Кроме этих книг на острове сохранились журналы военных, которые в Эпоху смертных заправляли на Маршалловых островах, как они когда-то назывались. Это были отчеты о широкомасштабных испытаниях оружия массового уничтожения, такого, как, например, ядерные бомбы. В основе этой деятельности также лежал страх, хотя и прикрытый маской профессионализма и научности.
Мунира читала все это подряд, и за сухими и бесстрастными отчетами ей открывалась живая драматическая ткань истории человечества. Она чувствовала, что постепенно становится экспертом в понимании того, что это значило – быть смертным и жить в мире, лишенном благосклонного покровительства Гипероблака и мудрецов в жнеческих мантиях.
Увы, утративших былую мудрость.
Из рассказов приехавших на острова рабочих она узнала об актах массовой жатвы – и не только в Мидмерике, но и в прочих регионах мира. Неужели современный мир стал, в известном смысле, копией мира, в котором жили смертные? Но рабочие не были слишком напуганы.
– Никто из нас не стал жертвой жатвы, – говорили они. – Как и люди, которых мы знаем.
Потому что в конечном итоге какая-то тысяча людей, уничтоженная жнецами за один присест, была лишь каплей в море человечества, и потеря была неощутима.
Что было ощутимо – так это то, что люди стали сторониться театров и клубов, равно как и то, что всеми силами старались ясно обозначить свою непричастность к социальным группам, не подлежащим защите.
– Зачем провоцировать жнеца? – спрашивали они друг друга, и этот вопрос стал почти поговоркой. И вот с того момента, как Годдард воцарился в Мидмерике, а жнецы новой генерации, во всем следующие его воле, стали доминировать в большинстве регионов, человечество в своем социальном бытии изрядно измельчало. Установилось некое подобие феодализма, где человек обречен жить в своем маленьком мирке и где его совершенно не заботят ни общемировые проблемы, ни то, что происходит с такими же, как он, людьми в поместье соседнего феодала.
– Пусть я простой каменщик, – сказала одна из рабочих Мунире, – но работаю в раю. Мой муж наслаждается тропическим солнцем, а мои дети – песчаным пляжем. Почему я должна думать о чем-то ужасном, что меня не касается?
Отличная философия – пока нечто ужасное не коснется самого философа.
В тот день, когда Мунира привезла Фарадею артишоки, они вместе пообедали за маленьким столом, который он сам смастерил и поставил на берегу, чуть выше полосы прибоя. Местоположение стола позволяло Фарадею наблюдать за строительством, происходящим в отдалении. Словно забыв о том, как сухо он поприветствовал Муниру, он сам приготовил артишоки на двоих.
– Кто там всем заправляет? – спросил Фарадей, глядя на строительство, разворачивающееся по ту сторону обширной лагуны. До этого он ни разу не спрашивал про то, что происходит на атолле, и в его вопросе Мунира увидела добрый знак.
– Агенты Нимбуса, – ответила Мунира. – Шныряют повсюду, суют свой нос везде, куда пока не добралось Гипероблако. Рабочие называют их Гипергеморроем.
Она сделала паузу, надеясь, что Фарадей хотя бы улыбнется, но в лице его ничто не изменилось.
– Сикора шумит больше всех, считая, что у него все под контролем, – продолжала Мунира. – Хотя всеми делами управляет Лориана.
– Какими делами? – спросил было Фарадей, но потом, словно спохватившись, сказал:
– Не нужно, не говорите мне. Я и знать не хочу.
Тем не менее Мунира продолжала рассказывать, надеясь, что возбудит его любопытство:
– Вы не узнаете атолл. Он стал… аванпостом цивилизации. Колонией.
– Странно, что Годдард пока не прислал сюда своих эмиссаров, чтобы узнать, что здесь за шум, – покачал головой Фарадей.
– Внешний мир пока не знает, что это место существует, – ответила Мунира. – Вероятно, для всех остальных людей острова остаются слепой зоной.
Фарадей посмотрел на Муниру с сомнением.
– Вы считаете, – произнес он, покачав головой, – что моряки, которые привозят сюда разные грузы, вернувшись, не рассказывают дома о месте, которое отсутствует на картах, но в действительности существует?
Мунира пожала плечами.
– Гипероблако ведет разные проекты в дальних странах, – сказала она. – А из тех, кто сюда приплыл, пока никто не отправился назад. Кроме того, люди даже не знают, где они находятся и что строят.
– И что же они строят?
Прежде чем ответить, Мунира сделала паузу.
– Я не знаю, – сказала она наконец. – Правда, кое о чем я подозреваю. Я поделюсь с вами своими сомнениями, когда найду им подтверждение и когда вы наконец перестанете дуться на весь свет.
– Дуться? – переспросил он, горько усмехнувшись. – Обычно человек подуется и перестанет. Но это не мой случай. Я больше не хочу иметь дел с этим миром. Ничего хорошего мне этот мир не принес.
– Зато вы сделали этому миру много добра, – напомнила Фарадею Мунира.
– И не получил от него ничего, кроме боли.
– Я не думаю, что вы делали это ради награды.
Фарадей встал из-за стола, дав понять Мунире, что обед и, соответственно, разговор закончены.
– Когда приедете ко мне на следующей неделе, – сказал он, – привезите помидоры. Давно я не ел хороших помидоров.
Инструкция по забору крови и процедуры идентификации
Поле 1: подтвердить фамилию (инициал).
Поле 2: подтвердить имя и второе имя, если таковое имеется (инициал).
Поле 3: прижать кончик указательного пальца правой руки и держать, пока поле не загорится зеленым.
Поле 4: обратиться к инструкции по использованию ланцета-копья.
Ланцет-копье. Инструкция по использованию
– Вымыть руки водой с мылом. Тщательно высушить.
– Выбрать точку на кончике пальца слегка в стороне от центра.
– Вставить ланцет-копье в корпус, снять защитную крышку, сделать прокол кожи.
– Смочить каплей крови поле, указанное в п. 3 идентификационной формы.
– Надеть защитную крышку, утилизировать ланцет-копье в соответствии с инструкцией.
Глава 20
Логическая спираль
Никогда у Лорианы Барчок от неожиданности так не кружилась голова. Она попыталась найти опору в том, что знала более или менее твердо, но поняла, что ей не справиться. Нужно сесть, чтобы не упасть. Лориана села, но в тот же самый момент вдруг обнаружила, что не сидит и даже не стоит, а меряет комнату широкими шагами. Потом – пристально смотрит на стену, потом вновь садится. И так – по кругу, несколько раз.
Бандероль с документами пришла утром. Чтобы открыть ее, потребовалась процедура идентификации по отпечатку пальца, а также по ДНК, для чего нужно было выдавить капельку крови на соответствующее поле идентификационной формы. Лориана даже не знала, что существуют такие меры обеспечения безопасности почтовых отправлений. Но кому оказались нужны эти сложности?
