— Стелла, познакомься! Мой двоюродный брат — Эмин! — Булат своим вмешательством разрывает мой зрительный контакт с незнакомцем. Я растеряно смотрю на сына дяди Шахида, ощущая кожей, изучающий взгляд родственника Булата.
— Эмин, это Стелла Станиславовна Савицкая, дочь дяди Стаса и сегодняшняя именинница.
— Поздравляю! — раздается сухой голос брата Булата без каких-либо эмоций. Вновь попадаю в плен карих глаза. Он смотрит на меня чуть больше трех секунд, потом видимо решает, что итак слишком много времени потратил на пустую формальность.
— Проводи меня до кабинета, дядя сказал, что они там! — обращается к Булату Эмин. Я дергаюсь в его сторону с желанием самой отвести к папе в кабинет, но он пригвождает меня к месту одним взглядом, слегка сдвинув свои темные брови. Послушно замираю, пропуская мужчин вперед.
— Доченька, ты уже дома? — мама перехватывает меня в холле. Бросаю последний взгляд на спину в черном пиджаке, который скрывается в кабинете.
— Приведи себя в порядок, сегодня у нас дорогие гости!
Мама чмокает в щечку и подталкивает в сторону лестницы. Я, как послушная дочь, иду выполнять поручение. Хотя мне нужно время, а то и весь остаток дня, чтобы разобраться в себе. Что-то непонятное творилось со мною. Все чувства словно обнажились и смешались, не давая понять, где и что находится. Этот клубок жег меня изнутри, как большой электрический шар. Светил и искрил. И кто стал причиной моего внутреннего хаоса. Тоже вопрос для пятиминутного размышления.
2 глава
Булат сидит напротив, постоянно бросает на меня горящие взгляды, отводит их в сторону, только когда его внимание ко мне перехватывает Эмин. Наши отцы увлечены беседой между собой, остальные молча смотрят в свои тарелки, иногда поднимая глаза.
Я без интереса ковыряюсь в салате. Есть не хотелось, а встать и уйти нельзя. Кошусь на Булата, он переключает свое внимание на еду. Вздрагиваю, наткнувшись на пристальный взгляд Эмина. Он необъяснимо меня волнует, ничего не делая. Волнует и притягивает, как море, которое было неспокойно в час бури. Задираю подбородок и не отвожу глаза в сторону, как делала ранее. Его губы поджимаются, темная бровь слегка приподнимается.
— Что? — мой вопрос звучит довольно громко в тишине. Тхий разговор взрослых мужчин не считается. Они тут же прекращают переговариваться между собой. Голубые глаза папы вопросительно смотрят на меня, а также три пары карих глаз, от которых у меня теряется способность говорить и связно мыслить.
Эмин берет стакан и, не спуская с меня тяжелого взгляда, отпивает воду. Булат мечется взглядом между мною и братом, хмурится, кусает губу, но молчит, хотя видно, что ему очень хотелось высказаться. Только вот рядом с отцом держал свое мнение при себе. Дядя Шахид сводит брови в одну линию, вскользь проходится безразличным взглядом по племяннику, словно мазнул на белом холсте кисточкой, мне широко улыбается.
— Стелла, звездочка наша, хочу тебя поздравить с твоим совершеннолетием! — начинает говорить дядя Шахид. В столовую входит Галина Ивановна, наша экономка, обслуживающая сейчас ужин. В ее руках открытая бутылка вина.
— Когда-то мы с твоим папой купили вино в прекрасной Грузии и пообещали друг другу, что откроем бутылки на совершеннолетие наших детей. Мои дети уже миновали этот рубеж, настал твой черед! — дядя Шахид кивком головы приказывает разлить вино по бокалам. Я смотрю на папу, на маму, они радостно улыбаются. Улыбается Булат. А вот Эмин даже уголок рта не приподнимает в подобие улыбки. Он без эмоционально слушает речь дяди, казалось ему даже скучно находится здесь, только из уважения не покидает наш дом.
Берем дружно бокалы, встаем из-за стола.
— С днем рождения, наша девочка! Пусть над твоей головой всегда сияет яркое солнце! Знай, что семья Умаевых — это твоя семья, которая всегда примет в любую минуту, в любой ситуации! — дядя Шахид выразительно смотрит на Эмина. Тот, склонив голову на бок, поджимает губы, ставит бокал на стол и уходит. Я растерянно смотрю на дядю, на папу. Булата специально игнорю, ибо даже на расстоянии чувствую, как от него исходят флюиды злости, гнева.
Эмин возвращается через пять минут. В руках у него огромный букет банальных красных роз. Однако я смотрю не на цветы, а в карие глаза, которые внезапно вспыхивают, как звезды на небе, завораживая своим сиянием, и сразу же тухнут, словно все мне привиделось.
Осторожно ставлю свой бокал, иду навстречу мужчине. Замираю, он тоже останавливается. На время забываю, что за спиною родители и Умаевы, ибо падаю в пучину темных глаз, воронкой закружив меня в своем омуте. Стук раз, стук два, потом все чаще и чаще начинает отбивать новый ритм, не свойственный человеку в нормальном состоянии сердце.
Он без слов протягивает мне розы. Беру букет, прячу в нем свое пунцовое лицо, украдкой разглядывая строгое выражение лица мужчины. Эмин держит в руках коробочку. Сердце замирает. Словно в замедленной съемке смотрю на длинные пальцы с аккуратно подстриженными ногтями, как они сжимают крышку футляра. У него красивые руки. Можно одними ими бесконечно любоваться. Никогда раньше не замечала за собою такого интереса к мужским рукам, а тут прониклась. Я настолько увлеклась рассматриванием широкого запястья с наручными часами с кожаным ремешком, сразу не сообразила, что лежит в коробочке. Рот удивленно открывается, губы складываются в «О», смотрю на присутствующих за столом через плечо. Папа с мамой и дядя Шахид широко улыбаются, а вот Булат сверлит меня злобным взглядом, плотно сжав губы в тонкую линию.
— Это мне?
— Конечно! — дядя Шахид смеется. — Наш скромный подарок! — ага, скромный подарок! Думаю не все бы с ним согласились, узнав стоимость автомобиля, который мне только что подарили. Конечно, это не «Ламборджини», но «Порше макан» тоже стоит не три рубля.
— Это от всей семьи Умаевых, — кажется это второе обращение лично ко мне от Эмина. Я смотрю на него, не понимая от чего мне хочется вечно стоять рядом с ним, подпитываться его уверенностью, спокойствием во взгляде. Ведь до этого дня ничего подобного мне не нужно было, справлялась сама.
Ужин проходит более живее, когда беседа становится общей, но Эмин по-прежнему немногословен. Булат лишь отвечает на вопросы, обращенные лично ему, но кажется взрослых наша словесная апатия не напрягает за столом.
Сославшись на важный звонок, которого нет, выхожу из-за стола. Напряжение давило своей тяжестью. Напряжение между мною, Эмином и Булатом. Этакий бермудский треугольник. Булат бесился, его глаза прожигали насквозь меня, руки сжимались в кулаки. Эмин не давал себя прочесть. Он — загадка, заставлял ломать голову в поисках ответа. Я не понимала мотивы его пристального внимания к себе. Личным интересом тут и не пахло, в отличие от интереса Булата. Я — бабочка, попавшая в паутину, не зная, кому она принадлежит из двоих хищников, кто мне переломает крылья. Один пугал до дрожи, другой сбивал с толку.
Поднимаюсь к себе. Пока дядя Шахид в доме, нужно будет вновь вернуться за стол, выпить со всеми чашку чая, проводить гостей, только после этого смогу снять с себя платье, натянуть пижаму и спрятаться под одеяло. Завтра мой праздник, завтра нужно будет выглядеть очень дорого, хорошо и величественно.
