– Верити? Где Верити?
– Он отправился в путешествие, мой король. Чтобы отыскать Элдерлингов и отогнать красные корабли от наших берегов.
– Ах да. Конечно. Конечно, так. Я просто подумал... – Он откинулся в кресле. Дрожь пробежала по моей спине. Я почувствовал, как он пытался нащупать Верити Скиллом. Его сознание тянулось к моему, как старые руки, ищущие поддержки. Я думал, что он не может больше пользоваться Скиллом, что он сжег свой талант много лет назад. Верити как-то говорил мне, что Шрюд теперь редко пользуется Скиллом. Я не обратил тогда внимания на эти слова, приписав их преданности Верити своему отцу. Но призрачный Скилл цеплялся за мои мысли, как непослушные пальцы за струны арфы. Я почувствовал, как Ночной Волк ощетинился от этого нового вторжения. Тихо! – скомандовал я ему.
У меня внезапно перехватило дыхание при одной мысли. Может быть, ее подал мне Верити? Я отбросил предосторожности, напомнив себе, что обещал этому человеку так давно. Преданность во всем.
– Мой король? – спросил я, придвигая табуретку к его креслу. Я взял его иссохшую руку в свою.
Я словно окунулся в стремительную реку.
Ах, Верити, мой мальчик, вот ты где! Через мгновение я увидел Верити, каким его до сих пор видел король Шрюд. Круглолицый мальчик восьми или девяти лет, скорее дружелюбный, чем умный, и не такой высокий, как его старший брат Чивэл. Но здоровый и располагающий к себе принц, отличный второй сын, не слишком амбициозный, не слишком любопытный. Потом, как будто ступив на берег реки, я рухнул в стремительный грохочущий поток Скилла. Я потерял ориентацию, внезапно увидев мир глазами Шрюда. Края того, что он видел, были мутными от тумана. На мгновение я заметил Верити, устало бредущего по снегу. Что это? Фитц? А потом меня унесло, и я попал в сердце боли короля Шрюда. Я проник глубоко в него, туда, где травы и дым еще не омертвили его. И я был сожжен мукой боли. Это была медленно растущая боль в его позвоночнике и в голове, толкающаяся и разрастающаяся. От нее нельзя было уйти. Его решения были поглощены болью, которая не давала ему думать и заставляла омертвлять тело и разум травами и курениями, чтобы спрятаться от нее. Но глубоко внутри его затуманенного сознания король все еще был жив, и он был в ярости от своего заточения. Его дух все еще был здесь, он боролся с телом, которое больше не подчинялось ему, и болью, которая пожирала последние годы его жизни. Я клянусь, что увидел его молодым человеком, может быть на год или на два старше, чем я. Его волосы были такими же буйными и непокорными, как у Верити, его глаза были глубокими и полными жизни, а морщины на его лице появлялись только от широкой улыбки. Таким он оставался в своей душе. Он схватил меня, в безумии спрашивая, есть ли выход? Я чувствовал, что тону под его хваткой.
Потом, как слияние двух рек, еще одна сила ворвалась в меня и закружила в своем течении. Мальчик? Соберись. Как будто сильные руки подхватили меня и отдельной нитью вплели в ту веревку, которую мы образовали.
Отец. Я здесь. Тебе что-то нужно?
Нет. Нет. Все так, как уже было некоторое время. Но, Верити...
Да. Я здесь.
Бернс больше не верен нам. Браунди пустил в свою бухту красные корабли в обмен на защиту своих городов. Он предал нас. Когда ты вернешься домой, ты должен...
Мысль Шрюда начала блуждать, потеряла силу.
Отец? Откуда у тебя эти известия?
Я почувствовал внезапное отчаяние Верити. Если то, что говорил Шрюд, правда, для Баккипа не было никакой надежды выстоять зиму.
У Регала есть шпионы. Они доставляют ему сообщения, а он передает их мне. Это должно оставаться тайной некоторое время, пока мы не соберемся с силами, чтобы ударить по Браунди. Или пока мы не решим отдать Бернс его друзьям с красных кораблей. Да. Это план Регала. Чтобы защитить Баккип от красных кораблей. Они нападут на Браунди и накажут его сами. Браунди даже послал фальшивую просьбу о помощи. Он хотел заманить наши корабли в ловушку.
Может ли такое быть?
Все шпионы Регала подтверждают это. И я боюсь, что мы больше не можем доверять твоей жене – иностранке. Регал заметил, что она проводила много времени с Браунди, пока он был тут, и находила множество поводов оставаться с ним наедине. Регал опасается, что она затевает заговор с нашими врагами, чтобы захватить трон.
ЭТО НЕ ТАК! Сила его гнева пронзила меня, как острие меча. На мгновение я снова начал тонуть в потоке несущегося сквозь меня Скилла, потерянный, беспомощный. Верити почувствовал это и снова подхватил меня. Мы должны быть осторожны с мальчиком. У него недостаточно сил, чтобы мы могли использовать его таким образом. Отец, я умоляю тебя. Доверяй моей королеве. Я знаю, что она не лжет. И будь осторожен с тем, что докладывают тебе шпионы Регала. Приставь шпионов к шпионам, прежде чем решишь действовать по какому-нибудь из их доносов. Советуйся с Чейдом. Обещай мне это.
Я не дурак, Верити. Я знаю, как удержать мой трон.
Хорошо. Тогда хорошо. Проследи, чтобы о мальчике позаботились. Он этому не обучен.
Кто-то вырвал мою руку – словно из горячей плиты. Я осел, уронив голову на колени. Мир вокруг меня кружился. Я слышал, как рядом со мной король Шрюд пытается отдышаться, как будто только что пробежал много миль. Шут впихнул мне в руку бокал с вином, а потом начал вливать вино по капле в рот короля. Внезапно раздался требовательный голос Волзеда:
– Что вы сделали с королем?
– Это они оба! – В голосе шута была паника: – Они разговаривали совсем спокойно, а потом вдруг это! Убери эти проклятые курильницы! Я боюсь, ты убил их обоих!
– Тихо, шут! Мое лечение тут ни при чем.
Но я услышал, что Волзед поспешно ходит по комнате, прикручивая фитильки курильниц и прикрывая их медными чашечками. Окна мгновенно были распахнуты навстречу холодной зимней ночи. Холодный воздух помог мне. Я сел и сделал глоток вина. Мои чувства постепенно возвращались ко мне. Несмотря на это, я все еще сидел, когда Регал ворвался в комнату, требуя немедленно сказать ему, что случилось. Он обратился со своим вопросом ко мне. Шут помогал Волзеду уложить короля в постель.
Я тупо покачал головой, и мое головокружение было непритворным.
– Как король? Он поправится? – заорал Регал. Волзед поспешно подошел к нему.
– Он, по-видимому, успокаивается, принц Регал. Я не знаю, что с ним случилось. Не было никаких признаков борьбы, но он устал, как будто бегал наперегонки. Его организм не может вынести такого возбуждения, мой принц.
Регал бросил на меня оценивающий взгляд.
– Что ты сделал с моим отцом? – прорычал он.
– Я? Ничего. – По крайней мере, это было правдой. Что бы ни случилось, это было дело короля и Верити. – Мы тихо разговаривали. Внезапно я почувствовал, что падаю. Как будто я теряю сознание, – я повернулся к Волзеду: – Может быть, это дым?
– Может быть, – неохотно согласился он и нервно посмотрел на темнеющее лицо Регала. – Мне приходится каждый день делать его сильнее, чтобы он хоть как-то действовал. А король все время требует...
