Я бесшумно зашел за угол гардероба и встал там. Нож был уже наготове. Смертельное спокойствие охватило меня.
Я уповал на то, что судьба пошлет мне Регала. Но это был только стражник, одетый в цвета короля. Он вошел в комнату и быстро огляделся. На лице его отразилось раздражение, когда он нетерпеливо проговорил:
– Дверь была заперта. Здесь никого нет. – Я ждал, что ему ответят, но стражник был один. Он постоял минутку, потом вздохнул и подошел к открытому гардеробу. – Глупости. Я теряю время здесь, наверху, а он, наверное, уже убежал, – бормотал гвардеец. Но он все-таки вытащил меч и добросовестно потыкал им висящую одежду.
Потом он наклонился и засунул голову в гардероб, и я увидел в зеркале отражение его лица. Меня охватил озноб, потом ненависть разгорелась во мне. Я не знал имени этого человека, но его ухмыляющееся лицо было навеки запечатлено в моей памяти. Он служил в личной гвардии Регала и должен был засвидетельствовать мою смерть.
Я думаю, что он увидел мое отражение в тот же самый момент, когда я увидел его. Я не дал ему отреагировать и прыгнул на врага сзади. Лезвие меча стражника все еще было запутано в одежде Регала, когда я нанес удар ножом в низ живота. Свободной рукой я схватил его за горло и протащил нож вверх, выпотрошив гвардейца, как рыбу. Он хотел закричать, но я бросил нож и заткнул ему рот. Потом я разжал руки, и он упал. Его отчаянный крик перешел в стон. Он так и не выпустил своего меча, так что я наступил стражнику на запястье, ломая пальцы. Он легко перекатился на бок и посмотрел на меня. Я опустился на одно колено с ним рядом и склонился к лицу гвардейца.
– Фитц Чивэл, – сказал я тихо, встретив его взгляд и убедившись, что он понял. – Фитц Чивэл.
Во второй раз за эту ночь я перерезал человеку горло. Едва ли в этом была необходимость. Я поднял нож и вытер об его рукав. Когда я встал, у меня было два чувства. Разочарование от того, что он умер так быстро. И ощущение, что кто-то тронул струну арфы, издав звук, который я едва слышал.
В следующее мгновение волна Скилла захлестнула меня. Она была заряжена ужасом, но на этот раз я понял это и знал его источник. Я стоял твердо, защита моя была сильна, так что волна разбилась об ее стены. Тем не менее я знал, что само это действие было кем-то где-то прочитано. Я не спрашивал кем. Уилл чувствовал форму моего сопротивления. Я слышал эхо его триумфа. На мгновение паника охватила меня. Потом я начал двигаться. Я встал, вложил в ножны кинжал и выскользнул за дверь, во все еще пустой коридор. У меня почти не было времени, чтобы найти новое убежище. Уилл был в сознании стражника и видел комнату и меня так же четко, как до этого убитый мной человек. Я как будто слышал звук охотничьего рога, когда он заставлял гвардейцев действовать, словно спускал собак на след лисицы.
Не приходилось сомневаться, что теперь я мертв. Можно было спрятаться на некоторое время, но Уилл знал, что я в замке. Все, что ему нужно сделать, это перекрыть выходы и начать систематический поиск. Я побежал по коридору, свернул за угол и ринулся вверх но лестнице. Я твердо держал свои защитные стены, охраняя мой последний план, как будто это был драгоценный камень. Я найду комнату Регала и отравлю там все, а потом отправлюсь на поиски самого Регала. Если гвардейцы обнаружат меня раньше, что ж, я устрою им веселую погоню. Они не смогут убить меня. У меня было достаточно яда, чтобы самому свести счеты с жизнью. Не такой уж хороший план, но иначе мне оставалось только сдаться.
И я бежал дальше, мимо дверей, статуэток, цветов и гобеленов. Все двери были заперты. Одолевая поворот за поворотом, я внезапно оказался у лестницы. Голова у меня закружилась, я ничего не понимал. Я попытался успокоиться, но паника черным потоком заливала мое сознание. Казалось, что это та же самая лестница. Я знал, что не сделал достаточного количества поворотов, чтобы вернуться к ней. Я пробежал мимо нее и бесконечных дверей. Снизу доносились крики гвардейцев. Вызывающее тошноту понимание пришло ко мне.
Уилл давил на мое сознание.
Головокружение и давление в глазах. Я мрачно укрепил свои мысленные степы. В голове у меня на мгновение помутилось. «Дым?» – подумал я. Я не приближался к наркотическим курениям, которые любил Регал. Однако мое состояние больше всего походило на опьянение от дыма или почек черешни.
Скилл – могущественное оружие в руках мастера. Я был с Верити, когда он использовал его против красных кораблей, запутывая рулевого так, что тот направлял собственный корабль на скалы, или убеждая штурмана, что определенное место берега еще не пройдено, когда на самом деле оно осталось уже далеко позади, или пробуждая страхи и сомнения в сердце капитана перед битвой, или вселяя в сердца матросов безрассудство, которое заставляло их поднять паруса и пуститься в самую пасть шторма.
Как долго работал надо мной Уилл? Заманил ли он меня сюда, тонко убедив, что совершенно не ожидает моего появления? Я заставил себя остановиться у следующей двери, собраться и сфокусироваться на дверном замке. Он не был заперт. Я вошел и закрыл за собой дверь. На столе передо мной была разложена синяя ткань, приготовленная для шитья. Я был в этой комнате раньше. Я ощутил облегчение, потом проверил себя. Нет. Та комната была на нижнем этаже, а я сейчас наверху. Наверху? Я быстро подошел к окну, встал сбоку от него и выглянул. Далеко внизу виднелись освещенные факелом королевские сады. Я видел белизну сверкающей в ночи подъездной дороги. По ней ехали экипажи, и слуги в ливреях метались туда-сюда, открывая двери. Дамы и кавалеры в экстравагантных красных вечерних туалетах разъезжались по домам. Я решил, что смерть Верда испортила Регалу бал. Гвардейцы стояли в дверях, сообщая, кто может ехать и кто должен подождать. Все это я заметил, бросив взгляд из окна, и понял, что находился гораздо выше, чем полагал.
Тем не менее я был уверен, что эта комната, в которой я видел синий костюм, разложенный на столе, была внизу, в служебном крыле.
Что ж, вполне возможно, что для Регала шили одновременно два комплекта синей одежды. У меня не было времени размышлять об этом; мне нужно найти его спальню.
Я ощущал странный подъем, когда выскользнул из комнаты и побежал дальше по коридору. Это было почти такое возбуждение, какое я ощущал во время хорошей охоты. Пусть поймают меня, если смогут.
Внезапно я добежал до развилки и на мгновение остановился, озадаченный. Это не сходилось с тем, что я разглядел снаружи здания. Я посмотрел налево, потом направо. Правая часть была заметно шире, и высокие двойные двери в конце коридора были расписаны изображениями золотого дуба Фарроу. Откуда-то слева доносился шум рассерженных голосов. Я бросился направо, на бегу вытаскивая нож. Приблизившись к огромным дверям, я осторожно положил руку на замок, ожидая найти его крепко запертым. Однако дверь без труда поддалась и бесшумно распахнулась. Это было слишком легко. Я отмахнулся от своих опасений и с обнаженным ножом скользнул внутрь.
В первой комнате было темно, если не считать света двух свечей в серебряных подсвечниках, стоявших на камине. Вероятно, это была гостиная Регала. Дверь во вторую была открыта, и я увидел угол роскошной постели и очаг с подставкой для дров. Я осторожно вошел и закрыл за собой дверь. На низком столике возвращения Регала ждали графин с вином, два стакана и блюдо сластей. В курильнице лежала горка курительного порошка. Это была мечта убийцы. Я даже не знал, с чего начать.
