– Отпустите! – завопила я так громко, как только могла.
От крика у меня уже болело горло. Сердце бешено колотилось, и меня охватывал страх. Такого страха я не испытывала еще никогда в жизни. Я сколько угодно могла повторять, что знала, чем это все в итоге закончится. Ощущение, что меня предали, никуда не исчезало.
Кровопийцы отшвырнули меня от себя. Я рухнула на землю, приземлившись в зеленую склизкую лужу на голом каменном полу, но тут же вскочила снова.
Собрав последние силы, я намеревалась наброситься на гвардейцев, но едва я обернулась к ним, один из мужчин врезал мне кулаком прямо в лицо. Боль пронзила мой череп, когда я услышала пугающе громкий хруст. Мне сломали нос.
– Небольшой подарок от командира Атуры, – хмыкнул гвардеец.
Перед глазами потемнело. Я рухнула на землю, и теплая кровь заструилась по губам и подбородку. Прикрыв лицо руками, я попыталась подняться на ноги, но еще до того, как зрение снова вернулось ко мне, кто-то схватил меня за ногу. Звук металла – и кандалы защелкнулись.
Каким-то образом мне удалось вырваться; я отползла от кровопийц и упала на колени. И только когда картинка перед глазами прояснилась, я увидела, что мои руки все перепачканы кровью. Мой взгляд метнулся к стражникам – они как раз выходили из темницы.
Кровопийцы поместили меня в большой подвал под полукруглыми сводами. Стены и пол здесь были из цельного камня, окна отсутствовали, а тусклый свет проникал только сквозь узкие щели в потолке. Было так влажно, что у меня не оставалось сомнений, что это место находилось ниже уровня воды. Этот похожий на пещеру подвал был, по-видимому, высечен из той же скалы, что и трон. Леденящий холод и шум за стенами подтверждали мою догадку.
Я была не единственной пленницей. У стен сгрудились бледные, изможденные фигуры. Не меньше десятка. С темными кругами под глазами, впалыми глазами и ссохшимися конечностями, они смотрели в пространство перед собой. Кто-то раскачивался взад-вперед, кто-то сбивчиво бормотал какие-то невнятные слова. Но делал это так тихо, что их было почти не разобрать.
По крайней мере, Сирены среди них не было. Возможно, девушка все еще была на свободе. Но, может быть, она сидела в другой камере. Может, ее арестовывали как раз сейчас. Или уже убили.
Ничего этого я не знала. Что, если ее постигнет та же участь, что и Лисандра? Мысль о нем сдавила мне горло. Картина того, как Лисандр смотрит в окно невидящим взглядом, до сих пор стояла перед моими глазами. Этот человек не заслужил такой участи! Я ненавидела себя за свою вину в том, что принц был пленником не только во дворце альб, но и в своем собственном сознании. Если бы только я не привела его в Фархир! Но даже если хоть малейший шанс помочь Лисандру еще оставался – теперь я была не в состоянии сделать этого.
Дрожь пронзила все мое тело. Дрожь от гнева на Тароса, Атуру и Майлу. Сжав руки в кулаки, я вскочила и, ослепленная яростью, бросилась вслед за стражниками.
– Я ничего не сделала! – в отчаянии закричала я, но тут цепь натянулась до предела, и меня больно рвануло назад.
Солдаты закрывали дверь в темницу, делая вид, что не слышат меня.
– Вы, жалкие ублюдки! – с ненавистью выкрикнула я.
При этом я знала, что все мои протесты бессмысленны. Кто бы ни оказался здесь, его дни были сочтены.
Снова рухнув на колени, я уставилась в пол. Мне казалось, что я просто разваливаюсь на части, и тогда я обхватила свое тело руками, чтобы не дать этому случиться. Как могла я быть настолько глупа, чтобы довериться Майле? Я позволила ее притворным сомнениям насчет Атуры ослепить меня и теперь должна была принять последствия своей бездумной доверчивости. Скорее всего жених Майлы сам послал девушку, чтобы устроить мне эту ловушку. Ночная альба, собирающая растения, отравила королеву. Идеальная комбинация.
Послышались звуки шагов, и я невольно подняла глаза.
Это был Тарос. Он как раз остановился перед дверью в темницу.
– Такой ты мне нравишься гораздо больше, – насмешливо заявил он.
В одно мгновение ярость снова охватила меня. Наконец-то капитан видел меня там, где хотел видеть с самой первой нашей встречи. Там, где они хотели видеть всех альб, подобных мне. Но одного Таросу не добиться никогда: ему не сломить мою волю. Такого удовольствия я ему не доставлю. Собравшись с силами, я поднялась на ноги.
Надзиратель отпер для Тароса дверь камеры, и тот вошел в компании еще двух альб крови. Я смотрела на них, сузив глаза.
Ухмылка на лице Тароса была такой широкой, что можно было пересчитать все его зубы. Оказавшись рядом со мной, капитан остановился.
– Времени у меня мало. Но ты должна почувствовать вкус того, что ждет тебя в последние недели твоей жизни.
Недели? Я рассчитывала на несколько часов. Но теперь я была уверена, что он приложит все усилия, чтобы как можно больше отсрочить мою казнь. У меня уже был наготове подходящий ответ, который я собиралась выплюнуть ему в лицо, когда он схватил меня за шиворот и швырнул о каменный пол.
Моей попытке подняться помешал сильный удар в спину: весь воздух покинул мои легкие, в то время как один из альб крови крепко схватил меня за руки, отводя их назад.
Меня охватила паника. Я отчаянно пыталась хоть как-то вырваться из хватки мужчины, израсходовав при этом свои последние силы.
– Что ты задумал? – взвыла я. Сердце колотилось у самого горла, и боль, которую причинял мне разбитый нос, была тут же совершенно забыта. В висках пульсировал лишь страх.
Тарос обошел вокруг меня. Я повернула голову, но увидела только красные, начищенные до блеска сапоги. Он не спеша тянул за собой по полу что-то, едва различимое в тусклом свете подвала. Это что-то напоминало тяжелую серебристую веревку. Перекрученную веревку, едва ли толще шнура от кожаных доспехов. И только когда Тарос остановился передо мной, я поняла, что это. На мгновение мое сердце просто перестало биться.
– Нет, – выдохнула я.
В руках Тароса была цепь. Та, что альбы крови использовали для пыток. Чистое, пропитанное магией серебро, несокрушимое и такое острое, что прорезало плоть, словно горячий нож – масло.
– О да, – прошептал Тарос. – И это только начало.
Кровопийца навис надо мной.
Я еще раз попыталась вырваться, надеясь, что тот кровопийца, который удерживал меня, на мгновение потеряет бдительность, но уже в следующую секунду услышала свист в воздухе. Тарос взмахнул серебряным кнутом.
Невыразимая боль пронзила мое тело, когда цепь хлестнула меня по спине. Я хотела быть сильной, хотела как-то вытерпеть это, но не смогла сдержать крик. Я кричала так громко, как только могла, так громко, как никогда прежде в своей жизни. Боль была настолько невыносимой, что мне казалось, что с каждым ударом я умираю заново.
По моему лицу текли слезы. И только после того, как боль притупилась и я снова смогла дышать, я поняла, что прокусила нижнюю губу до крови.
