То, что известно одному народу, может узнать и другой. У них были свои ученые и мудрецы, хотя народ Шести Герцогств презирал их и считал варварами. Мудрецы Внешних Островов прочли все, что было написано о драконах в каждом древнем свитке, который сумели найти. Вполне вероятно, что некоторые копии свитков, собранных Мастерами Скилла из Бакка, могли быть проданы на Внешние Острова незадолго до того, как красные корабли стали угрожать нашим берегам. Островные купцы хорошо платили за такие вещи. А когда медленное движение ледников на их собственных землях обнажило вырезанного из черного камня дракона и целые залежи еще не обработанного камня, островные мудрецы соединили свои знания с ненасытной жаждой мщения Кебала Рыжебородого. Они решили создать собственных драконов и нанести по Шести Герцогствам такой же удар, какой некогда вынесли сами.
Один белый корабль был выброшен на берег Элдерлингами, когда они освобождали Бакк. Драконы уничтожили всю его команду вплоть до последнего человека. В его трюме были найдены глыбы сияющего черного камня. В них, как я полагаю, были заключены украденные жизни и чувства сотен «перекованных» жителей Шести Герцогств. Труды ученых островитян привели их к тому, что черный камень, в достаточной степени наполненный жизненной силой, может быть превращен в дракона, который в дальнейшем будет служить островитянам. Страшно подумать, как близко они подошли к тому, чтобы узнать истинную правду о создании драконов. Вечно по кругу, как когда-то говорил мне шут. Островитяне грабили наши берега, и король Вайздом привел Элдерлингов, чтобы выгнать их. А Элдерлинги «перековали» островитян Скиллом, когда летали над их хижинами. Затем, много поколений спустя, островитяне снова пришли к нашим берегам, чтобы грабить и «перековывать» наших людей. И тогда король Верити отправился будить Элдерлингов. Элдерлинги снова прогнали их и снова «перековали» многих. Хотел бы я знать, что последует за этим…
Я вздохнул и отложил в сторону перо. Я написал слишком много. Не все следует излагать, не обо всем следует рассказывать. Я взял свиток и медленно пошел к очагу. Ноги мои затекли от долгого сидения. Сегодня холодный, сырой день, и туман с океана добрался до всех старых ран в моем теле. Рана от стрелы до сих пор причиняет мне боль. Когда холод стягивает этот шрам, я чувствую его всем телом. Я бросил свиток в огонь. Мне пришлось перешагнуть через Ночного Волка, чтобы сделать это. Его морда уже седеет, и его костям такая погода нравится не больше, чем моим.
Ты становишься толстым. Ты хочешь только лежать у очага и поджаривать свои мозги. Почему бы тебе не пойти охотиться?
Он потягивается и вздыхает. Иди и приставай лучше к мальчику. Пора подкинуть дров в очаг.
Но, не дожидаясь моего зова, мальчик входит в комнату. Он морщит нос от запаха горящего пергамента и бросает на меня уничтожающий взгляд.
– Надо было просто попросить меня принести дров. Вы знаете, сколько стоит хороший пергамент?
Я ничего не отвечаю, и он вздыхает и качает головой. Потом уходит за дровами.
Его подарила мне Старлинг. Он у меня уже два года, и я все еще не привык к нему. Я не могу поверить, что когда-то сам был таким. Я вспоминаю тот день, когда она привела его ко мне, и улыбаюсь. Она пришла, как это бывает два или три раза в год, чтобы навестить меня и побранить за отшельничество. В этот раз она привела мне его. Он сидел снаружи на костлявом пони, пока она стучала в мою дверь. Когда я открыл ей, она немедленно повернулась и позвала:
– Слезай и заходи. Здесь тепло.
Он соскользнул с неоседланного пони, стоял около него, дрожа, и смотрел на меня. Его черные волосы падали на лоб. Он вцепился в старый плащ Старлинг, накинутый на его узкие плечи.
– Я привела тебе мальчика, – заявила Старлинг и улыбнулась мне.
Я недоверчиво посмотрел на нее:
– Ты хочешь сказать… он мой? Она пожала плечами:
– Если ты возьмешь его. Думаю, он может принести тебе пользу. – Она помолчала. – На самом деле я привела его, чтобы ты принес ему пользу. В смысле одежды, регулярной пищи и тому подобного. Я заботилась о нем, сколько могла, но жизнь менестреля… – Она замолчала.
– Ты… мы… – Я пытался пробиться сквозь слова, сам не веря собственной надежде. – Он твой сын? Мой?
Ее улыбка стала шире, и даже глаза потеплели от сочувствия. Она покачала головой:
– Мой? Нет. Твой? Я полагаю, это возможно. Ты проезжал через Флаундер-Колл около восьми лет назад? Там я его нашла, с тех пор прошло целых шесть месяцев. Он ел гнилые овощи на помойке. Его мать умерла, и у него разные глаза, так что ее сестра не захотела взять его к себе. Она говорит, что он ублюдок лесного демона. – Она склонила голову набок и улыбнулась, добавив: – Так что вполне возможно, что он твой. – Она повернулась к мальчику и заговорила громче: – Входи, говорят тебе. Здесь тепло. И с ним живет настоящий волк. Тебе понравится Ночной Волк.
Хэп странный мальчик. Один глаз у него коричневый, другой синий. Его мать не была добра к нему, и ранние воспоминания не доставляют ему удовольствия. Она назвала его Мисхэп – Несчастье. Может быть, для нее это было так. Я обнаружил, что часто называю его Мальчиком. Он не возражает. Я научил его грамоте и счету, он теперь умеет выращивать и собирать травы. Ему было семь, когда Старлинг привела его ко мне. Теперь ему почти десять. Он хорошо владеет луком. Ночной Волк хорошо принимает его.
Старлинг приносит мне новости. Я не уверен, что всегда рад им. Слишком многое изменилось, слишком многое кажется мне странным. Леди Пейшенс правит в Тредфорде. Ее конопляники теперь дают ей почти столько же бумаги, сколько хороших веревок. А величина ее садов удвоилась. А в сооружении, которое раньше было Королевским Кругом, теперь ботанический сад, в котором собраны растения со всех Шести Герцогств и даже из-за их пределов.
Баррич, Молли и их дети здоровы. У них Неттл и маленький Чивэл. Появления третьего они ждут вскоре. Молли ухаживает за своими ульями и содержит свечную лавку, а Баррич снова начал разводить лошадей. Старлинг знает об этом, потому что сама нашла их и проследила, чтобы Барричу отдали жеребенка Радди и Суути. Бедняжка Суути не перенесла путешествия домой из Горного Королевства. Молли и Баррич верят, что меня уже много лет нет в живых. Иногда я и сам в это верю. Я никогда не спрашивал у Старлинг, где они живут. Я никогда не видел свою дочь. В этом я поистине сын своего отца.
Кетриккен родила сына, принца Дьютифа – Ответственного. Старлинг сказала мне, что у него отцовские темные волосы и глаза, но что он будет высоким и стройным, возможно, как брат Кетриккен Руриск. Ей кажется, что он немного более серьезен, чем следует быть мальчику, но все его учителя довольны им. Его дед проделал весь путь от Горного Королевства, чтобы посмотреть на мальчика, который когда-нибудь будет править обеими странами. Он остался доволен внуком. Мне интересно, что бы подумал другой его дед обо всем этом.
Чейд больше не пребывает в тени. Теперь он уважаемый всеми личный советник королевы. Если верить Старлинг, он чересчур увлекается юными дамами. Но она улыбается, когда говорит это, и «Расплата Чейда Фаллстара» – это песня, которую будут петь и помнить, когда Старлинг не станет. Я уверен, что он знает, где я, но не ищет встречи со мной. Это и хорошо. Иногда, когда Старлинг навещает меня, она приносит старые свитки, семена и корни незнакомых мне трав. А иногда тонкую бумагу и чистый пергамент. Время от времени я передаю ей свитки, написанные мною: рисунки трав с описанием полезных и опасных свойств; отчет о посещении древнего города, записи о моих путешествиях по Чалси и лежащим за ней землям. Она исправно уносит их.
