Она закрыла буфет, вернулась на свое место и выложила на стол два предмета. Это были крошечные серебряные ножницы и бутылочка — такая маленькая, что умещалась в ладони. Подняв чашу, в которой что-то смешивала, Мораг осторожно перелила в бутылочку густую зеленовато-серую жидкость.
— Некоторые способы защитить себя тебе известны, но их будет недостаточно.
Она протянула ножницы Тане. В месте соединения был вставлен маленький красный драгоценный камень.
— Это для тебя, — сказала Мораг. — На вид в них нет ничего особенного, но они режут почти все, что угодно, кроме металла, дерева и камня. — Потом она взяла бутылочку с зеленой жидкостью. — А это мальчику — она поможет ему видеть то… что способна видеть ты.
Таня с уважением рассмотрела оба предмета и вернула их старой женщине.
— Я не могу их взять. Мне нечем расплатиться с вами.
Мораг сощурилась.
— Я не прошу никакой платы.
Таня почувствовала, как вспыхнули щеки.
— Но когда придешь в следующий раз, может, принесешь мне новый журнал головоломок.
Таня кивнула и прикусила губу, чтобы не улыбнуться.
— Чтобы вызволить человека из королевства фэйри, нужно делать это, когда оно наиболее доступно, — оживленно продолжала Мораг. — Промежуточное время, вот что тебе нужно.
— Промежуточное?
— Магическое время, которое ни здесь ни там, ни одно ни другое.
— Не понимаю.
— Смена времен года, к примеру. Первое мая, летнее солнцестояние, Хеллоуин, зимнее солнцестояние — вот очень могущественные моменты. Или грань между сном и бодрствованием. Это и есть промежуточные времена.
— Но солнцестояние уже прошло, — сказала Таня, — а до Хеллоуина еще несколько месяцев!
— Ты права. Сейчас мы не рядом ни с одним из этих моментов. Но есть еще один, который случается гораздо чаще, а по могуществу ничуть не слабее. — Она устремила на Таню выжидающий взгляд. — Некоторые называют его часом колдовства.
— Полночь, — прошептала Таня. — Время между ночью и днем.
— Когда ты встретишься с человеком, которого хочешь вывести из королевства фэйри, нужно окликнуть его по имени, поскольку многие не помнят его, пробыв там достаточно долго. После этого ты должна предложить ему что-нибудь из одежды — и лучше всего, если эта одежда принадлежала ему до того, как его похитили. Вшей мешочки с солью в швы этой одежды и своей собственной. Если он предложит что-то тебе — не бери ни в коем случае. В особенности это касается еды и питья, как бы аппетитно они не выглядели. И наконец, есть еще одна очень важная мера предосторожности. Время в королевстве фэйри течет не так, как у нас. Оно движется либо быстрее, либо медленнее, и последствия этого могут оказаться гибельными. Чтобы защитить себя, ты должна срезать локон своих волос и хранить его в безопасном, ни для кого не доступном месте. Благодаря этому даже при самом худшем развитии событий ты, по крайней мере, не потеряешь годы своей жизни. Сохранишь свой теперешний возраст.
— Но что, если я застряну в королевстве фэйри, а потом сбегу и обнаружу, что в этом мире прошли многие годы? Я по-прежнему буду молода, а все, кого я знала, состарятся или даже умрут!
— Это возможно, — согласилась Мораг. — Но другая возможность еще хуже. Как тебе понравится, если ты постареешь, а те, кого ты любила, останутся такими, какими были? Если наш мир останется тем же самым, а в королевстве фэйри время протечет быстрее? Никто тебя не узнает. Никто не поверит, что это ты. И твоя жизнь будет близка к концу.
Таня растерянно покачала головой.
— Нет… В смысле, не знаю…
— Взвесь все хорошенько, пока еще есть возможность передумать.
Таня посмотрела на компас и на маленькую бутылочку, которую Мораг дала ей.
— Почему вы мне помогаете? — нерешительно спросила она.
Этот вопрос жег ее губы с тех пор, как она вошла в фургон.
— Потому что могу, — ответила цыганка. — И потому что хочу. У нас есть общие предки. Возможно, вместе мы сумеем исправить некоторые ошибки прошлого.
Ее взгляд остановился на браслете с брелоками на Танином запястье, перебегая с одного брелока на другой, пока в конце концов не остановился на пустом месте, где прежде был котелок.
— Тринадцать, — пробормотала она. — Несчастливое число… для некоторых.
Таня посмотрела в ее старые мудрые глаза, пытаясь понять, известно ли ей что-нибудь о трагической судьбе первой владелицы браслета, но, похоже, в словах старой женщины не было скрытого подтекста.
Таня почувствовала, что пора уходить. Мораг тяжело прошагала мимо нее и распахнула дверь фургона. Таня вышла на свежий воздух, крепко сжимая поводок Оберона. Мягкий ветерок взъерошил ей волосы. По дорожке проковылял ежик, не замечая, что за ним наблюдают. Лес казался таким мирным, таким прекрасным, что почти не верилось в опасность, которая в нем таилась.
День был теплый, и все же Таня вздрогнула.
— Иди с миром, — сказала Мораг, подозрительно оглядываясь. — Держись ближе к ручью.
— Спасибо вам… — начала Таня, но старая женщина покачала головой.
— Поблагодаришь потом. Надеюсь, мы еще встретимся.
Таня достала из кармана компас, пора было прибегнуть к его помощи.
19
Позже тем же вечером, чувствуя, что нервы у нее на взводе, Таня покинула дом и вышла на поиски Фабиана. Стоя под дубом, она напряженно вглядывалась в листву, но никаких признаков долговязой фигуры не обнаружила. Не отвечал Фабиан и на ее зов. Зная, что он не мог уйти далеко, она неспешно пошла через сад, пиная опавшие листья. Калитка была открыта и подперта камнем. Таня увидела вдали маленькую фигурку у ручья. Фабиан.
Она медленно приближалась к нему, стремясь отсрочить неизбежное. Фабиан со скрещенными ногами сидел на берегу ручья и бросал в воду камешки. Он не поднял взгляда, не пошевелился, когда Таня опустилась рядом. От неловкости она принялась щипать траву. Фабиан хранил гордое молчание, не желая первым начинать разговор.
— Мне… Мне очень жаль, — сказала она в конце концов. — Я хочу пойти с тобой. То есть если ты не возражаешь.
Фабиан бросил в ручей очередной камень.
— Я тоже сожалею. О том, что назвал тебя глупой девчонкой. На самом деле я не считаю тебя глупой.
— Ну и когда мы снова пойдем в лес? — спросила Таня.
— Не знаю. — На этот раз он бросил более крупный камень, и всплеск получился сильный. — Какой смысл? Может, нужно просто оставить все это в покое.
— Смысл в том, чтобы доказать невиновность Амоса.
Фабиан принялся теребить шнурки ботинок.
— А если он виновен? — спросил он сдавленно.
