– Я потеряла моих пчел, – грустно напомнила она ему.
– Мы пойдем и выкурим еще, – утешил ее Баррич. Она покачала головой:
– Улей, который работал все лето, дает больше меда. – Она взяла со стола в углу моток чистого льняного бинта и горшочек с мазью. Потом задумчиво понюхала ее: – По запаху не похоже на ту, что ты делал.
– Эта ничуть не хуже, – сказал он. Потом, нахмурившись, он медленно оглядел комнату: – Молли, как мы заплатим за все это?
– Я об этом позаботилась. – Она продолжала стоять к нему спиной.
– Как? – подозрительно спросил он.
Когда она повернулась к нему, ее губы были сжаты. Я хорошо знал, что значит спорить с ней, когда у нее на лице такое выражение.
– Булавка Фитца. Я показала ее трактирщику, чтобы получить эту комнату. Сегодня, пока вы оба спали, я отнесла ее к ювелиру и продала. – Он открыл рот, но она не дала ему возможности заговорить. – Я знаю, как торговаться, и получила за нее полную цену.
– Она дороже любых денег, – сказал Баррич. – Неттл должна была получить эту булавку. – Его губы были поджаты точно так же, как у Молли.
– Неттл гораздо больше нужна теплая постель и каша, чем серебряная булавка с рубином. Даже у Фитца хватило бы ума понять это.
Как ни странно, мне хватило. Но Баррич сказал только:
– Мне придется работать много дней, чтобы выкупить ее.
Молли подняла бинты. Она не смотрела на него.
– Ты упрямый человек, и я не сомневаюсь в том, что ты сделаешь все, что захочешь, – сказала она.
Баррич молчал. Я видел, как он пытается решить, означает ли это, что он выиграл спор. Молли снова подошла к постели. Она села рядом с ним на кровать, чтобы втереть мазь ему в спину. Он сжал челюсти, но не издал ни звука. Потом она села на корточки перед ним.
– Подними руки, я тебя забинтую, – скомандовала она. Он набрал в грудь воздуха и поднял руки. Она работала ловко, раскатывая бинт и оборачивая его вокруг торса.
– Лучше? – спросила она.
– Гораздо. – Он хотел потянуться, но раздумал.
– Тут немного еды, – предложила Молли, подходя к столу.
– Минуточку.
Я увидел, как взгляд Баррича потемнел. У Молли тоже. Она повернулась к нему, снова поджав губы.
– Молли. – Он вздохнул. Потом начал еще раз: – Неттл – правнучка короля Шрюда. Видящая. Регал считает, что она угрожает ему. Он может снова попытаться убить тебя. Вас обеих. На самом деле я уверен, что так он и сделает. – Он почесал свою бороду. Молли молчала. – Может быть, единственный способ защитить вас – это отдать под покровительство истинного короля. Есть человек, которого я знаю… может быть, Фитц тебе говорил. Чейд.
Она молча покачала головой. Глаза ее все больше темнели.
– Он мог бы увезти Неттл в безопасное место. И позаботиться, чтобы ты была хорошо обеспечена. – Он говорил это медленно и неохотно.
Молли ответила мгновенно.
– Нет. Она не Видящая. Она моя. И я не продам ее – ни за деньги, ни за безопасность. – Она яростно посмотрела на него и выплюнула: – Как ты мог подумать, что я соглашусь?
Он улыбнулся ее ярости. Я видел виноватое облегчение на его лице.
– Я не думал. Но я был обязан предложить это, – следующие слова он проговорил еще медленнее, – хотя думал о другом. Не знаю, что ты на это скажешь. Нам все равно придется уехать отсюда и найти город, где нас не знают. – Внезапно он опустил глаза. – Если бы мы обвенчались, прежде чем поедем туда, никто бы не усомнился, что Неттл – моя дочь.
Молли стояла неподвижно, словно окаменев. Молчание длилось долго. Баррич поднял глаза и с мольбой встретил ее взгляд.
– Не пойми меня неправильно. Я ничего от тебя не жду… в этом смысле. Но… В Кевдоре есть Камни-Свидетели. Мы можем пойти туда с менестрелем. Я встану перед ними и поклянусь, что она моя. Никто никогда в этом не усомнится.
– Ты бы солгал перед Камнями-Свидетелями? – недоверчиво спросила Молли. – Ты бы сделал это? Ради безопасности Неттл?
Он медленно кивнул, не отводя от нее глаз. Она покачала головой:
– Нет, Баррич, на это я не пойду. Мы накликаем на себя несчастье, если сделаем это. Все знают, что происходит с теми, кто оскорбляет Камни-Свидетели ложью.
– Я рискну, – мрачно сказал он. Я никогда не слышал, чтобы этот человек лгал до того, как в его жизни появилась Неттл. Теперь он предлагал дать лживую клятву. Я подумал, знает ли Молли, что он ей предлагает. Она знала.
– Нет. Ты не будешь лгать. – Она говорила уверенно.
– Молли, пожалуйста.
– Помолчи, – непреклонно сказала она. Она склонила голову набок и смотрела на него, пытаясь что-то решить. – Баррич, – спросила она, и в ее голосе была нерешительность, – я слышала, что говорили… Лейси говорила, что когда-то ты любил Пейшенс. – Она перевела дыхание. – Ты ее все еще любишь? – спросила она.
Баррич выглядел почти рассерженным. Молли встретила его взгляд, в глазах у нее была мольба, и Баррич склонил голову. Она едва слышала его слова.
– Я люблю мои воспоминания о ней. Какой она была тогда, каким я был тогда. Вероятно, так же, как ты все еще любишь Фитца.
Теперь была очередь Молли вздрогнуть.
– Кое-что из того, что я помню… да. – Она кивнула, как будто напоминая себе о чем-то. Потом подняла голову и встретила взгляд Баррича. – Но он умер, – сказала она, будто поставила точку. Потом с мольбой в голосе она добавила: – Послушай меня, только послушай. Всю мою жизнь это было… Сначала мой отец. Он всегда говорил, что любит меня. Но когда он бил и ругал меня, это совсем не было похоже на любовь. Потом Фитц. Он клялся, что любит меня, и нежно прикасался ко мне, но его бесконечная ложь никогда не казалась мне любовью. Теперь ты… Ты никогда не говорил со мной о любви. Ты никогда не прикасался ко мне, ни в гневе, ни с желанием. Но и твое молчание, и твой взгляд говорят мне о любви больше, чем их слова и прикосновения. – Она ждала. Он молчал. – Баррич? – спросила она с отчаянием.
– Ты молода, – сказал он тихо. – И красива. И так полна жизни. Ты заслуживаешь лучшего.
– Баррич, ты любишь меня? – простой вопрос, робко заданный.
Он положил на колени свои израненные работой руки.
– Да, – он сжал ладони. Чтобы остановить дрожь? Улыбка Молли вырвалась наружу, как солнце из-за туч.
– Тогда ты можешь жениться на мне. А потом, если захочешь, я встану перед Камнями-Свидетелями. И я признаюсь перед всеми, что была с тобой до нашей свадьбы. И покажу им ребенка.
Он наконец поднял глаза. Взгляд его был недоверчив.
– Ты выйдешь за меня замуж? За такого, какой я есть? Старого? Нищего? Израненного?
– Для меня все это не так. Для меня ты просто мужчина, которого я люблю.
