачей среди нас нет!
Остальные согласно закивали.
— Так, Эд, у тебя почетная миссия — уведёшь Колумбовну на обед, пока мы не закончим. Я тебе смс сброшу, а ты до того времени её как-нибудь заболтай.
Я направился в кабинет — дожидаться Настю. Он был не вполне убран после нашествия полицейских, кое-где на полу стояли распотрошенные кипы бумаг и какие-то архивные папки, которые после обыска не желали влезать в шкаф, хотя раньше там как-то помещались. Через минут пятнадцать она вошла в свой кабинет уверенной походкой.
