Чего боится любая девушка? Правильно, насилия.
— Успокойся, я не собираюсь ничего делать. Я заинтересован в тебе. — Его тон смягчается, приобретая насмешливые нотки.
А с моих плеч словно пропадает тяжелый груз.
— Заинтересован? О чем ты? — Вот это настоящее откровение.
— Моей команде не хватает женщин. — Джозеф подходит вплотную, его ладонь касается локона моих волос, что выбился из хвоста, а после прочерчивает дорожку от шеи к щеке. Я дергаюсь, пытаясь убраться от него как можно дальше. Бандит провоцирует и играет со мной, вынуждая посмотреть на него. — Вас любят недооценивать, а это уже особенность. А ты к тому же способная. Я решил так еще до того, как узнал о сопротивляемости ядам. Я бы мог обучить тебя. Ты стала бы гораздо сильнее. Разве не этого ты хочешь? Жизнь будет опасной, но интересной.
На мгновение становится тихо. Из-за прикосновений мужчины тяжело сосредоточиться. Они не так приятны и не будоражат, как прикосновения Дарлинга, но все равно отвлекают.
— Ну что ж, можешь подумать еще немного. Время есть. — Не дожидаясь ответа, разрешает бандит.
А я, воспользовавшись его разговорчивостью и временным благодушием, неожиданно спрашиваю:
— Почему умерли все те люди? И для чего руны на лбу?
Джозеф разочарованно цокает и отходит.
— Убивал не я — лаборатории нужны были подопытные. Но руны на лбу и правда моих рук дело. Надо было показать свой профессионализм. Эксперименты велись почти год, а организацией заинтересовались лишь недавно. Крысы трусливы, и заслужить их доверие ой как не просто, — раздраженно отвечает мужчина.
Я не поднимаю взгляд выше его ног. Мое состояние почти в норме, и я прекрасно понимаю, что последует за зрительным контактом.
— А никчемная идея с женатыми парами не моя — один из служителей храма постарался. Хотел отслеживать приходящих, следить за работой, так сказать, контролировать… Говорю же, трусливые крысы и только. Но положения в обществе добились высокого.
— И ты заставил меня прийти в свое логово, лишь чтобы позвать к себе?
Все не может быть настолько просто. Если честно, когда Джозеф только сделал предложение, мне казалось, что он вот-вот рассмеется и вновь примется угрожать. Но прошло уже некоторое время, и в его поведении нет и намека на шутку или издевку.
— Конечно нет. Ты тоже здесь не просто так, иначе мы бы встретились в месте куда приятнее. Все сложнее. Ты часть большого плана. — Я слушаю внимательно, впитываю как губка. Мне будто позволили заглянуть за ширму и показали иную реальность — жестокую, непредсказуемую, зависящую от силы и удачи. Иначе как объяснить тот факт, что я до сих пор жива? Да и вообще действия человека передо мной? Его поступки аморальны, но, кажется, результат, к которому они приведут, несет больше пользы, чем все благородные поступки вместе взятые.
Тем временем Джозеф продолжает:
— У твоего напарника интересный артефакт на руке. Да, я про него выяснил. После промашки с нападением не должно было остаться ничего, что мне не известно. Я переговорил с мастером артефактов, сотворившим браслет, узнал об интереснейших свойствах. Они действительно занимательны. Интересное совпадение, не так ли? Эта связь…
Я сглатываю, поражаясь тому, насколько быстро этот человек сложил все факты. А я еще себя считала сообразительной… Мне действительно следует еще многому научиться.
Джозеф приближается, ставит передо мной второй стул и садится. Наши лица почти на одном уровне, и я отворачиваюсь, смотря куда угодно, но не на него.
— Твой напарник был слишком безмятежен, а ведь артефакт должен был приносить ему адские муки. Но единственная девушка, что находилась рядом с ним, — ты. Значит, магическая вещь привела к тебе. И сможет привести вновь. Не так ли?
— Думаю да, — отзываюсь я, не став оспаривать сказанное.
Кажется, я начинаю кое-что понимать… То, что, как я думала, должно было меня спасти, стало основной причиной моего похищения. Иронично.
— Скоро будет облава на этот дом. Учитывая время подготовки, она придется как раз на собрание людей, организовавших все это. Ордена получат настоящий джек-пот: группу предателей в виде основного блюда, а на десерт — около сотни отъявленных головорезов, чье секретное убежище раскрыли. Как думаешь, сколько времени потратили бы следователи, чтобы отловить всех крыс в рядах закона? И вообще смогли бы? Сомневаюсь. Я предоставляю вашей стране такую услугу, о которой она и мечтать не смела, и даже не прошу награды.
Ладонь мужчины вновь касается моей шеи, намного грубее, чем до этого. Рука поднимается, заставляя посмотреть в лицо моего надзирателя. Я хочу оттолкнуть его и подняться, но конечности будто занемели после дурмана. Предприняв пустую попытку, я едва не падаю на пол.
— Побочное действие. Скоро пройдет. Удобное свойство, чтобы жертва не брыкалась. — Свободной рукой Джозеф поддерживает меня за локоть, и я невольно смотрю на него.
Роковая ошибка…
Перед глазами будто взрывается фейерверк из сине-фиолетовых искр. По телу прокатывается волна жара, а голова на мгновение кружится.
— Вот и умница, — легонько похлопывает Джозеф меня по щеке.
Его лицо проступает неожиданно, и в этот момент искры перед глазами пропадают. Но это вовсе не значит, что и свойства отравы исчезли. Наоборот, судя по довольной улыбке, что лишь на мгновение проступает на лице мужчины, — он добился того, чего желал. Я его рабыня и слуга. Но этот факт не расстраивает, на несколько секунд осознание этого даже приносит фальшивую радость.
Джозеф все еще стоит очень близко. Какой-то частичкой разума я изучаю его правильные черты и гладкую кожу, отыскивая недостатки. Они должны быть, учитывая его вид деятельности. Хотя бы намеки на шрамы от ран, с которыми целители, пусть и поработали, полностью излечить не смогли.
Но нет, ни одного следа жестокости, хоть этот человек и сам проявляет ее к остальным. Несправедливо.
— А теперь, Клара Раженская, пора все забыть и быть послушной девочкой. Очень послушной. Не смей сбегать от меня и нападать, ты будешь следовать за мной, куда бы я ни пошел, — говорит Джозеф. Вторую часть приказа я уже не слышу, она будто смазывается, но вряд ли это помешает действию дурмана.
Мы покидаем спальню и проходим помещение, что очень напоминает лабораторию, в которой и создается дурман. Джозеф с некой грацией и завидной легкостью убивает пару человек в халатах и магией маскирует тела, чтобы их сразу не обнаружили. Напоследок оставляет под каждым из столов по холщовому мешочку, в виде которых обычно изготавливают взрывчатые артефакты. Только после этого мы направляемся в зал, где меня садят на стул и заставляют уснуть, а через некоторое время будят тяжелой пощечиной.
Воспоминания снесли меня не хуже боевого заклятия. Я пошатнулась, едва устояв на ногах. Дверной проем передо мной закружился и запрыгал. Слишком много информации появилось в голове всего за долю секунды.
