Сейчас, когда у нее появился план, Таня действовала решительно и быстро. Нашарила тапочки и выскользнула из комнаты. В тишине спящего дома любой звук казался ужасно громким, каждый скрип доски под ногами заставлял съеживаться и замирать.
На кухне Оберон в знак приветствия замахал хвостом и поднялся со своего одеяла у камина. Таня опустилась на колени и, приласкав, успокоила его. От пса пахло мозговой косточкой, а в его корзине лежали жеваные клочки сапога Уорика. Одобрительно похлопав Оберона по спине, Таня сделала в уме заметку избавиться от этого доказательства его преступления и начала шарить под раковиной в поисках свечей и спичек. Взяла несколько, заметила на буфете подсвечник, вставила в него свечу и зажгла фитиль. Кухню залил золотистый свет. Таня направилась к двери, но что-то заставило ее остановиться. Нахмурившись, она подняла свечу.
На столе лежала разделочная доска, а на ней четыре куска хлеба, разложенные точно по сторонам квадрата. Три из них были намазаны маслом. Рядом стояла масленка с воткнутым в масло ножом. Таня подошла поближе и увидела развернутый кусок фольги, а на нем оставшееся от обеда мясо. На доске лежал еще и спелый помидор. Таня дотронулась до фольги с мясом. Холодная, словно только что из холодильника.
Она резко втянула воздух и оглядела кухню. Ясно, что она помешала кому-то. А раз так, вряд ли этот кто-то успел уйти далеко. Но с какой стати делать тайну из такой тривиальной вещи, как приготовление сэндвича?
— Кто здесь? — прошептала она. — Фабиан?
Из ниши возле служебной лестницы выскочила темная фигура и метнулась прочь из кухни. Не успев даже задуматься, что она собирается делать, Таня последовала за ней. Когда со свечой, отбрасывающей тени по стенам, она вышла в темный коридор, пламя затрепетало и погасло. Внезапно оказавшись в полной темноте, Таня попыталась сориентироваться. Легкие шаги удалялись от нее. Открылась, а потом тихо закрылась дверь неподалеку. Библиотека. Едва дыша, Таня зажгла свечу и открыла дверь. Она уже поняла, что это не Фабиан и что надо позвать кого-нибудь на помощь. Но она осознавала, что на это нет времени. Она настороженно вошла в библиотеку, оглядела опустевшие полки, письменный стол у окна. Дверь закрылась. Снаружи послышалось царапанье когтей и негромкое завывание — это Оберон увязался за ней. Присев, она заглянула под стол и подскочила, увидев устремленный на нее взгляд единственного желтого глаза. Вулкан. Кот зашипел и свернулся в косматый рыжий шар. Таня сделала шаг назад и снова оглядела комнату. Совершенно пустую — здесь просто негде было укрыться.
Она поставила свечу на ближайшую книжную полку. Видимо, она ошиблась. Ночной посетитель скрылся в какой-то другой комнате. Она понимала: нужно пойти и разбудить бабушку и Уорика; но что, если неведомый пришелец поджидает ее где-нибудь снаружи? Она стояла, раздумывая, что предпринять.
Что-то блеснуло в свете свечи. Таня снова подняла ее. На уровне глаз на краю книжной полки осталось крошечное пятно чего-то светлого, блестящего, застрявшего в сложном узоре резьбы. Не сразу, но Таня поняла, что это масло.
Она провела пальцами по узору на темном старом дереве. Среди искусно вырезанного плюща были разбросаны несколько небольших круглых панелей; одна из них и была измазана маслом.
В узор был вписан треугольник, по углам которого располагались три маленькие выемки. Действуя словно по наитию, Таня подняла руку, приложила к этим выемкам большой, указательный, средний пальцы и повернула по часовой стрелке.
Беззвучно и легко вслед за ее рукой начала поворачиваться круглая панель. Когда она повернулась наполовину, Таня убрала пальцы, снова поставила их на те же места и еще раз повернула руку по часовой стрелке. Завершив полный оборот, панель с некоторым сопротивлением и щелчком встала на место. Несколько мгновений ничего не происходило, а потом последняя секция книжного шкафа начала медленно поворачиваться, уходя в стену.
По мере того как часть шкафа поворачивалась, открывался узкий проход в стене. Там стояла кромешная тьма. Одно не вызывало сомнений: это был не тот служебный коридор, который они обнаружили с Фабианом, а что-то совсем другое. Каменная лестница по спирали уходила вниз. Воздух был холодный и влажный, пахло плесенью. Таня наклонилась, пытаясь лучше разглядеть лестницу. Она выглядела очень ненадежной.
Таня вошла в проход и сделала несколько шагов к лестнице. Да, Фабиан был полностью прав. Поместье Элвесден скрывает множество секретов. Тут действительно есть тайные ходы — и, совершенно очевидно, незваный гость, которого спугнула Таня, знал об их существовании и пользовался ими. Но зачем?
Слишком поздно она услышала негромкий скрип, когда секция книжного шкафа, подчиняясь управляющему механизму, встала на место. Послышался легкий щелчок, и проход оказался запечатан, точно гробница… с Таней внутри.
Охваченная ужасом, она попыталась при свете свечи найти какую-нибудь задвижку или рычаг, но обнаружила лишь еле заметную щель по контуру входа. Дверь закрылась очень плотно, непреодолимая и прочная. Хорошо хоть свеча не погасла — единственный источник света и хоть какого-то утешения.
Пути назад не было. Она оказалась в ловушке.
Она набрала в грудь побольше воздуха, собираясь закричать, воззвать к бабушке, к Уорику, к кому угодно, но тут же поняла, что этого делать нельзя. Ближе всех к ней сейчас находился таинственный гость; несомненно, он первым услышит ее крики и быстрее всех доберется до нее. Кто бы ни находился в туннеле, он, скорее всего, проник сюда не изнутри дома, а откуда-то снаружи. Ее единственный шанс — держась в отдалении, следовать за ним и таким образом найти выход.
Не оставалось ничего другого, как продолжить путь. Сердце дико колотилось в груди, дыхание перехватывало. Таня прилагала неимоверные усилия, чтобы взять себя в руки. Никогда в жизни она не испытывала такого ужаса. Она начала спускаться по лестнице, уходя все дальше и дальше под дом. Температура быстро понижалась. Тело под тонкой пижамой покрылось «гусиной кожей». Свеча подрагивала в руке.
Винтовая лестница закончилась. Таня остановилась, в смятении разглядывая четыре открывшихся перед ней новых прохода. Все они уводили в разных направлениях, ни один не выглядел предпочтительнее другого. Между пятнами толстой зеленой плесени проглядывал серый камень стен. Потом Таня заметила кое-что на земле: большой плоский валун, прочно обвязанный грязной веревкой, уходящей в один из туннелей. Видимо, она предназначалась для того, чтобы как-то обозначить путь в подземном лабиринте. Перед Таней возникла новая трудная задача. Понимая, что свече осталось гореть совсем недолго, а свет могут заметить, она опустилась на колени, взялась за привязанную к камню холодную, влажную веревку, собралась с духом, задула свечу и углубилась во тьму. О чем говорил Фабиан? Потайные ходы выводят в несколько мест: где-то в Тикиэнде, в паб и в маленькую церковь неподалеку.
«Пусть это будет церковь», — мысленно молила она.
Она шла уже несколько долгих минут, все больше погружаясь во мрак. Ей казалось, что туннель сужается. Пахнущая плесенью тьма забила горло и нос. Собственное неровное дыхание было единственным звуком, который она слышала. Тьма поглощала ее.
