Сомневаться было уже слишком поздно, тем более что одного сомнения было недостаточно, чтобы заставить меня повернуть назад. Пересмотреть свои планы я была готова лишь тогда, когда собственными глазами увижу, что оказалась не в том месте.
В конце коридора дубовая дверь, обвитая цепями и укрепленная чугунной фурнитурой, преградила мне путь. Если все это было нужно, чтобы охранять зловонную канализацию, я теряла веру в свою богиню. Мне потребовалось некоторое время, чтобы вскрыть все замки. Но я не беспокоилась, что меня поймают. Стражники меня не заметили, поэтому справляться о них не было причин. Я занервничала лишь тогда, когда цепи спали. Какой бы осторожной я ни была, я не могла остановить их грохот.
Я то и дело озиралась, но стражники не появились. Они были слишком заняты собой. Я слышала, как они смеялись и шутили.
Взломав последний замок, я приоткрыла тяжелую дверь и проскользнула внутрь. Огромное напряжение свалилось с моих плеч.
Прислонившись к двери изнутри, я огляделась по сторонам. Было слишком темно, чтобы разглядеть детали, но то, что я увидела, подтвердило все мои надежды: взору открывались невероятно огромные богатства. Рубины, бриллианты, инкрустированные драгоценными камнями мечи и чистое золото. Драгоценные украшения, каких я не видела даже в сокровищнице барона фон Эмбрана.
Зловонные каналы по обеим сторонам помещения ничуть не умаляли впечатляющего зрелища. Меж тем я задавалась вопросом, могло ли быть так, что я недооценила человеческого короля? Быть может, вся эта канализационная система использовалась для маскировки его сокровищницы? Быть может, за теми дверями, что я миновала, скрывались только другие каналы и не было вообще никаких богатств? Но кто не удивился бы, узнав, что король приказал сторожить отходы своей жизнедеятельности? Если, конечно, это не было лишь видимостью и по-настоящему этот правитель охранял возможные пути отступления. Озорная ухмылка растянулась на моих губах. Я уже была почти готова восхищаться этим человеком и в то же время радовалась, что не имела возможности спросить, что находилось под этими сводами. Я всего лишь исходила из того, что это сокровищница, иначе могла бы запутаться. И тогда сейчас, если бы мне ответили, что тут располагается всего лишь канализация, я, возможно, была бы занята тем, что бродила по коридорам наверху в поисках хорошо охраняемого прохода.
К счастью, этого мне удалось избежать. Единственное, что мне теперь оставалось, – найти Сумеречный камень и как можно быстрее выбраться из этого гнетущего места. Чем меньше времени я проведу в мире людей – тем лучше.
Я все еще рассматривала груды сокровищ, и на мгновение мне показалось, что самая трудная задача, что стоит передо мной, – отыскать среди всех этих несметных богатств тот самый единственный драгоценный камень.
Но вдруг мой взгляд зацепился за колонну, высота которой доходила мне примерно до пояса. На ней лежал неприметный камень в форме слезы. Я так и не поняла, в чем дело, но стоило мне на него посмотреть, как все внутри меня сжималось, а дыхание учащалось. Он не выглядел ни очень крупным, ни особенно прозрачным. И не каждый догадался бы, чем этот камень заслужил такое привилегированное хранение, в то время как другие, более на вид дорогие, были просто свалены в кучи на полу.
Но было в нем что-то, что не отпускало меня. Что-то, что притягивало, что казалось до боли знакомым. Все вокруг меня, казалось, смолкло, тьма поглотила почти все пространство комнаты; остались лишь Сумеречный камень и я. И он позвал меня, назвав мое имя. Так же, как это делали леса – шепотом ветра в тихом шелесте листьев.
Словно находясь в трансе, я приблизилась к камню. Он был размером с лесной орех, цвета глубокой ночной синевы, пронизанной золотыми прожилками, и поблескивал красным закатным мерцанием. Я ни на секунду не усомнилась в том, что это и есть магический артефакт. Мне казалось, что существует только одно объяснение притяжения, которое он оказывает на меня. Должно быть, сама Мурайя послала его альбам. Камень весь светился от накопившейся чистейшей магии. Остановившись прямо перед ним, я протянула руку. Этот неприметный камень внушал мне такое благоговение, что я не осмеливалась взять его в руки.
– Стой на месте! – крикнул кто-то у меня за спиной.
Вздрогнув всем телом, я схватила камень и развернулась.
Как могла я оказаться настолько невнимательной? В проеме распахнутой двери стоял мой преследователь. Парень, от которого я, как полагала, отделалась. Он поднял факел, осветивший комнату. Я прикрыла рукой глаза, которые уже успели привыкнуть к темноте, и, отпрянув назад, тихонько зашипела.
– Кто ты, черт возьми, такая? – спросил незнакомец. В пальцах его свободной руки была зажата золотая монета, которой я отвлекла стражников. Кем бы ни был этот парень, он должен был обладать достаточным влиянием, чтобы быть допущенным в сокровищницу. На такое я не рассчитывала.
Я бросила взгляд в пустой коридор за его спиной. Он не оставил это без внимания.
– Они приведут подкрепление, – объявил он. – Ты попалась. Выхода у тебя нет, а теперь ответь на мой вопрос. Ты подменыш?
Я не собиралась отвечать на его вопросы. Я даже не знала, что такое «подменыш», но меня поразило то, что он не узнал во мне ночную альбу – теперь, когда я больше не прятала уши и шипела на него. Тысячи моих сородичей жестоко погибли от рук людей. С каждым днем все больше ночных альб убегало в лес, и наверняка многие, сами того не желая, добирались до Амберана, где становились жертвами людей. Как он мог не распознать мою внешность?
Я начала осторожно обходить его вокруг. То, что парень послал стражников за подкреплением, было огромной ошибкой с его стороны. Если мне удастся сбежать от него достаточно быстро, я покину хранилище еще до их возвращения.
Широкая ухмылка заиграла на его губах, а его и без того маленькие глаза сузились еще больше.
– Ты не пройдешь мимо меня, – уверенно сказал он. – Не пройдешь, пока кое-что мне не объяснишь.
Я с большим удовольствием собиралась продемонстрировать ему, как сильно он ошибался. Я помчалась прямо на него, оттолкнулась и отскочила на стену, на двухметровую высоту, и он в ужасе запрокинул голову вверх.
– Проклятье! – недоверчиво выдавил он, когда я оттолкнулась снова и приземлилась в дверном проеме позади него.
Я уже хотела рвануть прочь, но он схватил меня за руку и швырнул обратно в комнату. Не удержавшись, я приземлилась на гору золотых монет, но тут же выпрямилась снова. Адская боль пронзила мой левый бок, но я не собиралась показывать свою слабость. Сидя перед ним на полу на корточках, я мысленно перебирала все возможные варианты.
Этот человек был быстрее, чем я полагала. Но его скорость была недостаточной. Во второй раз я не стану его недооценивать.
Его ухмылка вернулась, и на этот раз она стала еще шире.
– Хорошая попытка, – усмехнулся он. – Больше не будешь шипеть, котенок?
– Я шиплю тогда, когда мне удобно, – выплюнула я.
