— Ой, Софья Антоновна, добрый день! Вот так встреча! – голос Лики слишком громко, неуместно звучит сейчас где-то рядом. Я и Рома одновременно морщимся.
— Лика, добрый день! Очень рада тебя видеть! Цветешь и пахнешь! – вперед выходит Софья Антоновна. Она взглядом-цербера окидывает меня с ног до головы, прищуривается.
— Здравствуй, Рома, - кокетливо приветствует Лика Романа, чувствую, щеки начинают пылать, как в груди начинает бурлит ревность. Я не спускаю пристального взгляда с Ромы, он все же отводит глаза от моего лица, переключается на мачеху. Хочется схватить его за руки и заставить вновь на меня смотреть. Ведь хочет он именного этого, как и я.
— Здравствуй, Лика, - вежливо, но холодно здоровается он, вновь возвращаясь глазами ко мне.
— Это кто? – мама Ромы неприязненно меня разглядывает, я задираю подбородок, готовая отстоять себя.
— Это моя доченька, - сладко улыбается Лика. Рома сдвигает брови и смотрит на мою мачеху.
— Она тебе не дочь, - чеканит каждое слово, заставляет мое сердце сбиться с привычного режима работы.
— Я люблю ее, как дочь. Я воспитывала ее с маленького возраста, поэтому считаю дочерью, - Софья Антоновна приподнимает брови, Рома что-то хочет добавить, но я незаметно трогаю его руку. Бросает в мою сторону быстрый взгляд, поджимает губы, молчит.
Какое-то время между нами возникает неловкая пауза, но Лика тут же широко улыбается, начинает активно интересовать праздничным меню у мамы Ромы. Как-то получается так, что она идет с тележкой и Софьей Антоновной вперед, я и Рома позади них. Украдкой бросаю на него нежный взгляд из-под ресниц. Он не смотрит на меня, но ловит мою руку, заводит ее назад и переплетает наши пальцы. Мне приходится часто заморгать, чтобы прогнать слезы от этого милого жеста.
— Дин... – странно, но я слышу его шепот в этом гуле голосов и громких звуков. Поворачиваю голову, улыбаюсь.
— Прости меня, пожалуйста, Ром, - шевелю губами без особой надежды, что он услышит. Рома может и не слышит, но крепко сжимает мою ладонь. И как только замечает, что Лика и его мать начинают оборачиваться, сильнее стискивает мою руку, но я ее выдергиваю и прячу в карман.
— Ром, представляешь, Лика и Дина ничего не планируют на Новый год. Я тут подумала, пусть они приезжают к нам. Дом большой, всех найдем где разместить.
Я прикусываю изнутри щеку, вспоминая уютный дом Романа, вспоминаю его шутливые замечания по поводу кровати, размеры которой я так и не оценила. Но главное, от чего мне сейчас хочется взвыть, я помню, как он мне делал предложение на кухне. И если бы была возможность повернуть время вспять, ответ я бы сказала сразу: «да».
— Это так неудобно, - Лика изображает смущение, а сама наблюдает за реакцией Романа, который без единой улыбки смотрит на бывшую свою любовницу и мать.
— Можно встретить Новый год вместе. Я не против.
— Вот и славненько. Так, что у вас там по списку. Лика! – Софья Антоновна обращается к мачехе, та воодушевленно протягивает лист, а я с Ромой смотрим друг на друга. Этот Новый год обещает быть особенным.
46 глава
— Домашняя еда намного вкуснее, чем ресторанная. Сто раз об этом говорю Роме перед праздниками. Именно поэтому хочу, чтобы вторая жена у него была хозяйственная и умела готовить. Алла ужасно готовила, именно поэтому он сбежал от нее через полгода после рождения Регины, - Софья Антоновна ловко и профессионально быстро режет овощи, я зачарованно смотрю как живо двигается нож.
— Я обожаю готовить. Когда был жив Динин отец в выходные часто устраивала гастрономические дни. Помнишь Дина? –Лика оборачивается ко мне за поддержкой, я киваю и улыбаюсь. – Обожаю, когда семья собирается за одним столом. Мне этого очень не хватало во Франции.
— Тем не менее после смерти мужа ты оставила падчерицу и уехала за границу. Подмена понятий, - Рома поднимает глаза от планшета, устремляет их на застывшую Лику. Я опускаю голову. Идея праздновать вместе Новый год мне изначально пришлась не по вкусу, сейчас подавно.
— Мне было ужасно плохо, нужно было сменить обстановку. Поступило предложение, я не отказалась.
— Конечно. Тебе всегда было интересно, что выгодно именно тебе, - в его голосе невозможно не заметить иронию. Лика краснеет от скрытого обвинения, я пододвигаю к ней стакан воды и забираю у нее нож, чтобы дорезать шампиньоны. Переглядываемся с Софьей Антоновной и обе молчим.
— Ты не прав, Рома. Если бы Дина сказала, что ей будет одной тяжело, я никуда не уехала.
— А ты спрашивала? Хотя прошел срок давности, вопрос не актуален. Как видим, Дина вполне может самостоятельно справиться со своей жизнью, не растеряться и принять меры, - его глаза устремляются на меня, смущают и заставляю желать провалиться сквозь землю.
— Я бы не сказала, что у меня все хорошо получается. Но ошибки – это тоже опыт, - сдержанно улыбаюсь Роману, умоляя его глазами прекратить этот разговор на столь деликатную тему.
— Да, с личной жизнью у тебя полный провал.
— А что у нее с личной жизнью? – кажется Лика начинает улавливать то, чего мне бы не хотелось ей рассказывать. – Дина, что случилось? Что знает Рома, чего не знаю я? Тебя кто-то обидел?
— Ничего особенного. Просто неудачный опыт отношений с противоположным полом, - рассказывать сейчас мачехе о Паше совсем неуместно, особенно при посторонних. Не думаю, что Софье Антоновне нужно знать о том, что меня чуть не изнасиловали. Сердито кошусь на Романа, он поджимает губы.
— Это случаем не тот молодой человек, из-за которого ты ходишь уже несколько дней сама не своя и хотела провести с ним Новый год? – вопрос Лики как взрыв бомбы. Я застываю, когда слышу, как давится вином Рома. Он поспешно хватает салфетку и прижимает ее к губам, смотрит, к счастью, сначала на мать, потом уже на меня.
— Это первые серьезные отношения у моей девочки, все принимает близко к сердцу, - мачеха ласково проводит ладонью по моим волосам, я не в силах отвести глаза в сторону, как и Роман. Но он все же первый прерывает наш зрительный контакт.
— Первая любовь чаще всего бывает трагична по ощущениям, - глухо замечает он, вставая из-за стола. – Я принесу вино из подвала.
Когда на кухне остаемся втроем, Лика подходит к месту, где сидел Рома, берет открытую бутылку и взбалтывает ее. Там еще на два бокала вина хватает. Я осторожно режу помидоры, боясь, что из-за нервного перенапряжения сейчас порежусь.
— Ой, лука нет! Дина, догони Рому и попроси его лук прихватить, - Софья Антоновна нарушает тишину. – Лика, помешай, пожалуйста, мясо. Дина! Поживей, нужен срочно лук.
Я не хочу в подвал, но мой отказ не поймут. Поэтому иду в ту сторону, где скрылся Рома. Прохожу холл, сворачиваю в сторону кладовой и замираю перед приоткрытой дверью. Набрав в легкие побольше воздуха, осторожно спускаюсь по ступенькам. Романа вижу почти сразу. Он неподвижно стоит возле стеллажей с вином и домашними закрутками, которые скорей всего наделала его мать летом. Оборачивается, услышав шаги. Я застываю на последней ступеньке, не в силах двинуться дальше. Его лицо как застывшая маска, губы сжаты в тонкую линию, только глаза живые и борются с внутренними бесами.
