Задумчиво смотрю на воодушевленное лицо Дианы, не понимая, почему она мне помогает. Я не вижу выгоду для нее в моем присутствие в жизни Марьяны и Кэтрин. Наоборот, для сохранения мира в ее семье, ей нужно держаться от меня подальше.
— Почему ты это делаешь?
— Что делаешь? – удивленно распахивает свои небесные глаза.
— Зачем ты помогаешь?
— А ты об этом, - смеется, смущенно заправляет за ухо волосы, лукаво смотрит на меня. – Я хочу, чтобы Марьяна была счастлива. А ее счастье – это ты, как бы это странно не звучало. Было время я не понимала, как она могла в тебя влюбиться, до сих пор не понимаю, но Марьяна всегда была на твоей стороне. Даже после «смерти». Она никому не позволяла говорить о тебе плохо. Она запрещала Кевину называть себя отцом Кэти, считая, что у малышки один отец – ты. Знаю, сейчас ты видишь перед собой язвительную стерву, но это образ, Герман. Такой же, как и твой.
— Ты ошибаешься, - меньше всего ожидал, что Диана видит то, что пытаешься скрыть. Возможно, она не каждого сможет разобрать по косточкам, разложить все проблемы по полочкам, но то, что сейчас говорит, глядя мне в глаза, находит во мне отклик.
— Пусть будет так. Вы, сильные мужчины, не любите признаваться в своих слабостях, - примирительно улыбается. - Поговори с Кэти. Со временем наладится и с Марьяной. Только включи нормального мужика.
— В каком смысле?
— По ухаживай за Марьяной, как за женщиной. Свидания, прогулки, ужины наедине друг с другом. Помоги ей с документацией, уверена твои советы ей придутся по душе, даже если она в них не нуждается. Ну и горячие ночи, после которых ей не захочется возвращаться в свою холодную постель, - дерзко мне подмигивает, направляется к двери, но вдруг оборачивается.
— Кэтрин на заднем дворе. Одна.
— Спасибо, - глухо благодарю, сдерживая себя от порыва выбежать следом за молодой женщиной и выйти на улицу, найти дочку.
Считаю до пяти, только после этого покидаю кабинет. Кэти действительно сидит в песочнице одна. Мое черствое сердце при виде одинокой фигурки болезненно сжимается. Сглатываю ком в горле, засунув руки в карманы джинсов, не спеша подхожу к дочери.
— Позволишь сесть рядом? – задерживаю дыхание, когда на меня вскидывают серые глаза. Краснота, мокрые ресницы –указывают на то, что малышка недавно плакала. И причина ее слез – я. Хочется самого себя долбануть за боль, которую испытывала дочь.
— А если не разрешу, то что?
— Я буду стоять рядом с тобой, - у самого внезапно начинают печь глаза.
— Ладно, садись.
Присаживаюсь рядом, вытягиваю ноги. Кэти косится на меня, кусает губу, как Марьяна. Я тоже украдкой смотрю на дочь. Мое маленькое сокровище. Мое неожиданное богатство. Все же я на заслужил это счастье, но оно у меня есть, нужно его беречь.
— Я тебя не бросал, - не жду, когда Кэтрин задаст вопросы, а она их обязательно бы задала. – Так получилось, что мы с твоей мамой расстались задолго до того, как ты родилась. Я даже не знал, что у меня есть дочь до недавнего времени.
— Не знал? А если бы знал, искал?
— Понимаешь, мне пришлось очень много времени провести в больнице, - прикрываю глаза. Вспоминать период своей беспомощности тоже неприятно. Вздохнув, смотрю на серьезную дочь, которая внимательно меня слушает.
— Как только мое состояние перестало вызывать у врачей опасение, мне разрешили заниматься своими делами. Первым делом я попросил одного человека, которому доверяю, найти твою маму. К моему сожалению, просьбу плохо выполнили. Мне потребовалось много времени, чтобы узнать, где вы теперь живете.
— И когда ты узнал, ты приехал?
— Да. В тот день, когда я тебя спас из-под машины, я как раз искал твою маму. Я еще не знал тогда, что ты моя дочка.
— А когда узнал, что испытывал? – по глазам понимаю, что это самый важный вопрос для нее. Улыбаюсь, протягиваю руку, глажу по голове.
— Когда я узнал, что у меня такая умная не по годам дочка, я испытывал небывалую гордость. Я не очень умею на словах выражать свои чувства, но знай, что в моем сердце ты занимаешь очень большое место.
— Больше, чем мама? – озорно улыбается, хитро прищурив глазки. Я смеюсь, качаю головой. В одно мгновение притягиваю дочь к себе, крепко обнимаю. Кэтрин едва дышит. Мы насторожены, но вдруг напряжение между нами спадает, когда маленькие ладошки пытаются обнять за шею.
— Только теперь не уходи никогда, - тихо просит малышка, уткнувшись мне в грудь.
— Теперь я никогда не уйду. Боюсь, что даже не прогоните, если надоем, - целую в темную макушку, зажмурив крепко глаза. Из-под плотно сжатых век все же скатывается предательская слеза.
32 глава
(Марьяна)
— Вы видели этого красавчика? Он такой...
— У него отличная задница.
— Да он и на лицо очень даже ничего.
— Кажется, я кончила, просто глядя на него!
— Мне кажется тут каждая из присутствующих уже с мокрыми трусами.
— Ой, кому же принадлежит этот красавчик?
Хочется ворваться на террасу, всех с чувством превосходством окинуть медленно взглядом и громко заявить, что мужчина, которого они обсуждают, принадлежит мне. Только понимание того, что я буду выглядеть идиоткой, прикусываю губу и с улыбкой толкаю дверь на террасу, держа поднос с бумажными стаканчиками.
— Уверена, вас всех мучает жажда, - ставлю поднос на стол возле графина, разливаю сок со льдом. Местные кумушки, а они и в Америке почти такие же, как и в России, только моложе на пару десятков лет, натянуто улыбаются.
— Мари, скажи нам, кто вот этот молодой мужчина? Я его раньше у вас не видела. Это новый работник? Судя по тому, как Кэти от него не отходит, он ладит с малышкой, - Лори поправляет свои кудри, украдкой бросает кокетливый взгляд на лужайку.
Специально или нет, но Соболь стал звездой. Когда гости стали прибывать на ранчо, некоторые личности забыли по какому событию всех пригласили. Все женщины не спускали с него заинтересованного взгляда, чем жутко раздражали. Герман либо не видел интереса, либо делал вид, что не видит. Он полностью сконцентрирован на Кэтрин, за это против воли поставила ему плюсик в карму. Счастливая дочь с широкой улыбкой – ничего другого я и не могла пожелать в этот день.
— Ты хоть скажешь нам его имя? – это уже ко мне обращается Николь, в прошлом году у нее умер муж, теперь она в активном поиске нового.
— Герман, - выдавливаю из себя, не переставая улыбаться. – Вы пока отдыхайте, я к имениннице, - сразу же сбегаю со ступенек и уверенно направляюсь к Соболю с Кэтрин. Рядом с ними стоит Диана с Евой и Марком, Адам где-то прячется по своим деловым разговорам. Он не избегает Германа, но старается не часто с ним пересекаться.
