— Замужем, по поводу детей — огорчу, не любит она младенцев, предпочитая сразу миновать период подгузников, первых зубов и бессонных ночей.
— Кошмар, а не женщина, — доедаю свой правильный обед, состоящий из белков, клетчатки и немного углеводов.
— Ты считаешь себя кошмаром? — присаживается напротив, подталкивая ко мне журнал.
— А причем тут я?
— Потому что на обложке это ты. Это те самые фотографии, которые я сделал у себя в кабинете. Ретушер довел их до ума, вуа-ля рекламный плакат готов.
— Ты хочешь сказать, что выставишь мои сиськи на всеобщее обозрение? А как же мораль и требование к скромному поведению?
— О том, что это ты, знают только ты да я.
— Сам себе противоречишь.
— В плане бизнеса я большой эгоист, могу иногда закрыть глаза ради будущего успеха. У меня к тебе предложение.
— Предложишь оголиться полностью?
— Только в моей спальне, — усмехается, сверкнув глазами, а меня обдает жаром, словно только что предложил пойти заняться сексом. — Нужно отснять новую коллекцию до конца недели.
— Тут осталось пять дней, потом мы уезжаем в твой родной город. Или ты забыл, что там готовят пир на весь мир?
— Я все помню. Завтра в девять жду тебя в офисе, — встает, застегивает на среднюю пуговицу пиджак.
— Это рано!
— Ничего страшного, марафет наводить не стоит, тебя там приведут в надлежащий вид.
— Ты проконтролируешь?
— Обязательно. Я убегаю, скинь мне в вайбер адрес студии, — улыбается на прощание, я насуплено провожаю его взглядом. Я, конечно, не против этой съемки, но не выйдет ли мне это потом боком, если узнают его родственники. Милана будет только рада позлорадствовать.
Его родня ждет свадьбу. Ждет так сильно, что меня уже заранее начинает потряхивать от волнения и паники из-за того, что у них куча непонятных мне обычаев и традиций. Отсутствие Давида на торжестве тоже настроение не поднимает. Успокаивало только то, что рядом будет бабулик, она меня в обиду не даст. Прямым текстом сказала. Ей совсем не понравилось поведение бывшей невестки.
Меня все подмывало у нее спросить, кто же главный изменщик в браке ее внучка, но держала свой любопытный нос при себе, приглядываясь к Давиду. Не могу сказать с полной уверенностью, что он не способен на измену. Они жили в разных городах, он интересный мужчина, со своими потребностями, но… если бы не спала сейчас с ним, в жизнь не подумала о том, что Милана возможная изменщица. Давид умеет контролировать свои порывы, уж мне то это известно, а вот умела ли держать себя в руках бывшая жена, вопрос. Я никак не могла придумать, как ей удавалось тайно изменять в маленьком городе, где друг друга знают, так или иначе являются родственниками. Это просто невозможно с их менталитетом и характером. Значит накосячил Давид. Вот так каждый день то подозревала мужа в прошлой измене, то его бывшую жену, но однозначного мнения по этому вопросу у меня не сложилось.
20
* * *
— Жених скоро придет? — сто двадцатый раз слушаю механический голос оператора в телефоне, очаровательно улыбаясь преподавательнице по классическим танцам. Вальс я умею танцевать, на выпускном открывала и закрывала вечер торжества, а вот по поводу Давида у меня были сомнения. И вот этот засранец, пообещавший мне прийти вовремя, безбожно опаздывает на десять минут.
— Извините за опоздание, — как черт из табакерки появляется объект моего раздражения. Убиваю его негодующим взглядом, ноль реакции. Снимает пиджак, вешает его на стул, расстегивает манжеты и закатывает рукава до локтя. Оборачивается ко мне с довольной улыбкой, выглядит, как паршивец, исполнивший свою пакость.
— Ты опоздал! — мы встаем друг напротив друга, пока женщина-преподаватель идет включать музыку, сказав, что сейчас просто посмотрит уровень нашей подготовки.
— Каюсь, — по виду не хрена не кается, а еще шире улыбается.
— Слишком счастливое лицо для кающегося человека. Мог предупредить, что опоздаешь!
— У меня сел телефон.
— Не судьба зарядить?
— Не судьба, он сдох буквально пару минут назад, — подходит ближе с первой мелодией вальса, одну руку выставляет вбок, второй обнимает за талию. Делает первое па, и я понимаю, что он умеет танцевать, ноги мне не отопчет.
— Ты умеешь танцевать! — все же обвинить его в сокрытии очередного факта прям святое дело.
— Тебя это расстраивает? Хотела насладиться моими объятиями? — сокращает расстояние до минимума. Ощутимое напряжение током между нами, облизываю губы от волнения, глаза напротив темнеют.
— И почему ты опоздал? — так-с лучше сейчас срулить в безопасную тему, отвлечь его и себя от ненужных порочных мыслей.
— Заключал выгодный договор.
— Сильно выгодный?
— Отхватил удачный пакет рекламы для новой коллекции.
— У тебя полно людей, почему ты этим занимаешься?
— А чем я должен заниматься? Мне нравится мое дело, иногда позволяю себе роскошь и сажусь воплощать свои идеи сначала на бумаге, потом на металле.
— Выглядишь действительно увлеченным.
— Если бы мне это не нравилось, не было смысла идти против воли отца.
— Он до сих пор против?
— Нет, с тех пор, как я ему доказал, что умею зарабатывать хорошие деньги на своем увлечении, отстал.
— А Милана сразу пришла на все готовое?
— Милана? — хмурится, во взгляде появляется прохлада. Не любит он говорить о своей бывшей. — Нет. Если бы все было, как сейчас, возможно, мы были до сих пор женаты, — блин, а это мне не нравится. Получается, что тогда я бы сейчас не кружилась в свадебном танце со своим мужем.
— Почему ты ее с собой не забрал в Сочи? — люблю себе причинять боль, расковырять себе сердечко, посыпать сверху соли-перца, а потом украдкой рыдать.
— Я начинал с нуля, Алена. У меня не было ни жилья, ни денег для содержания семьи, одни только амбиции. Я не хотел, чтобы жена, — мне жуть как понравилось, что не использовал «моя», — чувствовала себя в чем-то ущемленной. В родном городе, в окружении своих и моих родственников, это не ощущалось.
