— Ты не доверяешь людям, — изрек Вацлав, перечеркнув все мои недавние слова.
— И это не так плохо — лучше проверять. Да и не стоит забывать, что тебя могут предать не по своей воле. Например, случайно что-нибудь сболтнуть, — задумчиво продолжил Александр, принимая подписанную водником бумагу. — Поэтому лучше перестраховываться.
— И как перестраховался ты? — Я сразу разглядела главное и задала верный вопрос. По крайней мере я так думала.
Сощурилась, пристально рассматривая Александра. Соврет, и, скорее всего, я об этом узнаю.
Но Розенталь криво усмехнулся, разворачивая недавно подписанную бумагу лицевой стороной к нам.
— Это закладная, по которой Мартин Белроуз обязуется выплатить мне всю стоимость бизнеса через год. В случае, если последний будет продан, мне полагается более кругленькая сумма. Само дело тоже воспринимается как оплата.
У блондина медленно отъехала челюсть. Он пораженно глядел на свою руку, в которой до сих пор сжимал печать.
— А это вообще законно? — спросила, подавшись вперед. Я тоже была в шоке.
— Да, — кивнул Александр.
— Ублюдок, — бросил Мартин. Не зло, но абсолютно серьезно.
— Тебе не о чем переживать, потом я верну тебе эту расписку, — как будто ничего не случилось, поведал огневик.
Белроуз был недоволен.
— Мартин, — окликнула я его, кладя ладонь на плечо. — При возможности ударишь его хорошенько. Вряд ли это воззовет к его совести, но тебе точно полегчает.
Блондин слабо улыбнулся, а Вацлав весело хмыкнул, держа в руках стопку уже заполненных листов. Лишь Александр остался невозмутим.
Я хитро посмотрела на огневика, теснее подсаживаясь к воднику.
— Зато теперь у меня появился вопрос.
— Какой? — Судя по повеселевшему взгляду Мартина, ему явно стало лучше.
Я придвинулась еще ближе, закидывая ногу на ногу. Учитывая, что на мне была юбка, это выглядело весьма привлекательно.
— Что мне надо сделать, чтобы ты повысил мне зарплату? — свободной рукой коснулась я его ладони.
— О-о-о, точно! Так, сейчас подумаю. — Блондин просек шутку и поддержал. — Что же такого у тебя попросить?
— Проси все что хочешь, — добила я.
Розенталь отнял взгляд от бумаг.
— Не к тому пристаешь. Функции управляющего выполняю я, а в случае, если меня не станет, на следующем месте Вацлав. Полномочия переданы на двенадцать месяцев. — В карих глазах мелькнул темный огонек. Александр отклонился, опираясь на стену беседки. — Так что лучше спроси, чего желаю я. У меня фантазия богатая, не соскучишься.
Вот в последнем я уж точно не сомневалась. И меня злило, что он так легко обвел меня вокруг пальца.
— Спасибо, я передумала. — Расплела ноги и села как ни в чем не бывало.
— Так быстро меняешь свои решения? — с насмешкой поинтересовался огневик.
— Надо уметь приспосабливаться к постоянно изменяющимся условиям, — ответила важно, не растерявшись, и вновь глянула на водника. — Знаешь, Мартин… Все равно говори, чего хочешь. Что-то тебя здесь сильно обижают. Хочу поддержать. Только в рамках разумного. Может, в пекарню тебя сводить?
— Ева, я ведь не маленький ребенок. Хотя, если так хочешь, можешь меня и на воздушную горку сводить. Полетаем, — задумчиво протянул Мартин. Что из себя представляла воздушная горка, я не знала и собиралась спросить, когда парень меня перебил: — Подожди-подожди… Я придумал! — Он сощурился, взгляд сделался до невозможности хитрым. — Проведешь со мной Праздник Луны? Как друг. Там будет много парных конкурсов, в кои-то веки поучаствую.
— Хочешь, я пойду с тобой? Как друг, — неожиданно вклинился Александр. Он явно хотел вернуться к делам, но ему никак не удавалось. Вацлав, нахмурившись, недовольно смотрел на блондина.
— Хорошо. Проведем его вместе, — отозвалась я.
— Да? Замечательно! — Парень вдруг крепко меня обнял. — Если бы это не было так опасно, я бы обязательно в тебя влюбился, Ева Новак.
— Опасно?
— Да, опасно для физического и морального здоровья. Но мы с тобой точно повеселимся на празднике.
— Конечно, — ответила, быстро осознавая все плюсы этого сотрудничества для себя.
Во-первых, позови меня Вацлав, мне следовало бы отказать либо внести ясность в наши отношения. Отчего-то это казалось неимоверно тяжело, даже будущий разговор с Альбером не напрягал меня так сильно. Во-вторых, если бы меня неожиданно пригласил Розенталь, то я бы отказалась, независимо от причины. Хотела расслабиться и спокойно прожить ту ночь без Леи, поэтому, если ее необходимо будет понервировать, то в любое другое время, кроме Праздника Луны. Мартин же умеет располагать к себе, пусть и своеобразным способом. Возможно, я даже познакомлю его с Кирстен.
— Ева, а тебе не пора на занятие? — поинтересовался Александр. Большинство беседок вокруг уже опустело.
— Нет. У меня окно, — мило улыбнувшись, ответила ему.
— Ясно, — кивнул Розенталь. — Никто же из нас не прогуливает? А то сюда идет ректор.
Я рывком оглянулась, замечая главу академии. Мужчина двигался быстро, точно видя цель. Приблизившись, он обогнул беседку.
— Здравствуйте, учитель, — произнес Розенталь, когда тот оказался за его спиной.
— И сколько раз я говорил тебе, паршивец, не называть меня так в академии? — угрожающе и в то же время ворчливо осведомился мужчина.
— Десять?
— Раз сто.
— Извините, у меня иногда проблемы с памятью. Забываю все ненужное.
— Мы поработаем над твоей памятью на занятии. Улучшим, — заверили огневика.
Мимолетной простой разговор показал, что отношения этих двоих находятся на совершенно ином уровне: наглый ученик и наставник, что прощает ему мелкие пакости.
— Парни, оставите нас минут на пять, подождете в сторонке? — добавил ректор. Судя по тому, как Вацлав и Мартин без вопросов поднялись, подобная ситуация уже случалась. Спохватившись, я встала следом.
— Ева, ты ведь не парень, — заметил Александр, складывая в стопку все бумаги со стола. И провокационно продолжая: — Или я чего-то не знаю?
И правда, глава ничего не говорил обо мне. Тем временем мужчина направился ко входу в беседку, а Вацлав и Мартин уже вышли наружу.
— Почти всего, — отозвалась я.
— Не думаю, я успел тебя изучить, — тихо возразил Розенталь
— Я не книга, чтобы меня изучать, — шепотом ответила ему и замолчала, посмотрев на ректора, вошедшего в беседку. Хоть мы и говорили тихо, глава академии наверняка слышал нашу перебранку.
Мужчина даже рукой не шевельнул, как вокруг строения взвилась стена огня — яркого, ослепительного, отчего-то шумного, словно у земли горели десятки костров. Но языки пламени были направлены от беседки, словно отталкиваясь от деревянных стенок, а потому внутри стало ненамного жарче.
