–Я пить хочу, - вывела меня из созерцания карты Остроухая. Значит, у неё даже фляжки нет, это плохо. Отстегнув свою, протянул ей.
–Десять минут перекур, а потом вниз.
Сели на поваленное дерево. Я вроде привык уже ходить, а вот Остроухой приходилось не сладко. Сейчас она сидела, вытянув ноги. Наверное, общалась с родственниками по нейросети. Лицо было упрямое, взгляд, правда, блуждал в каких-то далях. Руки быстро набирали что-то, но не как я, тыча перед собой пальцем, а потихоньку на своём бедре. Явно десяти пальцевым методом. Хотя что это? У неё всего три пальца, точнее, четыре. Большой, средний, указательный и безымянный. Мизинцев не было на обоих руках. И это смотрелось очень гармонично, ладонь и ладонь, никакого уродства не было. Даже ладонь слишком узкой не казалась.
–Мне нужно твой контакт. Деда хочет с тобой поговорить, ты же не против, если я ему твой контакт передам.
Ясно, родственники волнуются, почему нет. Нужно успокоить.
–Да как-то не против, только как я его тебе дам? Я его не знаю.
–Опять прикалываешься? Поиск ближайших включи.
Я начал тыкать перед собой экран, ища меню, сеть, настройки сети… Так, это не здесь. Меню, сеть...
Тут заморгало уведомление, что «контакт Остроухая хочет вас добавить в контакты и добавить ли её в контакт?» Подтвердил. Заморгал значок вызова. «Принять».
Передо мной развернулась голограмма высокого, довольно худого человека, одетого в белоснежную рубашку с высоким воротником, и какую-то безрукавку, которая выглядела очень богато. На всех восьми пальцах были кольца с огромными камнями. Волосы были длинные и убраны в конский хвост, открывая острые уши, ладно хоть без сережек.
Я, наученный Гномом, уставился в коммуникатор, как будто голограмма была маленькой, висела над коммуникатором.
–Так охраняешь эту молодую Аграфку до тех пор, пока к вам не подойдёт экспедиция. Остаётесь на месте. Не дай бог твои грязные руки её коснутся, или с неё хоть волосок упадёт, я тебе голову оторву.
–Простите, я, наверное, не справлюсь с положенной на меня задачей. Вам придётся найти кого-нибудь другого, - и отключился.
–Вот и поговорили.
Снова заморгал вызов, я его смахнул.
–Что, деда опять с наездов начал?
–Ну да. Только что-то он не похож на дедушку.
Вызовы шли один за другим. Я просто заблокировал контакт.
–У нас метаболизм другой. Деду на самом деле больше шестисот лет. Прости его, он на самом деле хороший.
–Да ладно? Шестьсот? Он же почти войну застал. А тебе тогда сколько?
–Мне восемьдесят шесть, я уже шесть лет как совершеннолетняя.
Эта угловатая девчушка в два раза старше меня? Да не может быть. Ей шестнадцать, ну максимум восемнадцать можно дать. Хотя нет, восемнадцать по мозгам не дашь, явно шестнадцать. Ладно, внешность, поведение, жизненный опыт - его никакой внешность не скроешь. По-моему меня разводят.
–На самом деле я прилетел сюда раньше войны, я застал бомбардировку этой планеты.
–Тебе больше полторы тысячи лет, — на секунду загорелись её глаза. – Да пошёл ты. Я тебе ведь поверила на секунду.
–Так ты первая начала, - засмеялся я.
–Ну, подумаешь, в два раза прибавила.
Я громче засмеялся.
–Ну ладно, в три раза.
Я продолжал смеяться.
–Нет, ну честно, мне двадцать семь. А дедушке за двести. Нам приходиться легенду поддерживать о нашей вечной жизни.
Вот тут я почуял, что она говорит искренне. Для неё возраст был очень важен, и она хотела казаться старше, чем есть. Явно детские комплексы. Тут она не обманывала. Я перестал смеяться и искренне удивился. Ведь моя теория с жизненным опытом не работала.
–А что же вы ведёте себя как малолетки. Ну ладно ты, а дед то твой ума мог набраться за двести лет жизни.
–Я уже говорила, у нас метаболизм другой…
И она зависла, видать снова с кем-то разговаривала. Только сейчас не писала, а односложно отвечала, да или нет, и кивала головой. Наверное, переписка нужна, чтобы разговор приватный был. Собеседника то я не вижу и не слышу. А вот что Остроухая ему отвечает, слышу.
–Дед приносит тебе извинения и просит ответить на звонок.
Ладно, поговорим. Я выставил перед собой руку с коммуникатором, как будто пялюсь на него и нажал принять.
–Я Атла-литлетцикуаль де Клинкконкинава, – и дальше пошло перечисление родов и достижений, которых я совершенно не запомнил. – Прошу меня извинить, я был немного не сдержан.
И что меня удивило, слегка, я бы даже сказал, еле заметно, но всё-таки наклонил голову.
–Ладно, понимаю. Переживали за внучку.
Аграф чуть дернулся от такой фамильярности, но промолчал.
–Благодарю, что спасли её от местного населения. Я так понимаю, в этой точке дождаться помощи у вас не получится, местные могут начать за вами охоту.
–Всё правильно понимаете, и наши разговоры сейчас тянут время и работают против нас.
–Хорошо. Свяжемся, как вы перейдёте реку. Примите карту с обозначением агрозон подбитых кораблей, это вам поможет выжить.
–Спасибо, - я нажал «принять».
Карта мне очень пригодится, хоть и есть своя, но она не обхватывает весь регион.
Резкий визг ударил по ушам. Перед глазами высветилась табличка «Вирусная угроза обезврежена!», а дальше «Желаете имитировать работу вируса?».
Полазил в объяснениях. Вирус, оказывается, закачивался в коммуникатор вместе с картой. И должен был предавать наше местоположение, также подслушивать наши разговоры. А вот имитация вируса нужна как двойной агент. Я могу передавать редактированное местоположение и любые звуки. Местоположение не секрет. Пусть знает. По крайней мере, если что-то случится, будут знать, где трупы искать. А вот с прослушкой тут такой полёт воображения. Может частенько включать звуки страстной любви, пусть позлится. Не думаю, что там отдел разведки сидит, слушает. Этот Аграф никому тайны свои и внучкины не доверит, будет сам сидеть и слушать. Но нет, нельзя, тут я больше внучке проблем подкину, чем деду. Может добавить к любым разговорам, чтобы все фразы, добавленные ко мне, начинались «Мой господин». Тоже мелко. Пусть пока будет молчание и сопение от дороги в гору.
Что-то мы засиделись, пора двигать.
–А что там? – показала Остроухая в сторону протоптанной дороги.
–Пошли, посмотрим.
Хоть дорога и шла в другую сторону, решили минут на двадцать разведать, что в той стороне. Интересно же, куда её протоптали. Дорога шла ровно, поверху, в гору подниматься не надо. Поэтому шли, отдыхая. Вот среди деревьев показался корпус звездолёта. Я опасливо притормозил и открыл карту, что-то не помню здесь ничью агрозону. А таких зон тут и не было. Корпус был «мёртвым». Не всем повезло упасть рабочими. Вернее, даже наоборот, что-то слишком много рабочих нападало. Но это я обязательно узнаю. Не люблю непонятности.
