— Что, если мы проследим за зданием ночью? — чуть позже, сидя в кафе за одним столом с Дарлингом, предположила я.
— Стража уже наблюдала за ним.
— Сам знаешь, мы не стража. Уровень не тот. Их могли заметить. Ты же все еще владеешь тем заклятием?
Сильное колдовство в нашем мире ценилось на вес золота. Заклятия хранились в гримуарах, что открывались далеко не каждому. Конечно, академия давала общие знания, но все же по-настоящему сильные маги сами добывали свои заклятия, которыми делились с другими неохотно. Макс принадлежал старейшей семье, что уже на первом курсе дало ему немалое преимущество. Уверена, его с детства заставляли зазубривать магические слова с древних книг.
— Абсолютной тишины? — Дарлинг орудовал вилкой и ножом с завидной изящностью. Если честно, когда я наблюдала за его манерами, то забывала о еде на своей тарелке.
— Да. — Я заставила себя отвести взгляд.
Клара, будь с ним осторожнее! Не забывай, это Макс. Он словно маятник — постоянно меняется от хорошей своей стороны к паршивой.
— Конечно. Оно крайне полезно. — Я прям почувствовала, как на его губах появилась издевательская улыбка.
Заклятие, о котором мы говорили, с первого взгляда являлось обычной магией тишины, но на самом деле считалось колдовством высшего порядка, которое мало кто способен обнаружить и сломать.
Поэтому Дарлинг оставался для меня недосягаем во время полевых занятий в лесу. Зачастую он незаметно подкрадывался ко мне и брал в плен, пока я хлопала ушами. Лишь на старших курсах я научилась заклятиям-ловушкам, что выставляла вокруг себя.
— Как твой артефакт? — Посмотрела на его руку, а потом подняла взгляд к лицу, по которому пробежала тень. — Разобрался?
Я откинулась на стул, празднуя маленькую победу. Не только Дарлингу позволено подтрунивать, вспоминая о моих неудачах.
— Пока нет. — Он вернулся к еде. Теперь выражение его лица стало холодным и непроницаемым.
Я осмотрела зал кафе, подметив, что людей становилось все больше. Близилось время обеда.
— Знаешь, Клара, я бы хотел поговорить с тобой. О нас. — Это неожиданное заявление ошарашило меня. Дарлинг сложил приборы на опустевшую тарелку и отодвинул ее прочь. — Возможно, нам стоит лучше разработать план, вместо того чтобы грызться между собой, пока никто не видит.
Наблюдая за движениями его губ, я не сразу поверила, что слова принадлежат ему. А потом еще с половину минуты подозревала в очередной издевке, ожидая, что Макс вот-вот усмехнется и скажет: «Неужели поверила, Раженская?»
— Ты во мне дырку просверлишь, Клара. — Дарлинг вопросительно поднял брови. — Наверное, если я предложу пожить вместе, как предписывает наше задание, ты на весь день лишишься голоса?
Я моргнула, прогоняя наваждение. Макс все еще скрывался под иллюзией, и голубые глаза его отражали лед, скрывая истинный теплый карий цвет.
— Предлагай. Наверное, я и правда потеряю способность говорить. — Я прильнула к чашке с чаем — настолько крепким, что на фарфоровых стенах посуды остались следы.
Я сама попросила налить такой. Он пробуждал лучше любого другого напитка.
Дарлинг улыбнулся, открыл было рот, собираясь исполнить угрозу, но неожиданно нахмурился и склонился ко мне.
— Только что сюда зашла твоя бывшая подружка, — шепотом сказал он.
Я обернулась, мгновенно выискивая взглядом знакомую фигуру, стоявшую в полуоборот к нам.
Энн. Девушка почти не изменилась, лишь одеваться стала презентабельнее: желтая яркая блуза, длинная юбка до щиколоток из плотной ткани и с вышивкой, а сверху плащ. Интересно, чем она сейчас занимается?
Неожиданно к бывшей подруге подошел мужчина, и, узнав его лицо, я помрачнела. Дуглас Рокс! Парень отрастил волосы — если раньше они торчали ежиком, то теперь, белоснежные как снег, спускались до самых плеч.
Пара прошла в глубь зала к одному из свободных столиков, и я резко отвернулась, неимоверно радуясь тому, что мы с Дарлингом не успели скинуть иллюзии.
— Вот так встреча. — На губах Макса появилась кривая улыбка.
— Не смей, — прошипела я, до побелевших костяшек сжимая в кулаке вилку.
Энн тоже целитель. Возможно, они работают с Дугласом вместе, как и мы с Максом…
Но даже мне предположение казалось жалким, будто я хваталась за последнюю соломинку. Дарлинг высокомерно посмотрел на парочку, что села через столик от нас, а после вновь обратил внимание на меня. Повеяло холодом.
***
Макс
Я видел, как спокойствие сменилось приступом паники. Клара пригнула голову, будто желая оказаться ниже. И эти метаморфозы вызвали непонятное глубокое раздражение, даже злость.
Почему такая смелая и язвительная со мной, Раженская становилась каким-то провинившемся ребенком, стоило Роксу появиться на горизонте?
Это выводит из себя.
— У нас договор, — напомнила она.
— Да? Договор? А что, если я решу его нарушить? — блефовал я, поднимаясь на ноги.
Она смотрела на меня мгновение, за которое ее лицо и поза вновь стали уверенными, непоколебимыми. Какую-то часть меня возвращение привычного состояния напарницы успокоило, уняв гнев, но все же осадок остался.
— Если хочешь распластаться на полу лицом вниз и привлечь внимание, то прошу.
— Какая же ты жестокая. — укорил, наклоняясь к ней.
На миг взгляд Раженской метнулся в сторону, а потом она отодвинула свой стул, оставив на столике монеты, схватила мою руку и словно главная в нашем тандеме повела прочь.
Неосознанно мои пальцы переплелись с ее, и мы обожгли друг друга холодом и жаром. Браслет на запястье отяжелел, красная нить налилась алым. Что ж, еще несколько прикосновений, и спокойная ночь мне обеспечена…
Мы вышли не через главный вход, а запасной, что вел в узкий проулок между домами. От стены одного здания до другого было около двух метров, не больше.
***
Клара
Я и сама не заметила, как взяла Дарлинга за руку. Мысли занимало лишь то, что нам скорее надо покинуть кафе. На благоразумие Макса я не полагалась, поэтому пришлось действовать самой.
Но, выйдя на улицу, в полутьму, словно существующую отдельно от мира, где в просвете между домами как в портале раскинулся остальной город, я занервничала. Никогда раньше не волновалась в присутствии Дарлинга, но за последние несколько дней уже не раз чувствовала неловкость.
По коже пробежали мурашки, заставляя предательски опустить голову и сосредоточиться на наших сплетенных в замок пальцах. Держаться вот так было приятно — моя маленькая ладошка утопала в его, и в то же время мы так крепко вцепились друг в друга, будто пытались отсрочить момент расставания.
