– Это важно, потому что тот, кто выше, является Высшим, – сказала она, как будто это было очевидно. – Вот что делает его главным.
– И это, кстати, я, – вставил человечек на пьедестале. – Высший тут я. Можете мне поклониться. Я не против.
Женщина с флагом возмущённо ахнула.
– Издеваешься? Это еще не решено, ты мелкий…
– А почему это вас так волнует? – строго спросила Маррилл, сжав кулаки.
Женщина под балдахином фыркнула.
– Юная леди, кто дал вам право дерзить? Дождитесь, когда мы снизойдём до вас. Мы – Высшие из Высших. Посмотрите, как высоко мы вознесены!
– Но ведь город в беде, – возразил Фин. – Вас не волнуют ваши сограждане?
Крошечный монерван качнулся на постаменте.
– Конечно, мы заботимся о тех, кто ниже нас. Мы не бессердечные. Но вы должны видеть большую картину.
– Большую картину? – спросил Фин. – Что за большая картина?
Маленький человечек подался вперёд и заговорил с Маррилл, как будто это она задала вопрос:
– Мы служим бесценной цели. Мы выполняем завет Короля Соли и Песка о том, что великий город Монерва никогда не должен пасть. – Он гордо вскинул подбородок. – Что он должен вечно расти вверх, из болота устремляясь ввысь. И что бы ни случилось внизу, мы, монерване, должны стремиться быть наивысшими во всём!
Женщина на груде мусора прижала руку к груди. Та, что под балдахином, вытерла слезу.
– О, это наш долг, – пробормотала она. – Наш священный долг – быть наивысшими во всём.
– Шутки в сторону! – крикнула Реми. – Моя мама говорит то же самое. Но она не имеет это в виду буквально!
– Гм, – сказала, что сидела на куче мусора. – Этот разговор ниже нас. Как и ты. Ступайте вниз, низкорождённые. Мы, ваши Высшие, должны обсуждать более высокие вопросы. Например, кто из нас самый высокий?
И они вновь заспорили.
– Погодите! – запротестовала Маррилл. – Ответьте на наши вопросы!
Трое монерванов дружно фыркнули.
– Мы сообщим вам, когда нам будет интересно услышать от вас что-либо, – сообщила особа на куче мусора.
С этого момента они никого не замечали, кроме себя. Фин понимающе покачал головой. Маррилл же почувствовала, каково это, когда тебя не замечают. Да что там! Не видят в упор!
– Брось, малышка, – сказал ей Колл. – Они не будут нас слушать, потому что мы ниже их. И нам больше некуда карабкаться. Мы не сможем добраться до их уровня.
Фин огляделся по сторонам. Колл был прав. Они были на вершине города. Выше уже материал не доставлялся. А всё принесённое сюда только опускалось. Поблизости ничего не было. Не было места, где можно было бы что-либо сложить.
Им же требовался способ подняться выше. Фин облизнул большой палец и поднял его вверх, в дымный воздух. Тёплые потоки заструились вокруг него. И, что самое главное, потоки восходящие, струившиеся с другой стороны стены. Потоки, на которых он мог парить.
– Я знаю! – объявила Маррилл. – Мы встанем на плечи друг другу. Как спортивная пирамида из чирлидерш.
Реми сразу покачала головой:
– Не знаю, я не была чирлидершей. Но это звучит как очень плохая идея.
– Хорошо, а другие идеи есть? – спросила Маррилл.
Фин набрал воздуха в грудь.
– Я могу взлететь, – предложил он.
Маррилл взглянула на него и, нахмурив брови, несколько раз моргнула и покачала головой.
– Тебя забудут, не успеешь ты…
– Давайте закругляться, – прервал её Колл.
Он помог дрожащей от напряжения Реми сойти с лестницы, затем сцепил руки, чтобы она могла на них встать. От страха Реми так побледнела, что казалась почти прозрачной. Тем не менее она поставила ногу на его сцепленные руки. Фин фыркнул. Такое впечатление, что он был им не нужен. Что ж, они ему тоже не нужны. Он привык всё делать сам.
Натянув шнуры своих спрятанных в рукавах парусов, он запрыгнул на восходящие потоки тёплого воздуха. Как он и предполагал, те тотчас поймали его и слегка подбросили вверх. С ликующим криком он взмыл ввысь. Этого было недостаточно, чтобы взлететь к башне Виверванов, но вполне достаточно, чтобы подняться к трём монерванам. Петляя между колоннами, он описал круг.
– Итак, – воскликнул он, – раз уж мы все на одинаковой высоте, давайте поговорим о том, как подняться на самый верх этой Стены.
Трое монерванов переглянулись и захихикали.
– Что смешного? – спросил Фин.
Он поднял руки, чтобы описать между колоннами ещё один круг… и был вынужден резко взять в сторону, чтобы не врезаться в Маррилл, которая только что взобралась на Реми, которая, в свою очередь, стояла на Колле.
– Откуда у вас эта деталь от корабля? – потребовала ответа Маррилл.
Фин с досадой вздохнул и описал очередной круг. Он собирался сам спросить об этом, но она украла его вопрос. Это было нечестно!
– А-а-а, ты об этом? – сказал крошка-монерван. – Это подарок. От железного человека.
Досады Фина как не бывало. Ей на смену пришёл страх. Маррилл ахнула и качнулась на плечах Реми. Капитан Железного Корабля уже побывал здесь.
Фин попытался успокоиться и унять дрожь в руках. Но, услышав следующие слова, едва не рухнул вниз.
– О да, – сказала высокая женщина под балдахином. – Это было много лет назад. Прямо перед тем, как он отправился на поиски Сифона Монервы. Я уверена, он в любой момент исполнит своё желание.
Глава 17. Если честно, всё могло бы быть гораздо лучше
Маррилл тотчас стало не по себе. К горлу подкатила тошнота. Это было даже хуже, чем пошатывающиеся Колл и Реми, на плечах которой она стояла. Значит, это было правдой. Тогда на Реке Железный Корабль вошёл в водоворот после них. Но в Монерву он пришёл намного лет раньше, чем «Кракен». Временной континуум не может быть гарантирован. Капитан Железного Корабля был здесь, да и остаётся сейчас. И он отправился к Машине Желаний.
– Он наверняка уже нашёл Сифон и включил его на полную мощность, – добавила высокая женщина Талаба из-под тряпичного навеса. – После того как он появился здесь, Сифон на самом деле начал засасывать воду из Реки. А шестерни начали вращаться. Впечатляющее зрелище, как вы могли убедиться. А главное, теперь сюда наверх поступает столько свеженького строительного материала!
Крошечный человек на пьедестале одобрительно кивнул.
– Вы только взгляните на этот замечательный новый материал! – Он указал вниз, где несколько кранов пытались поднять целый склад. – Такого не было со времён самого Короля Соли и Песка, когда Сифон втянул какой-то жалкий захолустный мирок и разнёс его вдребезги.
