Так, руководству ОГПУ стало известно, что в марте 1927 года генерал Кутепов, тогда еще бывший заместителем председателя РОВС, провел в Финляндии совещание с членами боевого крыла организации, на котором заявил о необходимости немедленно начать террористические акции на территории СССР. Это заявление было поддержано участниками совещания и начало активно реализовываться. Так, только в июне 1927 года боевиками РОВС было осуществлено несколько террористических актов:
3 июня боевики РОВС заложили взрывное устройство в жилом доме сотрудников ОГПУ на улице Малая Лубянка в Москве, там же были обнаружены несколько зажигательных бомб;
6 июня была брошена бомба в бюро пропусков ОГПУ на улице Кузнецкий Мост в Москве;
7 июня были брошены две бомбы в здание Центрального партийного клуба (Дома политпросвещения) на улице Мойка в Ленинграде; в Варшаве был убит полпред СССР в Польше П. Л. Войков; в результате диверсии погиб начальник ОГПУ Белоруссии Иосиф Опанский.
Известный публицист и историк С. Вычужанин по этому поводу писал:
«В конце 1929 года генералом Кутеповым было решено активизировать диверсионно-террористическую работу против СССР. При этом в качестве одного из видов оружия террора рассматривалось и бактериологическое. Предполагалось привлечение к работе абсолютно проверенного бактериолога с целью оборудования лаборатории для разведения культур инфекционных болезней (чума, холера, тиф, сибирская язва). Культуры бацилл на территорию СССР предполагалось доставлять в упаковках от духов, одеколона, эссенций, ликеров и др.
Объектами терактов… должны были служить прежде всего руководители партии большевиков и руководители карательных органов, а также все областные комитеты партии большевиков, губернские комитеты ВКП(б), партийные школы, войска и органы ОГПУ. У боевиков РОВС был подготовлен список из 75 подобных учреждений в Москве и Ленинграде с точным указанием их адресов».
Чтобы снизить диверсионную активность РОВС, руководство ИНО ОГПУ приняло решение организовать с ним оперативные игры от имени легендированных организаций. Одна из таких — Северо-Кавказская военная организация (СКВО) была успешно «подставлена» представителям РОВС в Румынии генералам Штейфону и Геруа. Это оперативное мероприятие позволило вскрыть каналы переброски в Советскую Россию боевиков, выявить их связи с подпольными организациями на Северном Кавказе, Кубани и в Донской области. Чекистам также удалось внедрить свою агентуру в филиалы РОВС в Румынии, Югославии и Болгарии.
Но это не решало главной проблемы — прекращения террористической активности РОВС. В этих условиях Сталин приказал действовать против РОВС на опережение. Руководство страны понимало, что наиболее эффективным способом является «обезглавливание» РОВС, то есть устранение генерала Кутепова. И ОГПУ начало прорабатывать варианты такой операции. При этом Москва предполагала доставить генерала на советскую территорию и устроить открытый показательный судебный процесс. Причем судить Кутепова предполагалось не только за организацию диверсий и террора, но и за зверства, чинимые им во время Гражданской войны, в частности в бытность его в 1918 году губернатором Новороссийска.
Доставить генерала в Москву можно было одним из двух способов: или выманить его на территорию СССР, например под предлогом ознакомления с «действующими» подпольными антисоветскими организациями, или организовать его похищение во Франции с последующей переправкой на советскую территорию. Задача доставить Кутепова в Советский Союз была поручена ОГПУ. На Лубянке приступили к тщательному планированию операции. Общее ее руководство осуществлял признанный мастер оперативных комбинаций Артур Артузов. Реализация операции поручалась Якову Серебрянскому и его группе. Помимо сотрудников центрального аппарата Особой группы к участию в операции были также привлечены силы парижской нелегальной резидентуры.
Для возможного решения задачи по первому варианту действий была проведена оперативная игра непосредственно со штаб-квартирой РОВС от имени так называемой «Внутренней русской национальной организации» (ВРИО), созданной ОГПУ с привлечением в нее бывших царских офицеров. На первом этапе, не имея прямого выхода на Кутепова, ВРИО наладила контакты с редактором журнала «Борьба за Россию» С. П. Мельгуновым, который поддерживал тесные связи с начальником канцелярии генерала Кутепова князем Сергеем Трубецким.
Далее в Москву для переговоров с руководством ВРИО прибыл представитель РОВС генерал Штейфон. Переговоры оказались удачными (для ОГПУ). Руководство РОВС поверило в реальное существование ВРИО.
Затем в Париж был направлен в качестве представителя ВРИО агент ОГПУ, бывший полковник царской армии А. Н. Попов. Он встретился с Мельгуновым, информировал его о положении в России, целях и задачах ВРИО и попросил организовать встречу с председателем РОВС генералом Кутеповым. Последний согласился встретиться с Поповым. Встреча состоялась в начале января 1930 года в Берлине, куда Попов специально прибыл из Москвы.
Во время этой встречи Попов и сопровождавший его бывший сослуживец Кутепова генерал де Роберти предложили направить в Советский Союз несколько групп боевых офицеров РОВС для руководства восстанием. Предполагалось, что на следующем этапе может последовать и визит самого Кутепова.
У Попова сложилось твердое убеждение, что Кутепов верил в то, что внутри России еще остаются силы, опираясь на которые, ему удастся свергнуть большевиков. К тому же эти иллюзии главы РОВС активно поддерживали агенты ОГПУ, которые находились в его ближайшем окружении.
Однако переговоры не имели успеха, поскольку Кутепов узнал от де Роберти, что все происходящее — оперативная игра ОГПУ. «Выманить» генерала Кутепова на территорию СССР не удалось. Желания выехать на места будущего сражения с большевиками Кутепов не проявил, хотя и не подал виду, что ему стало известно о готовящейся ловушке.
Сложившиеся обстоятельства поставили перед руководством ОГПУ вопрос о проведении операции по второму варианту.
Летом 1929 года руководство ОГПУ вышло в ЦК ВКП(б) с предложением похитить генерала в Париже и вывезти его в Советский Союз. Это предложение было утверждено Сталиным.
Дом Кутепова в Париже стал объектом постоянного наблюдения. Изучались окружение генерала, его перемещения по городу. На основе собранных через надежную агентуру сведений об образе жизни генерала, его привычках, принимаемых им мерах личной безопасности в Москве была окончательно разработана операция по его похищению.
1 января 1930 года Яков Серебрянский вместе с другим видным чекистом, заместителем начальника Контрразведывательного отдела ОГПУ Сергеем Пузицким выехали нелегально в Париж для руководства операцией. Одновременно с ними в столицу Франции нелегально были направлены молодые, но уже опытные сотрудники «группы Яши», которые ранее сами являлись участниками Белого движения, а затем активно помогали Серебрянскому в решении оперативных задач в период его командировки в Палестину: Андрей Турыжников, Юрий Волков и Иван Рачковский.
Проведение операции было намечено на воскресенье 26 января 1930 года, так как по полученным разведкой достоверным сведениям Кутепов в этот день должен был в 11 часов 30 минут присутствовать на панихиде по барону Каульбарсу в Галлиполийской церкви на улице Мадемуазель, которая находилась в 20 минутах ходьбы от его дома.
