Разговор продлился больше часа, мой родитель убеждал короля в том, что ему подбросили техногенный предмет. Тот же просто отвечал:
— Мои люди прямо сейчас проверяют ваш особняк, Лерой, и если мы действительно там ничего не обнаружим, то я лично извинюсь перед вами. Но если все же найдем, вы прекрасно знаете, что ожидает вас в будущем. — Заключительная фраза заставила взгляд отца прыгать, и впервые за все то время, что знаю его, я видел его беспомощным и даже испуганным, пусть последнее он и пытался скрыть.
Потом, когда вернулся человек короля, что нес с собой крупный мешок из той же ткани, которая сдерживала пагубное влияние техногенных вещей, беседа, казалось, зашедшая в тупик, обрела совершенно иной поворот.
— А теперь я обрисую вам всю картину. Ваш особняк опечатан, свидетелями стали двое из членов совета, с которыми вы должны быть прекрасно знакомы. — Король показал на мужчин, которые явились вместе со стражниками, вернувшимися во дворец.
Я знал обоих, и один был главой одного из семи великих родов. Они неплохо ладили с моим отцом, имея общие договоренности, которым теперь, видимо, пришел конец.
— Ваше преступление не может быть прощено. Любой житель Лимерена сразу отправляется в темницу за подобные проступки. И ничто не может этого оправдать.
Пока правитель говорил, а его жесткий голос громом разверзал тишину, все остальные молчали, опустив взгляды в пол. Я же заставлял себя смотреть. Видел, как собственный отец, пусть уже не так высокомерно, без прежней бравады, словно с его облика слетела шелуха власти, все же стоял, расправив плечи и не думая просить и умолять. Он прекрасно понимал, в каком положении оказался, и, на удивление, будто готов был это принять. Но последние слова неожиданно что-то в нем сломали, точно Лерой осознал: пути назад не будет.
Выбор был прост, и недавняя фраза о спокойном сне заиграла своими красками. Либо Розенталь-старший отказывается от управления родом, добровольно подписывая бумаги о передаче власти своему сыну, и отправляется в ссылку на северные территории, чтобы принести пользу королевству, либо его сажают в темницу на несколько десятилетий и власть все равно, пусть с гораздо большей волокитой, переходит ко мне.
Наши с отцом взгляды пересеклись: мой — слишком спокойный, жесткий, а его гневный, словно прямо сейчас он понял причину, по которой я все время находился в этой комнате.
Подаренный королем выбор будто снял с меня ответственность. Я смог задышать спокойно. Пусть совершенный мною переворот все равно оставался в некотором роде предательством, но, по крайней мере, ссылка — не самое страшное, что могло произойти. Не такая уж большая плата за все преступления…
В глазах отца вспыхнул огонь, который не продержался долго, обреченный потухнуть.
Он тяжело вздохнул и, высоко вскинув голову, наконец озвучил свое решение.
***
Ева
Двери зала распахнулись, впуская в зал короля со своей свитой. Я шумно втянула воздух, заметив с ним и обоих Розенталей, и стражников в красной униформе.
С ухода Александра прошло слишком много времени — почти два часа. Среди людей в зале давно поползли обеспокоенные шепотки — их волновал уход Лероя и долгое отсутствие короля, что не спешил поприветствовать своих подданных. Но никто не смел покидать тронный зал, все терпеливо ожидали, делая вид, что приятно проводят вечер.
И теперь, когда правитель все же посетил праздник в честь турнира, оживление, пронесшееся среди его подданных, показалось мне физически ощутимым — оно как эхо отскакивало от стен, перемещаясь в разные уголки помещения.
Мои пальцы задрожали, и чтобы это скрыть, я сжала кулаки.
Новая речь, поздравления — все эти слова звучали как надоедливый крик чаек над морем. Они были помехой, словно оберточная бумага, в которую продавец завернул товар. И когда король вдруг передал слово Лерою Розенталю, который под ахи и возгласы, раздавшиеся отовсюду, отрекся от власти, дважды выделив интонацией слово «добровольно», словно лопнул мыльный пузырь.
Напряжение волной прокатывалось по залу.
Мое дыхание участилось. Я, схватив Альбера за запястье и неотрывно смотря на статную фигуру Александра Розенталя подле правителя, спросила:
— Неужели у нас все получилось?
— Да. Поздравляю, мы только что помогли совершить переворот власти в одном из самых могущественных родов королевства, — ответил он тихо, неестественно севшим голосом. — И это впечатляет, не так ли?
«Не то слово», — прошептала я про себя.
Эпилог
Ева
Огромное складское помещение наполнялось коробками. Носильщики, поставив одну, сразу возвращались на улицу за новой. А я все смотрела на них, стоя на винтовой лестнице, которая уходила вверх, прорезая все здание от нижнего этажа до крыши, и не могла привыкнуть, к тому, что вижу.
Есть определенная польза, когда твой любимый глава огромного богатого рода — ты с легкостью можешь позволить себе купить целое здание в центре столицы. Теперь наша гильдия существовала не только на бумаге, но и имела крышу над головой.
И это определенно настраивало на нужный лад, хотя все омрачалось тем, что полноценно работать я здесь пока не смогу — моя учеба в академии отнимала слишком много времени. В отличие от Александра, которому засчитали большинство дисциплин, так что маг появлялся в замке от силы раз в месяц, мне подобная роскошь оставалась недоступна.
Поднявшись по ступенькам и пройдя по длинному коридору, я оказалась в помещении со столом у прямоугольного, занавешенного плотными шторами окна. Столешница была завалена стопками бумаг, а сам владелец кабинета, закинув ногу на ногу, сидел на коричневом диване у стены, обитой деревянными панелями. Над ним висела картина в позолоченной раме, на которой было изображено бушующее море.
Александр любил искусство. Я заметила это еще по его комнате на Лунарной улице, где он не поленился повесить работы еще пары художников.
Перелистнув страницу в папке, Розенталь не глядя произнес:
— Ты выглядишь довольной.
Я подошла к окну, отодвинув край шторы и разглядывая людей, прогуливающихся по улице.
— Я не рассчитывала, что мы создадим свою гильдию так скоро, поэтому да, я очень рада. Спасибо. Хотя нам определенно потребуется нанять еще работников. Тара, Мартин, Вацлав, Альбер, я — мы все пока лишь студенты. Правда, остальные гораздо свободнее меня. — Мне так хотелось перемотать время, скорее к моменту, когда я буду опытным магом, предоставленным самому себе и своим целям.
Проведя пальцами по полоске металла на запястье, я в который раз произнесла про себя: «Дождитесь. Совсем скоро я вновь навещу вас. Даже если для меня пройдет несколько лет».
Своеобразное обещание. Будто родители могли его слышать.
За прошедшие два месяца Розенталь полностью перенял на себя обязанности главы рода. Это прошло не без трудностей, но все сопротивления давились на корню благодаря поддержке короля. Последний рьяно интересовался нашей совместной с Александром силой, пытаясь узнать ее границы, о которых мы еще и сами не ведали.
