Почему я столько терпела их внимание?
Я задавала себе этот вопрос сотни раз и каждый раз находила лишь одно объяснение: семейка, живущая напротив, бродила у грани дозволенного, но никогда ее не пересекала. Матушка глупого Ганса была скользкой как угорь. Но даже она не превзошла бы Дарлинга в наглости и хитрости. По крайней мере, мне так казалось… И я очень надеялась, что не ошибалась в этом.
— Добрый вечер, Клара. Ты сегодня прекрасно выглядишь. — Уже в сотый раз я слышала этот комплимент, ставший дежурным.
— А в остальные дни плохо?
Ганс на пару секунд замолчал. Я будто наяву слышала, как скрипят винтики в его голове от слишком напряженных для парня дум.
— Клара, познакомишь нас? — Рука Макса который раз уже за день обвила мою талию.
— Да, конечно. — Я улыбнулась. — Макс, это мой сосед Ганс. Ганс, это мой жених Максимилиан.
Услышав свое полное имя, Дарлинг впился пальцами в мою талию. В этот раз напарник вел себя несколько иначе, чем в кондитерской. Если там он играл роль заботливого мужа, то теперь примерил маску собственника.
— Жених? — переспросил Ганс. — У тебя не было жениха.
Опустив руку, Макс медленно направился к моему соседу, словно хищник, что грациозно крадется к добыче, распространяя вокруг ауру опасности. Световой кристалл над нами мигнул, на мгновение погрузив коридор в кромешную тьму.
Ганс вздрогнул, а Дарлинг, угрожающе двигавшийся к нему, вдруг принял недоуменный вид, остановился и как ни в чем не бывало покачал головой:
— Этот дом нуждается в ремонте. — Громко цокнул языком и вновь повернулся к моему соседу. — Так что ты говорил? Не было жениха? Теперь есть.
Дверь скрипнула, и, потеснив сына, в дверной проем втиснулась миссис Хилипс, чей цепкий взгляд остановился на Дарлинге.
Одна мимолетная ложь должна была избавить меня от внимания назойливой соседки. Только видеть Макса на пороге своей квартирки казалось дикостью. Дорогая одежда, высокомерие, которое он порой источал, сам не замечая, аристократичное мужественное лицо с прямыми линиями, словно написанными художником на холсте, делали его чужим в этом месте.
И теперь, в короткой битве взглядов, Дарлинг ожидаемо одержал победу. Не сделав ничего, он добился того, что мне не удавалось на протяжении несколько месяцев. Соседка, даже не поздоровавшись со мной, приказала сыну зайти в дом и захлопнула дверь.
От удивления я едва не выронила сверток с пирожными из кондитерской. Склонив голову, вопросительно посмотрела на Дарлинга, а тот лишь безразлично пожал плечами.
Повернувшись к моей квартире, Макс взял меня за свободную руку и, не стесняясь и не заботясь о моем комфорте, словно какой-то неживой предмет, поднес ладонь к дверной ручке. Вскоре послышался стрекот защитного заклинания, отпирающего замок.
Мы оказались внутри. Вдвоем.
И я будто заново увидела свое жилище, с его недостатками и достоинствами. Первого оказалось куда больше. Мебель местами была потерта, и не хватало мелочей, что придают обстановке уюта: декоративных подушек на диване, светового кристалла в ажурной оправе под потолком, магприемника, что имелся практически в каждом доме.
Я прошла к дивану и стянула с его спинки халат, брошенный впопыхах утром. Перекинув его через плечо, скрылась в маленькой кухне, оставив сверток с пирожными на столе.
Когда вернулась в гостиную, Дарлинг стоял у окна, осматривая обстановку. Мне не составило труда догадаться о его мыслях.
— Давай, говори, — сложив руки на груди, бросила я.
Дарлинг усмехнулся и отвел взгляд, остановив его на двери в спальню.
— Что говорить, Раженская? — спросил, двинувшись в заинтересовавшем его направлении. — Что я должен сказать?
— Как, по твоему мнению, здесь все убого.
Я сорвалась с места, в мгновение ока оказавшись рядом и преградив путь.
— Туда нельзя.
— Почему?
— Там моя спальня.
Мы стояли лицом к лицу. Макс откровенно издевался — один уголок его губ был приподнят, когда глаза, наоборот, оставались безмятежны. Его лицо сейчас до странного завораживало…
— И поэтому туда нельзя?
— А этого мало?! — Я на мгновение прикрыла глаза, восстанавливая самообладание, коснулась пальцами виска и лишь потом вновь посмотрела на Дарлинга. Так много времени рядом мы не проводили даже в академии.
Это испытание, Клара. Справишься, и боги тебя вознаградят.
Халат, висевший на плече, внезапно съехал, и напарник подхватил его, опередив меня и небрежно сжав ткань одной рукой.
— Возьми, — протянул он его, когда я уже решила, что придется приложить Макса заклинанием, чтобы забрать тряпку. Подобное уже случалось, и не раз.
— Спасибо, — настороженно сказала я, чувствуя подвох. Видимо, я стала слишком мнительной. — Идем на кухню, попьем чай, раз купили пирожных.
— Просто скажи, что ты хочешь задержать меня у себя, чтобы соседка ничего не заподозрила, — отозвался Макс. Подобных мыслей у меня не было, я уже и думать забыла о миссис Хилипс, но, несмотря на это, все равно высокомерно ответила:
— Конечно. Раз ты мой жених, то должен остаться подольше. Твои обязанности по нашему договору еще не выполнены, Дарлинг.
Макс протянул руку, и я постаралась не вздрогнуть, когда его пальцы невесомо коснулись моей шеи, поднялись и одновременно трепетным, но твердым движением, словно Дарлинг не мог определиться в своих желаниях, заправили выбившейся локон за ухо.
— Как и твои, Клара. Возможно, наше соглашение было не совсем честным. Я без труда справлюсь с твоей проблемой, тебе же придется смириться с моей потребностью дотрагиваться до тебя. — Его ладонь скользнула вниз, обжигая мою щеку. Я сжала зубы, чтобы ничем себя не выдать. — Ну как? До сих пор испытываешь отвращение, когда я касаюсь тебя?
— Да, — словно ругательство выплюнула я.
«Нет», — вторил настойчивый голос внутри меня. Но я просто отмела посторонние мысли.
Взгляд карих глаз Макса похолодел, лицо ожесточилось. Он опустил руку и усмехнулся.
— Правильно. Ведь и мне удовольствие они не приносят.
А должны? Почему мы вообще разговариваем об этом? Но вместо этого я вновь бездушно ответила:
— Я знаю.
Слишком много вражды между нами было. Слишком много неприятных воспоминаний. Слишком много чувств, которые не позволяли начать с чистого листа.
— Прекрасно. От чая откажусь. Думаю, твоя соседка на время успокоится. — Он обошел меня словно скала, которая вопреки всем законам природы пришла в движение. Я чувствовала, как его уровень немного подскочил, хотя не сказала бы, что и сама была в полном порядке. Но я радовалась его уходу — меньше всего хотелось сталкиваться с Дарлингом, потерявшим контроль.
