Дверь напротив скрипнула.
— Кларочка, добрый день, — выглянула в коридор миссис Хилипс, а у меня от ее вида чуть глаз не задергался.
Вот уж женщина неугомонная! Забыла бы она уже о моем существовании.
— Добрый.
— Я не слышала, как ты уходила сегодня утром. Ты в отпуске? — Соседка вела себя так, будто вчерашнего визита Дарлинга и не было.
— Почти. Я не была дома этой ночью. — Я так вымоталась за прошедшие сутки, что решила не следить за языком хотя бы сейчас и просто расслабиться. Впереди еще маячил поход в организацию. Хорошо, что дома в одном из кухонных шкафов хранился запас бодрящего зелья. — Ночевала у жениха, которого вы видели вчера.
Миссис Хилипс поджала губы, да так сильно, что они побелели.
— Портит он тебя, Кларочка. Где это пристало спать вместе до свадьбы?
— На это уже никто не смотрит, миссис Хилипс. Надо же хорошо узнать друг друга, чтобы после свадьбы сюрпризов не было. — Слышала бы меня мама, всыпала бы по первое число и не посмотрела, что я взрослая. Строгая она у меня. У нас в семье действовал принцип кнута и пряника, где мама обычно исполняла первую роль, а отец вторую. — Ладно, я пойду. Извините, утомилась, всю ночь не спала.
Я наконец скрылась в квартире под гробовое молчание соседки. Представляю, какие мысли крутились в ее голове. А я ведь почти не соврала.
Закрыв за собой дверь, первым делом окинула взглядом нетронутую обстановку и обновила защиту на двери и окнах — в свете новых подробностей по делу на душе было неспокойно. Лишь удостоверившись в собственной безопасности, я позволила себе расслабиться. Выпив порцию бодрящего зелья, отправилась приводить себя в порядок. Время не терпит пренебрежение так же сильно, как и спешку. Только далеко не все люди понимают это сразу.
Через час я смотрела на себя в зеркало, проверяя, достаточно ли хорошо выгляжу. Оправила брюки и заправленную в них блузку. В такой холод не захочешь выходить на улицу в платье, да и неудобно в нем.
Подойдя к столу, я взяла в руку два маленьких ножа и аккуратно спрятала в сапоги, в специальные кармашки между внешней кожей и утепленной подкладкой. На всякий случай. Надеюсь, они не пригодятся.
Как нам говорили на последнем курсе академии, будьте готовы к самому худшему, но надейтесь, что все пройдет как можно лучше. Несколько факультативов, что были обязательны для работы следователя, оказались самыми сложными на протяжении всего обучения. Некоторые студенты не выдержали и перевелись на другое направление. Даже меня посещали подобные мысли, но природное упрямство не дало сдаться. Если бы отступила, потом бы сама себя перестала уважать.
Перед уходом я достала из глубин стола имперскую бумагу и вновь, словно удостоверяясь в ее существовании, тяжелым взглядом прочитала написанное.
Неожиданно в дверь постучали, и я спешно убрала бумагу в сумку, которую собиралась взять с собой. Подкравшись ко входу, настороженно спросила:
— Кто?
— Угадай. Если справишься, то в награду я тебя поцелую.
— Давай как-нибудь потом. — Открыв и бросив быстрый взгляд на Дарлинга, я покосилась на соседнюю квартиру. Стены в этом доме, конечно, тоньше, чем картон.
Дарлинг надел свитер с черной удлиненной курткой поверху и коричневые перчатки, а волосы зачесал назад. Лицо, как всегда, выражало ленивое высокомерие. Хотя последнее, скорее всего, наследственное, если вспомнить один из относительно свежих портретов в его доме.
— Бодрящими зельями балуешься, Клара? — спросил Макс, пока я напоследок осматривала квартиру, отпечатывая в памяти расположение вещей.
— Как и ты, дорогой, — отпарировала я, выйдя за порог. — Прошедшая ночь утомила меня.
Его бровь изогнулась, в глазах застыла откровенная насмешка. Но вот на голосе это никак не отразилось.
— Ну еще бы.
Мы прошли по коридору, достигли лестницы, спустились, и уже у внешней двери я негромко заявила:
— Надеюсь, у меня челюсть от напряжения не сведет сегодня.
— Не преувеличивай, Раженская. Ничего страшного не происходит, — бесстрастно ответил Макс и открыл передо мной дверь, пропуская вперед.
— Давай будем естественнее, без этих «дорогой» и «любимая», — уже на улице предложила я. — А то со стороны, мне кажется, мы выглядим как идиоты. — Немного подумав, добавила: — Как подозрительные идиоты. Любой проницательный человек заподозрит неладное.
— Согласен, — кивнул Дарлинг, его рука отыскала мою. — Ничего иного нам не остается. Нет ничего более убедительного, чем правда.
— Ты о чем?
— На время мы станем друг другу чем-то большим, чем напарники и бывшие сокурсники. И я буду вести себя так, как бы действовал на самом деле. Поэтому не укоряй меня после.
Он улыбнулся, отвернулся и как ни в чем не бывало пошел дальше.
***
Макс
С парочкой из кондитерской мы встретились в назначенном месте — в двух улицах от здания организации. Они вели себя обычно, не вызывая подозрений, в красках рассказывая, как им нравится посещать то сборище, под прикрытием которого цвела тьма: преступность и убийства.
Клара вела оживленный разговор за нас обоих, отдавая мне роль поддакивающего мужа. Это и к лучшему, ведь кто-то должен был отвлекать внимание на себя, когда другой занимался наблюдением.
Уже на подходе стало очевидно, что довольно много людей собираются под крышей организации. Пусть мы с Раженской знали это и раньше, но увидеть вживую оказалось куда полезней.
— Вам понравится, уверяю. Правда, сначала необходимо зарегистрироваться. Вы же взяли с собой свидетельства? — у самой входной двери спросила Аннабель.
— Да, конечно, — подтвердила Клара.
— Извиняюсь за подозрительность, но мне не дает покоя вопрос, для чего им нужны наши свидетельства?
Мы уже вошли внутрь: в светлом холле за невысокой стойкой стояли две женщины — одна вела записи, а другая горячо приветствовала вошедших. В воздухе повис раздражающий запах благовоний. Он впитался во все: стены, мебель, ковры — и мгновенно окружал посетителей.
Либо у них было что-то не так с обонянием, либо таким образом глушились иные запахи. Мой нос был очень чувствителен к ароматам, поэтому повисший легкий дымок вызывал отторжение.
— Да ничего, я тоже задумалась об этом в первый визит. — Аннабель махнула рукой и улыбнулась. Вообще она вела себя слишком дружелюбно и практически напрочь игнорировала своего мужа. — Но у них же здесь все серьезно, официально, и поэтому документы нужны для отчетности перед имперскими органами.
Пусть эта парочка выглядела старее — видимо, магическим даром были обделены, но я навел о них справки. Оба были всего на пять лет старше нас с Кларой. Не так уж много.
