— Красивый! Сам выбирал?
— Обижаешь! Тебя домой отвезти?
— Да, конечно, — улыбаюсь подружкам. Ни одна из них не радуется за меня от души, хоть и старательно улыбаются в ответ. Знаю, что как только уйду, они будут обсуждать мою скромную персону, а если когда-нибудь упаду, никто из них не протянет руку, еще закидают камнями. Вот такой мир богатых и успешных, искренних отношений нет ни в любви, ни в дружбе.
Артем берет букеты с соседней парты, пакетики с подарками и идет на выход из аудитории.
— Девочки, жду вас завтра в ресторане! Погуляем от души! — прощаюсь с подругами, чмокаем друг друга в щечки, спешу догнать Артема, который поджидает в коридоре.
— Завтра большой день?
— Вечеринка! Мне восемнадцать и можно официально пить шампанское!
— А целоваться тоже можно?
Игриво смотрю на парня, Артем ухмыляется, понимает меня без слов, на ходу склоняется к лицу и быстро целует в губы.
Мне нравятся его губы. Они не слюнявые, нежные, и хочется целоваться как взрослые, с языками, зубами, со стонами, когда мурашки и волнение берут в плен тело.
Цветы небрежно кинуты на заднее сиденье «кадиллака», я сажусь на переднее сиденье, Артем за руль. Мы не разговариваем, Богданов не любил болтать, когда ведет машину. Думает о безопасности. Большой ему плюс в качестве положительных черт. Когда буду выбирать себе жениха, мысленно вспомню таблицу с плюсиками и минусами всех кандидатов.
— Увидимся завтра? — серые глаза смотрят на меня с нежностью, которая толкает меня в сторону парня, чтобы обнять его, поцеловать, но вместо этого улыбаюсь, киваю головой.
— Увидимся завтра! — поворачиваюсь в сторону ворот, к нам быстрым шагом идет Гена.
— Забери цветы и пакеты, — даю указания и направляюсь к дому, но ноги прирастают к месту, едва увидев во дворе черный тонированный джип. Сердце заходится в припадке, руки влажные, вытираю их об подол платья. Мама бы возмутилась, увидев, что я творю, но мне было все равно. Я еще не боюсь, но страх подбирается к горлу, чтобы перекрыть доступ к кислороду. Сделав глубокий вздох, шагаю, вновь застываю. На крыльце стоит молодой мужчина, курит и смотрит на меня. От его пронзительного взгляда становится зябко, хочется укутаться в плед. Холодок змейкой ползет вдоль позвоночника, переплетается с напряженными нервами.
Первый порыв развернуться и побежать к Артему, чтобы он меня увез отсюда к себе и не отпускал, пока этот человек не уйдет из моего дома. Второй порыв был трусливо обойти дом и зайти с черного входа, минуя любой контакт с этим человеком, спрятаться в своей комнате и не попадаться ему на глаза.
Вскидываю голову, распрямляю плечи и иду к крыльцу. Поднимаюсь на террасу, и только после этого позволяю нашим глазам встретиться. Его черные очи вспыхивают адским пламенем, незаметно вздрагиваю. Мне страшно. Чувствую себя невинным барашком, которого принесут в жертву этому мужчине, как только потребуется.
— Привет! — мой голос осип от страха, словно я болела. Черные брови слегка приподнимаются, на губах появляется еле заметная улыбка. Обычная, без издевательств и ехидства, без пошлости.
— Привет. С днем рождения, Стелла! — от его голоса меня словно током прошибает, дергаюсь, но сдерживаю себя от желания удрать подальше от горящего взгляда.
— Прекрасно выглядишь!
— Ты тоже хорош! — искренне произношу комплимент, он хмыкает, улыбается одним уголком губ. Я его не видела больше года.
— Когда приехали?
— Сегодня. Отец с твоим закрылись в кабинете, сказав, что разговор между ними не для детских ушей.
— Они забывают, что мы давно вышли из ясельной группы. Пережили подростковый максимализм. Теперь взрослые, которые могут сами строить свою жизнь.
— Ты думаешь?
— Ты, Булат, вообще по всем законам мира совершеннолетний.
— Но это не означает, что в семье тебя видят взрослым человеком.
— Да ладно? — усмехаюсь, расслабляюсь, Булат смотрит на меня знакомым дружелюбным взглядом, можно даже забыть, что несколько минут назад я дрожала перед ним от страха.
— Поверь, бывает и такое. Особенно, когда в семье есть человек, которого постоянно приводят в пример.
— Вроде у тебя три сестры.
— Но двоюродного брата никто не отменял. Тем более, когда он возглавляет семейный бизнес.
— Забей, думаю дядя Шахид вскоре поставит тебя у руля, как только окончишь МГУ.
— Будем верить в это! Остался последний год и можно возвращаться домой. Подыскивать себе невесту и жениться.
— Жениться? — эхом повторяю его слова, в груди возникает ощущение покалывание иголкой от этой новости. Булат на мгновение скрывает от меня выражение своих черных глаз, когда вновь пересекаемся взглядами, шумно выдыхаю воздух из легких.
Между нами напряжение, натянутое леской, можно играть, как на струнах гитары. Воздух вокруг нас становится душным, предгрозовым, вот-вот вспыхнут молнии, громыхнет.
Булат делает шаг в мою сторону, я назад. Мы смотрим друг на друга. Инстинкт самосохранения настоятельно советует мне бежать отсюда, не дать нам нарушить границы, которые вот пять лет обоюдно соблюдались.
Его пальцы прикасаются к моей щеке, прикрываю глаза, пытаясь успокоить сердце, унять дрожь в теле. Страх? Или нечто другое, которому пока не знала название?
Мне не противны его прикосновения. Нет. Мне даже нравится запах табака от его пальцев. Он гладит, смещается к подбородку, обхватывает его, большим пальцем очерчивает мои губы. Я непроизвольно их приоткрываю, палец замирает. Распахиваю глаза.
Никогда не видела, как смотрят хищники в глаза человеку. Теперь могу представить! Они гипнотизируют свою жертву. Булат, не мигая, заглядывает мне прямо в душу, захотелось себя обнять и закрыться, не позволить узнать самое сокровенное.
Нас отрезвляет звук подъезжающей машины. Мы одновременно смотрим в сторону ворот. Черный джип замирает, сзади еще один въезжает. Из всех машин выходят люди в черном, сразу становится многолюдно. Во дворе яблоку негде упасть.
Вопросительно смотрю на Булата, но он не сводит глаз с последнего джипа, чего-то ждет. Отворачиваюсь, берусь за ручку входной двери, слышу, как хлопает дверка машины.
Дует ветер, небо действительно затягивается темными тучками. Передергиваю плечами и медленно поворачиваюсь. От машины уверенно направляется в нашу сторону мужчина, ранее которого никогда не видела ни в нашем доме, ни в нашей жизни.
Люди идут за ним, молчаливо признавая его лидерство, его превосходство, его власть. Даже Булат словно уменьшился в размере, когда незнакомец оказывается рядом с нами, с легкостью преодолев несколько ступенек.
Я забываю, как дышать, забываю зачем вообще нужно дышать. С широко открытыми глазами смотрю на мужчину. На вид ему чуть больше тридцати. Из-за бороды можно дать все тридцать пять. Темные длинноватые волосы зачесаны назад, уверенный взгляд карих глаз смотрит прямо. Открыто и без каких-либо эмоций. Черный костюм, черная рубашка подчеркивают смуглость его кожи. Он был… непонятным для меня. Если я думала Булат опасен, то сейчас стала понимать, что ошибалась. Опасность была именно в этом спокойном взгляде, который не давал никому узнать, понять даже предположить, о чем думает в данную минуту этот человек.
