– Потому что. Тебя нет, Лэндон. Тебя не существует. Ты причиняешь мне боль. И она невыносима, – вымученно признаюсь я, уже не соображая. Лэндон замирает в тот момент, когда два его пальца находят мой набухший клитор.
Поворачиваясь к нему, поднимаю на призрака умоляющий и уставший взгляд. Толкаю в сильную грудь, в очередной раз поражаясь ее реальной твердостью, и выхожу из душа…Лэнд не сдается, и тотчас прижимает меня к туалетному столику, вжимается в меня бедрами, членом, напряженным прессом. Заставляет наши взгляды встретиться в отражении зеркала, обхватив мое горло внушающей ужас ладонью. Еще никогда он не был настолько сильным.
– Ты сама то в это веришь, Адалин? – задыхающимся тоном клокочет он. Запрокидываю голову, ощущая, как стринги окончательно сползают с ног, падают к стопам. Ладонями оглаживает мои ягодицы, кусая и лаская шею, и развернув, Лэндон опускает меня на столешницу в ванной комнате. Платье бесстыдно задрано, в довесок к этому я прогибаюсь в его стальной хватке, позволяя мужской руке сдвинуть часть ткани платья с отяжелевшей груди. Острый и сморщенный сосок мгновенно оказывается в плену горячего мужского рта, и я почти вскрикиваю от неописуемого наслаждения, током прошибающего каждую клеточку тела.
Охренеть, это только начало…невероятно, так смертельно приятно. Лэндон ласкает, сосет мою кожу, вбирает в рот, ударяя своим языком по чувствительному камушку, вырывая из меня уже не сдерживаемые высокие стоны. Опускаясь ниже, целует в живот, ныряя во впадинку пупка кончиком языка. Оставляет влажные следы и пошлые ругательства, которые так заводят. Зарываюсь пальцами в мягких волосах, в тот самый момент, когда он приказным тоном бросает:
– Откройся, Лин. Шире! – сам помогает раздвинуть мои колени на необходимое расстояние и припадает губами к болезненно-пульсирующей горошине. – Так хочешь, детка, – плутоватым тоном дразнит Лэнд, вылизывая меня языком так, словно хочет съесть, прежде чем вставить два пальца внутрь с похотливым хлюпающим звуком, выдающим тот факт, что я чертовски скучала по нему. Подыхала без него. Прикасалась к себе, мечтая ощутить его пальцы и член, язык и губы на своей коже. – Течешь, маленькая. Сучка, моя маленькая. Заводят тебя призраки? Заводят, да, Адалин?
– Хватит. Не ори на меня. Не говори так. Ах, да, – бессвязно шепчу я, прижимая его губы к своему клитору. Бедра дрожат, раскрытые для его вероломных манипуляций. Пальцы Лэнда неистово таранят набухшую точку глубоко внутри, которая нуждается в более мощном воздействии. – Да, еще…
– Так хватит или еще? Определись, – Лэндон выпрямляется, вновь покрывая мое тело прерывистыми поцелуями, постепенно поднимаясь наверх. Такой голодный, неудержимый. Обхватывает за горло, под аккомпанемент расстегивающейся ширинки джинсов. В блеклом отражении душевой кабинки, вижу, как он приспускает штаны вместе с боксерами и уже в следующее мгновение ощущаю горячую головку его члена, скользящую по моей обнаженной плоти.
– Что же ты молчишь? Язык от удовольствия проглотила? До сих пор считаешь, что я озабоченный зомби? – фактически шипит мне в лицо, стиснув зубы и челюсти.
– Призрак…, – выдыхаю я, и это абсолютная правда. У меня своя правда, я знаю, что Лэндон мертв.
– Я покажу тебе призрака, детка, – прижав мое горло к зеркалу, и заставляя меня изогнуться в его мертвой хватке, он вставляет в меня налитый кровью орган. Так сильно, что даже больно. Всего несколько секунд боли, которые прерывает эйфория, прерванная невыносимо приятной наполненностью. Лэнд толкается глубже, с отчаянным рыком вбиваясь до упора, до самых яиц, шлепнувших меня по бедрам.
Оба протяжно стонем, глотая воздух. Зажмурив веки, целуемся, словно дикари, накинувшиеся друг на друга. Впиваюсь ногтями в его спину, царапаю, ощущая, как обхватывает зубами кожу шеи, и начинаю наблюдать в слабом отражении за движением его бедер, ритмично вгоняющих в меня твердую плоть.
– Еще, Лэндон, – наконец меня не заботит отсутствие, между нами, защиты. Кожа к коже, а его восхитительный член ощущается как упругая и каменная мышца, обтянутая невыносимо приятным атласом. – Так хорошо, Боже. Не хочу, чтобы это заканчивалось. Не хочу жить без этого чувства, – всхлипывая, без конца признаюсь я, едва ли не плача.
– Ты будешь жить с этим чувством. Я вытащу тебя, слышишь, Лин? – не понимаю, о чем Лэнд толкует, но сейчас я не в силах расшифровывать его призрачные послания. – Тебе не место там…
– А где мое место?
– Подо мной. На мне. Рядом, – кладет мою ладонь на область своего сердца.
Пульс вибрациями и пульсациями врывается в изнанку ладони, так гулко, по-настоящему, что я вновь ставлю под сомнение тот факт, что вот-вот кончу от секса с призраком.
– Я не могу долго трахать тебя, детка…не сейчас, не в первый раз, – сжимаю его, подмахивая навстречу его бедрам. Опускаю взгляд вниз, глядя туда, где в неистовом ритме соединяются наши тела. Его член покрыт моим соком, и от этой пошлой и одурманивающей картинки у меня окончательно сносит крышу. Сжимаю его изнутри, ощущая, насколько он близко вместе со мной. Лэнд ускоряет темп и сотрясается во мне, очень долго изливая в меня свою сперму. Как только я ощущаю теплые выстрелы в эпицентр чувствительной точки, я сама срываюсь в волновой и мощный оргазм, дожимая его до конца, вынимая всю душу.
Заклеймил меня, словно на место поставить хотел таким образом. Пока я подрагиваю, ощущая, как его семя стекает по бедрам, Лэнд замирает глубоко внутри, упав на меня всем телом. Я чуть лениво обхватываю ладонями его ягодицы, провоцируя на еще несколько слабых, инстинктивных толчков.
– Господи, Лэнд. Я умерла и попала в рай, – со стоном хвалю его за умопомрачительный секс. Нежно прикасаясь носом к его носу, вдыхая запах любимого мужчины.
– Может быть, я тоже. И теперь я точно твой долбанный призрак.
– Может, это не так уж важно.
– Ты говоришь так после секса. Уставшая и довольная. Не пройдет и часа, как ты снова начнешь выедать мне мозг. По лицу все вижу, Снежинка.
Он прав. Не пройдет и минуты…суровая реальность уже горьким ядом проникает в мое сознание, и я снова вспоминаю аккуратное надгробие с выгравированными на нем буквами «Лэндон Бейкер».
Викинг
Не проходит и секунды после мощного оргазма. Меня все еще потряхивает и хочется продлить ощущение запредельного удовольствия или повторить его, но Снежинка не дает мне даже толком отдышаться и до конца избавить нас обоих от мокрой одежды.
– Я должна тебе показать, Лэнд. Если ты увидишь сам, то…может быть, все закончится, и ты обретешь покой, а я перестану чувствовать себя сумасшедшей.
– Что именно ты хочешь мне показать? – вытряхивая девушку из платья, невозмутимо любопытствую я.
– Мы должны поехать на кладбище, – тяжело и горестно вздохнув, произносит Адалин.
Я поднимаю глаза к потолку, мысленно считаю до десяти и в обратном порядке, прежде чем снова заговорить:
– В рождественскую ночь, в метель, мокрые и голые? – уточняю, чтобы примерно понимать масштаб ее безумия. – Должен сразу сказать, Лин. Если мы это сделаем, то вероятнее всего, до кладбища доедем, но чуть позже, после своих похорон, – спокойно рассуждаю я.
