— Серьезно? — расплылась я в улыбке.
Вино медленно, но верно начинало действовать. Жизнь уже не казалась такой ужасной и несправедливой.
В понедельник я встречусь с Лёшей в университете, и мы помиримся. А Женя выйдет на работу, и наши встречи станут более редкими. И очень скоро всё забудется.
И это неприятное чувство внутри, замешанное на стыде, обиде и ревности, тоже пройдет. Наверное.
Всё ведь рано или поздно проходит.
— Давай лучше какой-нибудь сериал посмотрим, — встав с кресла, я подхватила коробку с суши и плюхнулась на кровать.
Тоня, просияв, присоединилась ко мне.
— Так ты правда у меня ночевать останешься или хотела своего Женю позлить? — спросила она, раскладывая на кровати ноутбук.
Я слегка покраснела и хотела уже взбрыкнуться, что он не «мой», но вовремя одумалась. Когда дело касалось Жени, я начинала себя вести, как неуравновешенный подросток.
— Кто-то же должен помочь тебе всё это съесть, — хмыкнула я, закидывая в рот аппетитное лакомство.
Возвращаться домой мне категорически не хотелось. Я просто не смогла бы открыто посмотреть Жене в глаза. Слишком свежи были воспоминания этой ночи.
Там, в спальне Жени, я на короткий миг почувствовала себя сексуальной женщиной, способной свести с ума любимого мужчину. Мое тело до сих пор помнило, как крепко сжимал меня Женя, как, закрыв от наслаждения глаза, бесстыже вжимался бедрами.
Этого красивого возбужденного до предела мужчину я не знала. Никогда раньше Женя ТАК на меня не смотрел. По коже до сих пор бегали мурашки и ныло внизу живота, когда я вспоминала его тяжелый шальной взгляд и горячие сильные руки…
Но потом Женя резко протрезвел. И понял, что в его спальне всего лишь я — девочка, которую он отводил в детский сад и укладывал спать, читая сказки…
Боже, как это унизительно…
Всякий раз, когда я думала об этом, меня с головой накрывала жаркая стыдливая волна. Что теперь Женя обо мне подумает?..
Тем временем Тоня, не подозревая о моих внутренних терзаниях, включила наш любимый сериал «Удивительная миссис Мейзел» и разлила остатки вина. Откинувшись на подушку, она молча протянула мне бокал.
Благодарно улыбнувшись, я взяла фужер и, подтянув колени к груди, приготовилась на пятьдесят минут выпасть из реальности.
Но сериал даже не успел прогрузиться, когда в домофон кто-то позвонил.
— Катин хахаль, наверное, — небрежно бросила Тоня, палочками пытаясь подцепить маринованный имбирь.
Внутри слегка сжалось. А вдруг Женя?..
Но меня быстро отпустило. Нет, он, скорее всего, сейчас дрыхнет дома в своей любимой позе — на животе, обняв руками подушку…
Расслабившись, я сделала небольшой глоток вина и перевела взгляд на экран. Краем уха я слышала, как Катя вышла из своей комнаты и открыла входную дверь.
Приглушенный мужской голос гостя показался мне незнакомым и не всколыхнул ничего внутри. Наверное, у Кати, действительно, новый парень. И лучше нам прибавить звук на ноутбуке, пока мы не услышали смачные поцелуи и равномерный скрип кровати…
Кажется, мы с Тоней громко ржали над очередной шуткой героини сериала, когда дверь в нашу комнату распахнулась, и внушительная мужская фигура напряженно замерла в проёме.
Я всё еще продолжала улыбаться. Но чем выше поднимала глаза, тем сильнее блекла моя радость.
Я офигеть как не была готова ко встрече с этим человеком.
Глава 15
Евгений
После того, как Ева практически отшила меня по телефону, я, честно говоря, озверел. Руки так и чесались отшлёпать эту несносную девчонку. Слышать она меня не хочет…
Я ей устрою, когда вернется!
В голову тут же полезли развратные картинки того, как я мог бы наказать Еву. Да что ж такое!
От души выругавшись, я схватил чистое полотенце и рванул в душ. Врубив воду на всю мощность, я, сжав зубы, нырнул под ледяной поток.
В таком состоянии мне лучше с Евой не встречаться. Я был чертовски зол и взвинчен. Давненько я не испытывал таких эмоциональных качелей.
Может, стоит вытряхнуться на пробежку и навернуть пару километров, чтобы лишнюю дурь из головы выветрить?
Намотав полотенце вокруг бёдер, я вышел из ванной и приблизился к окну. Погода, мягко говоря, к пробежке не располагала — дождь лил, как из ведра, сильный ветер нещадно трепал кроны деревьев.
Да и черт с ним!
Скинув полотенце, я достал из шкафа первый попавшийся спортивный костюм и быстро натянул на еще влажное тело.
Кровь бурлила по венам, адреналин требовал выхода. Так что сильный ливень был мне только на руку. Может, он охладит меня, и я смогу, наконец-то, думать головой, а не другим местом?..
Схватив со стола телефон и ключи от квартиры, я стремительно вышел из квартиры.
Плюс плохой погоды состоял еще в том, что на улице практически не было людей, и мое зверское выражение лица не могло никого напугать. А оно было именно таким.
Натянув на голову капюшон, я глубоко вдохнул и сорвался с места. Влажный воздух холодил разгоряченную кожу, вода мощными брызгами разлеталась из-под кроссовок. Я периодически встряхивал головой, как мокрый пёс, и бежал дальше. Ветер бил в лицо, одежда промокла в две секунды, но мне было кайфово.
На какое-то время я смог отпустить себя, перестать контролировать свои действия и поступки. Сердце билось ровно и часто, разгоняя застоявшуюся кровь. Мысли, поверхностные и невесомые, проносились мимо, не задерживаясь и не причиняя дискомфорта. Я просто бежал и наслаждался тяжестью в своих мышцах.
Я пересёк уже пару кварталов, ловя на себе удивленные взгляды редких прохожих, и не планировал сбавлять темпа. Но вибрация в кармане заставила меня плавно перейти на шаг. Я достал телефон, втайне надеясь, что это Ева. Однако на экране высветился совсем не ее номер.
— Да, — рыкнул я, не сдержав разочарования в голосе.
— Евгений, Ева с тобой? Я не могу до нее дозвониться, — раздался в трубке глухой голос Алексея.
Остановившись, я запрокинул голову, ощущая на лице холодные капли дождя.
— Нет, я один, — резковато ответил я.
Как же мне не хотелось, чтобы эти двое сегодня встретились и помирились…
И да, я прекрасно осознавал, что мыслю, как эгоистичный ублюдок.
— Ты не знаешь, где она? — помолчав, спросил Алексей.
Я слышал напряжение в его голосе. Этот парень был профессиональным спортсменом, и интуиция у него работала отменно. Он чувствовал во мне соперника, хотя и не мог в открытую признаться в этом.
