А ведь уже через день-другой, когда о его работе «искусителем» станет известно всем, не останется ни малейшей надежды. Впереди его ждёт только боль. И та пустота, которую она выгрызет, будет с ним до конца жизни...
— Отдыхаем? — раздался прямо над ухом голос Даннэра.
Браймон чуть не вздрогнул. Как можно было не заметить появление принца! А тот ещё и с друзьями — Даннэра сопровождали виконт Калиер и барон Таргос.
Мужчины зашли в беседку, расселись.
— Сколько осталось непроверенных? — поинтересовался Даннэр у Браймона, кивнув в сторону лужайки.
— Две, — вздохнул тот.
— То есть совсем немного, — подбодрил его принц.
— Знаешь, Даннэр, каждое соблазнение стоит мне года жизни.
— Ничего, ещё всех нас переживёшь! — усмехнулся Калиер, похлопав бастарда по плечу.
— Браймон, скажи, чем бы ты хотел заняться, когда всё это закончится? — неожиданно спросил Даннэр.
Браймон задумался на мгновение.
— До конца отбора я хотел бы оставаться смотрителем купальни, — ответил он.
Друзья переглянулись, улыбнувшись.
— Всегда пожалуйста, — обнадёжил его Даннэр.
— У меня, Браймон, на твоём месте такое же желание возникло бы, — произнёс Калиер, вглядываясь в сторону будущего Нескучного сада.
— Подозреваю, что в этом случае отбор потерял бы ещё двух-трёх кандидаток, — иронично заметил Даннэр.
— Мда? — Калиер вскинул бровь, не отводя взора от работающих девушек и добавил с улыбкой: — И почему же тогда соблазнением занимаюсь не я?
— Поверь, если бы главным критерием искусителя была настойчивость, я бы возложил эту роль именно на тебя. Хотя твоими усилиями мы, боюсь, рисковали бы лишиться, как минимум, половины участниц.
В ответ виконт лишь ухмыльнулся.
— А кого это ты там столь упорно высматриваешь? — спросил его Таргос.
При этих словах Даннэр и Браймон поглядели на Калиера. Первый заинтересованно, второй встревоженно.
— Что, глаз на кого-то положил? — спросил друга принц.
* * *
Магические фонари — отличная штука, чтобы работать в ночном парке. А если их много, то создаётся эффект дня, как на футбольном стадионе.
Да, после ужина, вместо того, чтобы разойтись по покоям, мы вернулись на лужайку. Элгарки поначалу пытались протестовать, доказывая, что лучше встать пораньше, чем работать в ночи. Рита прислушалась к первой части их пожелания, пообещав подъем в семь утра, после чего погнала всех на объект. Элгарки понуро побрели по коридору, бубня под нос устрашающее слово «аврал».
Всего нам предстояло посадить около двух тысяч цветов и декоративных кустарников, а потом уложить травяные пласты с так, чтобы нигде не было видно голой земли. На данный момент мы сделали лишь четвертую часть работы. А альпийская горка — это вообще непочатый край.
Пока мы ужинали, рабочие прорыли канальчик к ручью, и прудик заполнился водой. Когда она отстоится, поставим в «устье» сетку и запустим рыбок. Но даже без живности прудик смотрелся красиво — недаром мы несколько часов выкладывали котлованчик камнями.
Полюбовавшись водоёмом, мы всей бригадой приступили к высадке цветов — нашему ночному кошмару в прямом смысле этого слова.
Трудились молча и сосредоточенно. Лишь Оксана, привыкшая немного по-другому работать в вечернее и ночное время, постоянно что-то бухтела, знакомя элгарок с новыми русскими словами. Но, что ни говори, трудилась она при этом добросовестно — видать, хорошо видела свет короны в конце тоннеля.
Вкалывали мы до часу ночи. Потом всё-таки решили идти на боковую — вставать-то в семь! Руки и ноги просто отваливались. Что будет с нами поутру, даже думать боялись.
* * *
Полина ошиблась и поставила будильник на телефоне вместо семи на шесть часов. Спросонья установила его снова на шесть утра. И если бы не Эльдис, у которой прекрасно работали внутренние часы, проект накрылся бы медным тазом — продрыхли бы до полудня.
А так, наскоро перекусив, уже в полвосьмого мы приползли на лужайку. И работали, работали, работали. Обед — в поле, ужин — в поле. Отдыхали на скамейках. Элгарки чинно сидели, как кисейные барышни. А мы устраивались парами — одна садится, вторая ложится, укладывая голову ей на бедро. И так по очереди. Всё закончилось тем, что элгарки, наплевав на приличия, последовали нашему примеру. И даже Веланна — кто бы мог подумать! Но мы-то ничем не руководствовались, просто хотели бросить куда-нибудь кости. А эта особа смекнула, что, проникнувшись всеобщей сплочённостью, можно заработать себе дополнительные очки.
К полуночи все уже валились от усталости. Некоторые начинали злиться, ссориться друг с другом — нервы сдавали. А работать нам часов до пяти-шести утра. Немного осталось сделать... но это надо было сделать!
Мы успели! Ура! В полседьмого утра сыграли финальный аккорд — выпустили в пруд рыбок.
Ужасно хотелось фейерверков, шампанского... и спать. Долго и безмятежно. Но светил нам лишь краткий сон — часа два. Ведь на десять, то есть, сразу после завтрака, назначена сдача объекта (за эти дни мы так привыкли к Ритиному лексикону, что выражаться по-другому уже язык не поворачивался).
Засыпая практически на ходу, добрели до покоев и попадали на кровати прямо в одежде.
* * *
В назначенный час двенадцать сомнамбул сидели на скамейках Нескучного сада. Измотанные, бледные, с мешками под глазами — как есть будущие королевы. Но, кстати, нарядные. А некоторые элгарки даже поднялись на полчаса раньше и сделали себе причёски. Остальных хватило лишь на душ.
Мы созерцали результат своей работы, иногда вяло переговариваясь — на большее были неспособны.
Наконец в саду появилась «комиссия»: Гридиан, Даннэр, Ника, Калиер и Таргос. Они прошли между двумя элгарскими кипарисами — эти своеобразные ворота мы высадили как на входе, так и на выходе — и двинулись к нам по дорожке.
— О, гляди-ка, — пробормотала Оксана, — виконт де Бражелон, барон Мюнхгаузен — все здесь!
— Подъём! — скомандовала Рита.
— Меня только лебёдкой, — заявила Оксана.
— Именем революции! — я приставила ей к виску указательный палец.
— Бух! — Оксана резко откинула голову, изображая эффект от выстрела.
Элгарки, которые поднялись со скамеек едва заслышав голос короля, с любопытством наблюдали, как мы дурачимся. Действительно, что-то накатило на нас. Видимо от эйфории — успели же всё-таки парк разбить!
Но «комиссия» была уже на подходе. Вмиг посерьёзнев, мы встали и оправили платья.
— Сразу скажу, что вы молодцы, — порадовал нас король после приветственной процедуры. — Но я, разумеется, осмотрю всё.
И он двинулся со своей свитой по извилистым дорожкам вдоль клумб. Мы стайкой следовали позади.
